Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
По следам М.Р. - Раевский Борис Маркович - Страница 32
Впрочем, тепло было не всем. Когда Генька вывел Николая Филимоновича на Невский, к кинотеатру «Хроника», навстречу из ворот выкатилась небольшая фигурка в стоптанных валенках.
— Чего ж ты? Битый час жду!
Щеки у Тишки побелели, нос покраснел. Он с обидой смотрел на Геньку. Но, заметив, что тот не один, сразу умолк и насупился.
— Не бойся! — сказал Генька. — Это наш учитель, он тоже Ка Эс.
И Генька, не дожидаясь расспросов учителя, начал торопливо выкладывать все, что он узнал за эти дни о сектантах и Тишке.
Завершая свой рассказ, Генька пожаловался:
— Трусит Тишка. Помочь не хочет. А мы уже столько сделали!
— Хвастаешь много, Башмаков, — перебил Николай Филимонович, — а сам важную вещь упустил.
— Какую? — недоверчиво поинтересовался Генька.
— Сейчас скажу… Только… Где бы нам расположиться?
Николай Филимонович огляделся по сторонам и решительно потащил ребят на другую сторону улицы.
В кафе было пустынно. Официантка, подав кофе, вернулась к стойке, продолжая прерванный разговор с буфетчицей. Учителю и ребятам никто не мешал.
Тишка, обжигаясь, тянул непривычно крепкий черный кофе, Генька пил с достоинством, маленькими глотками. А Николай Филимонович, помешивая ложечкой в чашке, рассказывал.
Оказывается, он уже давно хотел узнать, что было в тех письмах, которые хранились когда-то в семье Рокотова, пока их не забрал «кожаный».
— Старика я решил не беспокоить, — говорил Николай Филимонович. — Его дочь пообещала записать все, что вспомнит, и ненароком расспросить отца. И вот… — учитель вынул из кармана листки, исписанные крупным женским почерком.
Странно, как такие письма вообще могли дойти: почте их нельзя было доверить. Наверно, Рокотов переслал их с каким-нибудь надежным человеком.
«Дорогая Машенька! — писал Рокотов, и рука Насти, воспроизводя его слова, невольно дрогнула при упоминании имени ее бабушки. — Ты уже знаешь, как мы здесь устроились. Живем не среди медведей, как нас пугали «знатоки Сибири», а среди людей, хороших и добрых людей, только чертовски обойденных просвещением.
Боже мой, какая берет досада, когда видишь, сколько могли бы сделать эти люди, с их силой, с их упорством, с их талантом, который прорывается даже сейчас: в песнях, на рыбалке, в ремесле.
Мой хозяин учит меня резьбе по кости, но мне, конечно, никогда не сделать того, что выходит из-под его рук. Вообще резьбой и другими ремеслами увлекаются многие наши, но я стараюсь, по примеру шушенских, побольше читать».
Николай Филимонович многозначительно посмотрел на Геньку, но тот уже и сам насторожился. Шушенское? Место ссылки Ильича? Может быть, Рокотов и о нем… Но нет. Дальше речь шла о занятиях Рокотова, о книгах, которые следовало ему прислать.
От второго письма уцелело лишь несколько строк: «…посадили с тремя уголовниками. Нарочно, конечно. Соседи не ахти какие симпатичные. При входе начальства дружно встают. Я остаюсь сидеть. Начальник острога в конце концов взбеленился: — Встать!
Я отказался. И вот теперь — в карцере… Но решил не отступать. В тюрьме нет мелочей. За каждую надо зубами, ногтями драться. Иначе вот так, по крохам, постепенно вовсе лишат человеческого достоинства…»
В другом письме Рокотов вспоминал, как он познакомился со своей Машенькой.
«Помнишь, — писал он, — этого коротышку-медика, который дирижировал танцами у вас на курсах? Не приди ему в голову объявить фигурный вальс, мы бы могли и не разглядеть друг друга: народу было так много! Но зато, когда на третьей фигуре (видишь, я запомнил!) передо мной оказалась ты и подала руку, я сразу понял: ты лучше всех. И стой минуты до нынешнего дня я все тверже убеждаюсь в этом». Дальше кусок был пропущен (Рокотовы, как ни старались, не смогли вспомнить его). Продолжалось письмо так:
«… здесь встретил кое-кого из своих коломенцев. Крепко держатся и знают — всё впереди. Надеюсь, и те, что остались в Питере, не отступят.
Только бы им не замутили головы. Эти разговоры на суде, эти намеки прокурора — мол, заслуги перед властями могут искупить вину перед церковью… Боюсь, что мы недооценили влияния «братьев»… Пусть товарищи хорошенько подумают об этом».
Николай Филимонович кончил чтение и бережно спрятал письма.
Генька, вопреки привычке, не спешил высказываться. И только Тишка, давно уже покончивший с кофе, восхищенно протянул:
— Стоящий человек!.. — Он на секунду задумался и подтвердил: — Стоящий!
Глава XVII
„КОЖАНЫЙ”
Тишка, сидя дома, то и дело тревожно посматривал на часы. В пять должен был приехать Генька. Но стрелки показывали уже четверть шестого. Где же он? А в шесть вернется с работы отец. Станет допытываться: кто такой Генька да зачем явился. А потом всыплет Тишке: мол, чем с ребятами болтаться, коли время выдалось, помолись да священную книгу почитай.
За последние дни Тишка подружился с Генькой. И расшифровка загадочного дневника все больше увлекала его, особенно после чтения писем Рокотова. Тишка хотел помочь ребятам. Хотел и боялся. А вдруг отец узнает?! Изволтузит.
…Генька влетел, запыхавшийся, взлохмаченный. Удивленно обвел глазами комнату. Была она маленькая, невзрачная, и лишь одно бросалось в глаза — на всех стенах множество пожелтевших, запыленных фотографий: веером приколоты над кроватью, в два ряда тянутся над стоящим в углу столом, развешаны возле этажерки и посудного шкафчика.
— Твоя работа? — поинтересовался Генька.
— Не… Это один… из нашенских… — замялся Тишка. Потом добавил: — У нас, ну в «Вифлееме» значит, страсть как любят сниматься. Даже своего фотографа заимели… Насчет фотографий я тебя и позвал. — Тиша снял с этажерки тяжелый альбом в зеленом бархатном переплете с большой медной застежкой. — Вот тебе Егор…
Он раскрыл альбом и показал две помутневшие карточки. На первой с каменным выражением лица сидел, сложив руки на животе, невзрачный мужчина: маленькие глаза, острые, как буравчики, и маленький, тоже остренький, нос.
— Врешь?! Это Христос Егор? — изумился Генька. Он почему-то представлял себе «Христа» огромным, сильным, с величественной, окладистой бородой, а тут — замухрышка.
На второй фотографии сидел тот же маленький человек с плоским лицом, а сзади него, как солдаты, опустив руки по швам, стояли навытяжку двое мужчин.
— Христос с апостолами, — пробормотал Тишка и указал на стоявшего справа. — Вот этого признал?
Генька удивленно пожал плечами.
— То ж Кузьма — апостол! Запамятовал? На кладбище!.. — подсказал Тиша.
Генька вгляделся внимательней. Да, кажется, этот человек чем-то напоминал оратора, выступавшего на священной могиле. Только был он на фотографии не грузный и старый, а сухощавый, молодой.
— А другого как зовут? — поинтересовался Генька.
Тиша вынул карточку из альбома. На обороте ее крупным, старательным полудетским почерком было написано:
Христос Егор (в миру Чурилов)
Апостол Кузьма (в миру Демин)
Апостол Семен (в миру Епифанов)
Последняя фамилия показалась Геньке смутно знакомой.
— В миру Епифанов, Епифанов, Епифанов, — задумчиво повторял он. Какое-то расплывчатое, неясное воспоминание шевелилось в мозгу, но он никак не мог ухватить его. И вдруг…
— Листок! — дико закричал Генька. — Листок в архиве!
Тишка испуганно посмотрел на него:
— Рехнулся?! И не ори: соседи…
Но Генька и сам затих: фамилии на снимке и на «Листке использования» теперь накрепко связались в тугой узел. Ясно: Семен Епифанов — тот самый мясник, который лет тридцать назад зачем-то изучал в архиве «дело» Михаила Рокотова. Но зачем? Странно все это. И подозрительно.
Генька поделился с Тишей своими мыслями.
— Я одно про Епифанова знаю, — сказал тот. — Это нынешний Христос Семен. Ну, который после Егора заделался Христом.
- Предыдущая
- 32/72
- Следующая