Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
«Из пламя и света» (с иллюстрациями) - Сизова Магдалина Ивановна - Страница 68
— Ранен?.. — прошептал Лермонтов. — Он ранен!.. Об этом не говорят, танцуя, господа офицеры!!. — вдруг крикнул он и, закрыв лицо руками, точно прорыдал задыхаясь: — Пушкин!.. Ранен!..
Когда он отнял руки от лица и посмотрел вокруг, уже неслись снова пестрые пары, скользя по паркету, опять гремела музыка с высоких хоров, и молодой адъютант, сообщивший страшную весть, кружился под упоительный вальс со своей дамой.
Лермонтов увидел пробиравшихся к нему через толпу Краевского и Святослава Афанасьевича и почувствовал, как Раевский крепко сжал его руки.
Но он выдернул свою руку.
— Оставь меня! — почти прокричал он. — Оставьте меня все!..
И под обстрелом удивленных, насмешливых и надменных взглядов сбежал с лестницы, схватил из рук швейцара шинель и, наскоро набросив ее на плечи, убежал в зимнюю ночь и там, в одиночестве, крикнул с отчаянием в темноту:
— Он ранен!..
ГЛАВА 8
Редко кто из жителей Петербурга не знал небольшого дома на Мойке с окнами, обращенными на канал, с подъездом под сводами ворот — дома, где жил Пушкин.
Вихри снега, подхваченные метелью, пролетали в тот вечер над его кровлей и бились в большие окна, где передвигались то темные фигуры людей, то огонек свечи, поспешно зажигаемый чьей-то рукой и так же поспешно исчезавший. Дверь подъезда беспрерывно открывалась, принимая и выпуская посетителей. Они входили и, пробыв несколько минут, возвращались, убитые горем.
Пробегали по лестницам обитатели дома, и плакал в углу прихожей старый слуга.
Перед дверью кабинета затихали, обрываясь, шаги и смолкали вопросы. Сюда входили с ободряющим видом, а уходили с отчаянием в сердце.
Лермонтов остановился перед подъездом, не решаясь войти. Увидел двух посетителей, выходивших на подъезд, услышал, как один сказал другому:
— Боже мой, боже мой, за что же так мучается человек?!. Как его надо было беречь!..
— Доверчив был Александр Сергеевич, — мрачно ответил другой. — Такие люди раз в пятьсот лет родятся.
— А у нас его травили!
Двое сошли со ступенек.
— Вы — домой?
— Нет, я пойду поброжу по улицам. Я никак не могу собрать своих мыслей… Не могу поверить, что Пушкин… наш Пушкин, который еще вчера… Нет, не могу!.. — оборвал он себя и, подняв воротник, спрятав в него лицо, зашагал в снежную мглу.
Лермонтов хотел остановить их, спросить, но, передумав, решительно подошел к подъезду.
— Войду и узнаю сам, — сказал он вполголоса самому себе и посторонился, пропуская высокую даму в черном, с седыми буклями над еще прекрасным лицом и Арендта, придворного врача.
— Неужели же, неужели нельзя помочь? — со слезами в голосе спрашивала дама.
Знаменитый врач без слов покачал отрицательно головой.
— Но вы врач!
— Да, — сказал он печально. — Увы, я только врач… Меня ждут во дворце, но, если разрешите, я довезу вас.
Он с удивлением посмотрел на преградившего им дорогу невысокого роста гусара, который с непокрытой головой стоял, держа кивер в руке. Гусар обратил на знаменитого доктора огромные глаза и тихо спросил:
— Скажите мне, ради бога, его рана опасна?.. Смертельна?..
— Весьма возможно.
— Но в чем опасность? В чем?.
Доктор секунду подумал и твердо ответил:
— И в месте ранения и в потере крови.
Он подал руку даме в черном, но гусар приблизился еще на шаг и, уже глядя не на доктора, а на прекрасное лицо седой дамы, шепотом спросил:
— Но все-таки есть надежда?! Не правда ли? Надежда есть?..
Наступила пауза, потом седая дама, взглянув в темные глаза странного гусара, сказала медленно:
— Ни-ка-кой!..
— Разрешите? — сказал доктор, вторично предлагая ей руку. Стук колес их кареты, заглушённый глубоким снегом, уже давно смолк за мостом, а Лермонтов все еще не двигался. Потом он отошел в темный угол у подъезда и заплакал, прижав голову к стене. Никто не слышал, как он бормотал невнятно:
— Погиб… Погиб поэт! Дивный гений угасает…
— Мишель! — раздался у ворот громкий голос, и Раевский быстро подошел к неподвижной фигуре, прижавшейся к стене. — Я так и знал, что ты здесь! Меня сани ждут… едем домой!
— Оставь меня, Святослав Афанасьевич, я один вернусь.
— Мишель, ты все равно ничем ему не поможешь…
— Но я хочу сказать за него! Какими словами, не знаю, но должен это сделать! Хочу сказать так, как сказала бы вся Россия, — все светлое, что в ней есть!
— Да ты хоть кивер-то надень! — Раевский взял из его рук кивер и надел на его голову. — С ума сошел! На такой вьюге с непокрытой головой! Поедем, Мишель!
— Нет, нет! Я побуду один. Я похожу немного.
Сани отъехали. В окне, обращенном на канал, погасла свеча. Ветер проносил в темноту охапки летящего снега, а Лермонтов все смотрел и смотрел на окно, за которым умирал Пушкин…
И толпа все стояла в ожидании перед небольшим домом на Мойке, куда весь день и всю ночь входили люди. Лермонтов не знал, сколько прошло времени до того часа, когда он снова подошел к этому дому, сколько прошло часов до той минуты, когда в раскрывшемся окне он увидел Жуковского и услыхал его голос, внятно раздавшийся над толпою:
— Александр Сергеевич Пушкин… скончался…
Тогда бесчисленные руки поднялись к шапкам, и головы медленно обнажились.
Лермонтов возвращался к себе на Садовую поздно ночью. Он шел, не видя ничего, и сердце его горело от гнева и горя. Никогда еще он не ощущал с такой силой жажды борьбы с тем черным и страшным, что его окружало, и никогда не видел так ясно, что у него в руках есть верное оружие — его поэтическое слово.
ГЛАВА 9
Он помнил, что был потом у гроба великого поэта и поцеловал руку, ледяными пальцами сжимавшую маленький золотой образок. Потом он сидел за своим столом, лихорадочно записывая и словно оттачивая шедшие прямо из сердца горькие, гневные строки. Не ладилось со строки «Его убийца хладнокровно…». Он менял слова, зачеркнул шесть строк, потом еще пять, в одной из которых называл Пушкина «певцом Кавказа» (ему показалось, что он обедняет этим образ великого поэта).
А потом… потом он лежал на диване в своем кабинете и бредил, широко открыв глаза.
В тревоге бабушка послала за Арендтом.
— Не давайте ему стрелять! Не давайте!.. — кричал ее внук в бреду.
Затих он только к утру. Знаменитый врач осмотрел его, сказал, что ему нужен полный покой, и, усевшись в кресло около больного, пристально вгляделся в его лицо.
— Я вас узнал, — сказал он, помолчав. — В вечер роковой дуэли вы приходили к дому поэта.
— Да, я был там, как и десятки тысяч людей.
Арендт опять помолчал.
— По городу ходят стихи на смерть Пушкина. Прекрасные стихи. Они читаются всеми, и даже я запомнил их первые строчки:
Он покачал головой и, взглянув на Лермонтова, который сурово молчал, добавил:
— Ваше горе мне понятно, но не поддавайтесь слабости, мой молодой друг. У вас сильное нервическое потрясение… Постойте-ка!.. — вдруг оборвал он себя. — Я слышал, что это прекрасное стихотворение, облетевшее весь город, написано каким-то гусаром. Фамилию автора я не запомнил, но сейчас я подумал, что она похожа на вашу. Это вы?
Лермонтов молча кивнул головой.
— Грозное стихотворение, молодой человек. Оно взволновало меня глубоко. Оно достойно того, кому посвящено. А теперь, дорогой, вам нужно возвращаться к жизни. Она никого не ждет и зовет нас всех к нашим обязанностям, в том числе и меня.
Знаменитый врач пожал руку больному и уехал.
Дядюшка Николай Аркадьевич Столыпин вошел в кабинет Лермонтова с самым беззаботным видом, покручивая в руке лорнетку.
- Предыдущая
- 68/118
- Следующая