Город голодных теней (СИ) - "Джиллиан" - Страница 56

О том, что будет с нею и Владом, когда зеркальный город исчезнет, а надобность в ней, в Тасе, пропадёт, женщина старалась не думать.

В доме Алексеича тренировки проходили строго по расписанию. И очень плотно.

В тире стрелять учили — это ещё куда ни шло.

Но когда в той же беседке, где она успела поспать однажды, её начали учить медитации, сосредоточенности на том, на чём нельзя сосредотачиваться… Тася и ругалась, и плакала от злости, но в конце концов научилась некоторым смешным, но важным вещам. Из чисто практических ей нравилось, что теперь ожоги на коже от кипятка или от огня можно было заживлять, «сыпля соль» на рану — то есть изображать это движение. Как будто солишь суп. Глупо, но действенно. Ещё ей понравилось проверять целостность энергетического поля человека — этому обучал Володя, и теперь она поняла его, когда он ругался на всех, что у многих поля прорваны.

Тренировки с Дарьей сделали Тасю чувствительней. Здесь пришлось научиться не только медитации, но и особому состоянию, при котором можно находить человека, отпустив свои жёстко контролируемые в жизни движения и отдавшись умению тела самостоятельно работать на энергии скрытой в нём информации, которую ко всему прочему тело брало из пространства. Изумляясь и не веря самой себе, она, например, заглушив мысли, легко шла из одной комнаты в другую, где прятали от неё Дарью.

А ещё обязательные поездки в серый город.

Каждое посещение города теней становилось всё сложнее: переход из вокзала в вокзал всё больше походил на бег с препятствиями по коридорам, которые теперь не только щедро размножались, но ещё и постоянно двигались

Заявок на поиски уведённых тенями было мало. Но каждое появление команды в зеркальном городе начиналось с того, что Тася вместе с Максом становились у балюстрады вокзального крыльца и искали все возможные жертвы теней.

Итогом этой недели стали семь найденных.

Но тени увели в те трое суток, выпавших из их жизни, гораздо больше.

Иногда закрадывалась мысль, что серый город специально сделал так, чтобы несколько минут на лестнице превратились в сутки. Команда мешала. И серый город сделал всё, чтобы восстановить нужный ритм появления новых мест за эти сутки.

Но самым трудным оказалось вождение.

Если Макс легко и быстро выучился ему, то Тася терпела до тех пор, пока не пришла в ярость.

— Хватит! — сказала она Владу, насупленная и решительная. — Ну есть у меня такое — задумываюсь и оттого дёргаюсь за рулём вместе с ним! Может, когда-нибудь, но не при таком же аврале! Всё равно ведь у нас в команде несколько человек. Не верю в ситуацию, когда однажды все будут беспомощны, и мне одной придётся героически вывозить вас из серого города!

От уроков по вождению её избавили.

Дарья была счастлива. Она буквально расцветала от всех занятий. Впервые ей не надо было прятать от людей свои способности. Когда ей очень осторожно сказали, что на неё рассчитывают в одной из поездок в серый город, она ответила сразу:

— Сказали бы раньше, я б сразу сказала, что поеду! Я ж за деточек своих боюсь!

Готовили её к этой поездке очень тщательно. В первую очередь проверили, есть ли у неё способность пройти невидимую границу между двумя мирами — городом живым и зеркальным. Влад только бросил на неё взгляд и сразу сказал, что она легко пройдёт эту границу. Затем для Дарьи выделили специальное время на то, чего не было в «уроках» для Таси, — на изготовление талисманов.

Женщина, кроме работы ранее занимавшаяся только домашним хозяйством, как-то очень быстро усвоила эту науку. Она с увлечением делала небольшие талисманы, при взгляде на которые Алексеич просто ахал, а Володя самодовольно улыбался. Последние уроки были практическими: Дарья понаделала талисманов на всю команду — с учётом особенностей энергии каждого. Это было довольно трудно, как призналась женщина Тасе, но очень увлекательно. Вообще, как заметила Тася, Дарья занималась изготовлением оберегов с таким удовольствием, как занималась бы, например, вязанием.

Наконец настал день Ч. То есть не совсем Ч. Скорее, день пробной вылазки в зеркальный город, где Дарья должна была пока только осмотреться. Хотя о пентаграмме ей уже рассказали и объяснили, как должен выглядеть её ментальный след.

На многое ни Алексеич, ни Влад пока не надеялись. Что такое неделя на обучение — даже для сильного стихийного экстрасенса? Всего лишь взяли в слабые рамки способности Дарьи. А поскольку силища в ней кипела немеряная, то постарались обезопасить женщину всеми мыслимыми с точки зрения экстрасенсорики способами: увешали её ею же созданными оберегами, а также укрепили личное поле, добавив собственной подпитки — последнее делал Володя, как спец в этом деле.

Глядя на Алексеича, который хлопотал повсюду и со всеми, Тася отчётливо понимала, как его бесит невозможность попасть в зеркальный город. Понимала, но не сочувствовала. Слишком хорошо знала, что не гулять ходят туда.

В этот день заявок на пропавших не было.

Поехали на двух джипах в сопровождении трёх машин с ребятами Алексеича. Охрана была только до автовокзала. Дарье объяснили, каким будет путь до зеркального города. Плюс ко всему Тася по дороге напоминала ей: сейчас будет большая скорость, потом — крутой поворот. Страха в женщине не чувствовалось. Скорее — жадное любопытство. И её рот открылся только тогда, когда она воочию увидела серый город теней.

22

Влад открыл ей дверцу, и Дарья, всё так же — с ошарашенными и словно впитывающими всё отовсюду глазами, вышла из джипа.

Пока остальные брали самое необходимое из машин, женщина стояла и молчала, всматриваясь в местность. А потом, когда к ней подошла Тася, озадаченно сказала:

— Я как-то не ожидала, что всё будет таким… бесцветным. Хоть и предупредили…

— Ты что-нибудь чувствуешь? — с любопытством спросила Тася.

— Очень многое. — Дарья выглядела так, словно пыталась не что-то почувствовать, а скорее — прислушиваться к множеству совершенно незнакомых ей звуков, которые доносились со всех сторон и которые явно тревожили её. — Тут… всё живое… Но всё такое холодное… — Кажется, в последней фразе прозвучал странный диссонанс с общим высказыванием. Дарья говорила вовсе не о холоде.

Тихонько вздохнув, Тася некоторое время размышляла, говорить ли, нет Владу, что Дарья — чем больше «вслушивается» в пространство приграничного города теней, тем больше, кажется сама того не замечая, начинает болезненно кривиться. Но, помня, что женщина очень эмоциональна, решила промолчать. Дарья, нужно будет, сама скажет. Судя по всему, она не из тех, кто будет молчать о своём состоянии. А пока Тася, как и другие члены команды, просто приглядит за нею.

Ребята в это время экипировались вещами из двух джипов.

Одеты почти одинаково и почти в привычную форму: джинсы, футболки и куртки, из обуви — ботинки, хотя Тася, например, предпочла бы кроссовки. Но молчала о личных предпочтениях: кроссовки на фоне того, что произошло с ними неделю назад, казались ненадёжными. В ботинках не так удобно, зато уверенней. Если что — и твёрдой подошвой можно кому-нибудь врезать. А вот Дарья долго сопротивлялась надевать мужскую одежду — привыкла к юбкам да платьям. Не современная какая-то она.

Время, проведённое в зеркальном городе, показало, что команде трудно обходиться без оружия — теперь и Тася с Максом получили пистолеты. Правда, если Макс радовался наличию оружию, то Тася относилась к нему с опаской, хотя тренировки в тире приучили её к мысли, что пистолет — вещь надёжная.

От оружия Дарья отказалась наотрез.

Кроме всего прочего теперь каждый из команды брал с собой небольшой рюкзачок, в который помещались абсолютно необходимые для похода в зеркальный город предметы. Например — трубки-горелки факельного типа. Умельцы из поместья Алексеича, выслушав просьбу ребят придумать что-нибудь удобное с огнём, быстро сообразили смастерить что-то наподобие металлических патронов, длиной с ладонь. Причём сделали очень практично: патрон закрывался с обоих концов. Чтобы зажечь факел, достаточно сорвать корешок с «дула», и огонь вспыхивал на раз. Держать трубку можно было за противоположную «дулу» сторону, проплавленную твёрдым пластиком. Пока трубочных факелов в боевых действиях не опробовали, но полевые испытания команда проводила постоянно и ко всеобщему удовольствию: в сером городе наблюдение за играющим жёлто-оранжевым пламенем приводило чуть не в экстаз.