Башня - Сафонов Дмитрий Геннадьевич - Страница 42

Пистолет выглядел как-то странно. Он даже подумал, что пистолет сломался; затвор отпрыгнул назад и застопорился в крайнем положении. На всякий случай Петухов нажал на спуск еще раз, но ничего, кроме щелчка, не последовало.

«Так и есть! Патроны кончились! Ну и ладно!» Он отбросил оружие в сторону и замер, собираясь. «Сейчас… » Он старался не думать о том, что будет, если дверь не поддастся.

«Но она должна. Должна же она наконец! Правда, в кино это получается с одного выстрела… Но ты же не кинозвезда. Ты всего-навсего испуганный темнотой и чужой смертью жалкий человечек, простой довесок к компьютеру… »

Злоба снова начала подниматься, заполняя грудь горячими клубящимися волнами.

— Да хрен тебе! — заорал он и всем телом бросился на дверь.

Петухов ударился в прочный пластик с такой силой, что, если бы дверь по-прежнему удерживалась замком, он бы наверняка расплющил себя, как кусок теста на доске. Это выглядело так, как если бы он бил со всех сил кулаком по папиросной бумаге, не зная, что она скрывает — воздух или толстую деревяшку. Раздался металлический щелчок, дверь подалась, и он, не удержавшись на ногах, вывалился в коридор.

Петухов пролетел по инерции несколько метров и сильно ударился головой о противоположную стену. В голове загудело, перед глазами поплыли круги, но он не обращал на это внимания.

Прямо как был, на четвереньках, он пополз в сторону оружейки, стараясь не пропустить момент, когда сил снова станет достаточно, чтобы встать на ноги.

Он полз и полз, пока не показались бронированные двери.

Петухов задержал дыхание. «Да! Слава Богу!»

Замок светился маленькой красной бусинкой.

Петухов поднялся, опираясь на стенку. Достал из кармана обе карточки. Сначала он решил попробовать карточку Ковалева, и с первого раза ему повезло: толстенные железные двери разъехались в разные стороны, тихо жужжа двигателями электроприводов.

Наверное, он выглядел жалко. Совсем не героем. Галстук сбился на сторону, брюки грязные, из ладоней сочилась кровь…

Резервный сервер уже работал. Оставалось всего ничего — отключить его к едрене матери.

Петухов сел за клавиатуру и, тыкая одним пальцем (он внезапно перестал доверять себе, цена ошибки была слишком велика), ввел личный код доступа.

Сервер ответил приветливым «Добро пожаловать!» — что выглядело… как бы это помягче? Совсем не смешно.

Но Петухов по достоинству оценил черный юмор электронного мозга и даже слегка улыбнулся. Он открыл соответствующее окно и увидел, что на схеме все двери в Башне по-прежнему перечеркнуты красными крестиками. Он был готов к этому. По крайней мере, ничего нового он не увидел.

Компьютер выдал сообщение, что цепь, питающая электронные замки, повреждена в нескольких местах. Петухов долго возился, пытаясь отключить питание. Сервер отвечал однообразно: он издавал резкий звук, и на экране монитора появлялась надпись: «Нарушен режим безопасности здания!»

— Конечно же, он нарушен, чучело! — процедил управляющий сквозь зубы.

Ничего не получалось. Оставалось только одно — отключить сервер. Полностью. Окончательно и бесповоротно.

Он вызвал новое окно и, чтобы активировать его, набрал аварийный код доступа. Компьютер спросил: «Вы действительно хотите отключить главную систему?»

— Хочу ли я этого? — он с тоской оглянулся на выход из оружейки.

Да, он хотел отключить систему. Тогда бы все двери открылись… Точнее, почти все. Ну, если уж быть совсем точным, все, кроме одной. Той самой, бронированной, за которой хранилось оружие. Он никак не мог упрекнуть в этом разработчиков: все логично, если Башня лишается электронной охраны, то оружие должно быть надежно защищено.

Тут он замешкался и ощутил, как его решимость куда-то испаряется, уступая место страху и апатии. Этого нельзя было допустить. Или сделать все сейчас, или… Или он не сможет это сделать никогда.

Петухов обреченно вздохнул и подпер лицо рукой. «Если… »

Внезапно он почувствовал глухую дрожь, сотрясавшую исполинское тело Башни. Эта дрожь была размеренной и… очень сильной.

Настолько сильной, что, наверное, стены сейчас так и ходят ходуном и двери может заклинить в проемах, даже если он переборет свой страх и откроет их, отключив сервер. Кроме того, если он его сейчас же не отключит, еще неизвестно, что может произойти в следующую минуту. Как самый худший вариант — люди лишатся и этого, последнего шанса. Шанса, уже оплаченного жизнью старшего смены охраны, человека со смешной лысой головой, Алексея Геннадьевича Ковалева.

Стул под ним подпрыгнул, и монитор задрожал, медленно сползая к краю стола. Но сервер все еще продолжал работать.

Отчаянно торопясь и боясь не успеть, Петухов выстукал заветную команду и щелкнул мышкой «ОК».

— О'кей! — громко повторил он вслух, наблюдая, как монитор гаснет, сервер в углу затихает, а толстые бронированные двери, получив последнюю порцию электричества, быстро захлопываются в десяти шагах от стола.

Надежды больше не оставалось — по крайней мере, лично у него. Зато она появилась у других, и этих других было ни много ни мало — сто пятьдесят человек.

— Сто пятьдесят — один! Рекордный счет! А? Что вы на это скажете, Алексей Геннадьевич? По-моему, я выиграл… И очень красиво. Мне бы еще заказать пиццу и парочку лихих девчонок, чтобы не так скучно было…

Он засмеялся — громко и совершенно неожиданно для себя. Смех колотил тело, как озноб. А он все продолжал и продолжал смеяться, не замечая, как по его щекам текут крупные горячие слезы.

Из материалов чрезвычайной комиссии