Елизавета Петровна - Сахаров Андрей Николаевич - Страница 67

– Да, да, – заторопилась царевна. – Я сейчас распоряжусь! Кстати прикажу, чтобы и мне тоже заложили карету…

– А вы куда собрались? – спросил Лесток, тяжело опускаясь в кресло и закидывая ногу за ногу. – Опять какая-нибудь оргия! Но неужели без меня?

– Это скучно, наконец, Лесток! – вспыхнула царевна. – Вы положительно забываетесь!

Она резко встала и вышла из комнаты. Лесток проводил её грубым смехом.

Через несколько минут Столбин уже сидел в возке, и тот быстро доставил его до набережной Васильевского острова. Там Столбин слез, пешком дошёл до известной уже читателю каменной ограды и подземным ходом добрался до потаённой комнаты. Там «купец Алексеев» опять преобразился в переводчика Шмидта.

Тогда он вернулся в убого обставленную комнату, осторожно отпер дверь, позвонил и сказал явившемуся на его звонок лакею:

– Доложите его высокопревосходительству, что я переписал документ и желал бы вручить лично его высокопревосходительству!

Лакей скоро вернулся с сообщением, что его высокопревосходительство просит господина Шмидта к себе.

Когда Шмидт ушёл, Жан Брульяр (так звали лакея) торопливо подбежал к столу и осмотрел чернильницу.

– Гм! – буркнул он. – Хотя я умышленно забыл налить чернил в чернильницу, этот господин уверяет, будто он скопировал документ! Я был прав – тут что-то не так! Ну, держи ухо востро, Жан! Дипломатические тайны – это такой капитал, который приносит чудовищные проценты! В этой комнате что-то кроется, а что – это я должен открыть.

Отправив Шмидта-Алексеева-Столбина к царевне Елизавете, Шетарди погрузился в глубокую задумчивость. Он впервые чувствовал себя выбитым из седла, выброшенным за пределы своей сферы.

Сферой хитроумного французского дипломата были мелкие придворные интриги, ряд изящных обманов, тонко нанизанных друг на друга, сплетни, игра в политические бирюльки… А тут ему пришлось столкнуться лицом к лицу с реальной политикой, к которой он, несмотря на всю свою самоуверенность, сам чувствовал себя мало пригодным.

Заигрывать с Минихом, с принцессой Анной Леопольдовной, с герцогом Бироном, царевной Елизаветой и с послами других держав; ловким словцом или удачным подходцем разрушать нити, сотканные другими, – вот это было его сферой, вот тут он чувствовал себя великим и искусным! Но твёрдо взять определённый курс, руководствуясь только действительной картиной положения и истинными выгодами своего отечества, – нет, это было ему не по силам!

К тому же, по привычке к интригам, он зарвался, и осуществление переворота сегодня дорого стоило бы ему.

«Франция всё равно добьётся всего, что ей нужно, – думал он, – добьётся через Швецию, которая станет госпожой положения в России, будучи в свою очередь кругом обязана правительству Людовика Пятнадцатого. И вот это-то и поспешат поставить мне на вид. Вот, дескать, какой молодец этот Нолькен – всё устроил, а он, Шетарди, не сумел же! И без того Амело в одном из ответов на мои депеши назвал требования территориальных уступок «преувеличенными», с неудовольствием замечая, что нельзя требовать от дочери разрушения дела отца и что дело пошло бы скорее на лад, если бы я поставил более приемлемые условия и требовал уступки не всех завоёванных Петром земель, а только умеренной части их. Нет, что-нибудь одно: или царевна подпишет посланные ей со Шмидтом условия, или замысел Нолькена будет разрушен! Но удастся ли мне это? Сейчас ещё ничего нельзя достаточно отчётливо представить себе. Вот вернётся Шмидт, приедет Нолькен…»

Шетарди вдруг прервал свои мысли и с широко раскрытыми от удивления глазами подбежал к окну, в которое машинально смотрел до этого. Да верить ли ему своим глазам?

Но сомнений быть не могло: действительно, в ворота въезжала, направляясь к подъезду флигеля, сама Любочка Оленина, очаровательная, далеко не строгая и очень болтливая фрейлина её высочества принцессы Анны Леопольдовны.

Шетарди поспешил позвонить камердинеру и сказал ему:

– Пьер, бегите к подъезду и впустите даму, которая только что подъехала. Проведите её в мой частный кабинет и постарайтесь, чтобы её видело как можно меньше глаз!

Распорядившись, он поспешил сам пройти в свой частный кабинет и вошёл в него как раз в тот момент, когда из противоположных дверей показалось раскрасневшееся от мороза, задорное, смеющееся личико фрейлины.

– Любочка! – воскликнул Шетарди, как только за девушкой захлопнулась дверь. – Но, Боже мой, какая неосторожность! Средь бела дня, сюда, ко мне, чуть ли не в придворном экипаже!

– Бррр! Какой мороз! – дрожа от холода и подбегая прямо к печке, ответила Оленина. – Нет, моя шубейка окончательно отказывается служить, и с этой точки зрения я действительно совершила подвиг, приехав к такому неблагодарному кавалеру, который с удовольствием уступает свои права печке!

– Но, Любочка, – всё ещё не приходя в себя от неожиданности, сказал посол, – что скажет принцесса, если узнает, что ты приезжала сюда?

– Поблагодарит меня за самоотверженность, потому что я отправилась к вам по просьбе её высочества! – улыбаясь, ответила Любочка.

– Да что ты говоришь? Но как это могло случиться? – хватаясь за голову, вскрикнул маркиз.

– Ха! Вот теперь хорошо! – сказала Любочка, потягиваясь, словно ласковая кошечка, перед горячей печкой. – Так это вас заинтересовало, сударь? Но я не скажу ни слова, если вы будете и далее холоднее петербургской зимы! Ну-с, милостивый государь, – повелительно кивнула она, подходя к нему и протягивая пухленькие розовые губы, – я жду!

Шетарди кинулся к ней, обхватил её обеими руками и несколько раз с непритворной страстью поцеловал её.

– Иди сюда, дорогая! – сказал он потом, не выпуская её из объятий и увлекая к большому дивану, стоявшему вблизи печки. – Садись вот так… – он усадил девушку к себе на колени, – и рассказывай!

– Как я рада видеть тебя, милый Жак, как я счастлива побыть в неурочное время со своим котиком! – сказала Любочка, грациозно прижимаясь к маркизу, у которого, словно у заправского «котика», даже усы затопорщились от близости этой обольстительной девушки. – Я ещё вчера рвалась к тебе, потому что у меня были новости, но никак не могла. Понимаешь, случилась такая смешная история…