Спаситель океана, или Повесть о странствующем слесаре - Садовников Георгий Михайлович - Страница 25

Выйдя из аэропорта, я вновь увидел мужчину со спиннингом. Перед ним стоял смуглый мальчишка, и рыбак говорил ему что-то, указывая на меня. И увесистая медная серьга тяжело покачивалась над его правым плечом. Наконец он закончил свои наставления, мальчишка кивнул и исчез в толпе пассажиров.

Я не придал этому значения, сел в троллейбус и поехал в местный профсоюз слесарей-водопроводчиков, не видя зловещей торжествующей гримасы, которая исказила лицо рыбака, глядящего вслед моему троллейбусу.

И на первой же остановке со мной случилось первое происшествие — исчез мой старый добрый чемоданчик с инструментами. Я огляделся и увидел лихорадочно пробирающегося к выходу мальчика. Это был тот самый смуглый мальчик, которому рыбак показывал на меня. Воришка уносил мои инструменты.

Я настиг его у самого выхода, схватил за руку и спросил, зачем он это сделал. Мальчик признался, что очень любит конфеты, а, как сказал ему дядя со спиннингом, мой чемодан набит леденцами, и что если он убежит с чемоданом, то все леденцы будут его. В такую я, мол, играю игру.

Я решил, что это приятельский розыгрыш, какие нередко случаются между бывалыми рыбаками, дал мальчику денег на конфеты и высадил на следующей остановке. А сам продолжил путь.

К счастью, это было единственное приключение по дороге в профсоюз, и через десять минут я очутился среди коллег по нашему общему, водопроводному делу.

Я изложил им причину своего неожиданного визита и сказал, что, по-моему, Океану грозит катастрофа из-за того-то и того-то. Коллеги выслушали меня до конца и сошлись на том, что я абсолютно прав.

Тут же вызвалось несколько смельчаков-добровольцев, готовых отправиться со мной на дно Океана. Но я довольно легко убедил их в том, что для того, чтобы спасти Океан, достаточно и одного слесаря-водопроводчика и если им уж очень хочется помочь своему коллеге, но пусть они обеспечат его водолазным костюмом, и только не слишком заношенным. После этого мы спели нашу «Сантехническую», любимую песню всех слесарей-водопроводчиков мира, вот эту… трам-тара-рам-рам… Ну, слышал, конечно, сам, — сказал убежденно слесарь.

Но я честно признался, что до сих пор даже не подозревал о существовании такой песни.

— Не расстраивайся, — сказал слесарь. — Это дело поправимое. Сейчас я тебе спою. Значит, так: тара-рам-тара-ра-рам… В общем, краткое содержание песни… Такое содержание, Вася: «Мы приходим, когда протекает раковина и труба. А если у вас случилось что-нибудь еще серьезней — ну, скажем, в опасности ваша жизнь, — тоже позовите нас, и мы тем более помчимся на помощь со всех ног. Потому что мы — сантехники. Да и что говорить, каждый хороший человек немного в душе сантехник!» Ну как, замечательная песня, правда? — спросил Базиль Тихонович, видимо не сомневаясь в моем ответе.

Я не подвел его и кивнул, соглашаясь.

— Итак, мы исполнили хором нашу «Сантехническую», и коллеги всей компанией проводили меня в гостиницу А час спустя в мой номер постучались, и мужчина в форме рассыльного вручил мне водолазный костюм. Рассыльный оказался на редкость застенчивым человеком, он закрывал лицо свободной рукой и то и дело отворачивался от меня, поэтому я разглядел только массивную медную серьгу, покачивающуюся над плечом, и жесткий черный ус, вылезший между толстыми пальцами.

Рассыльный почему-то беспокоился, что у него не примут костюм, но я взял сверток и чистосердечно поблагодарил его.

— Значит, вы меня не узнали? — недоверчиво спросил рассыльный.

— А вы хотите, чтобы я вас узнал? — спросил я в свою очередь его.

— Ну конечно же, нет! — испугался рассыльный.

— Тогда я вас не узнал, — успокоил я этого человека.

Рассыльный подпрыгнул от радости почти до потолка и выскочил за дверь, боясь, что я передумаю и узнаю его. Еще не успели затихнуть его шаги, как появился представитель местных сантехников и принес мне второй водолазный костюм. Я поблагодарил коллег за помощь и отказался от нового свертка, сказав, что человек, пожелавший остаться неизвестным, уже принес мне один костюм.

Едва рассвело, я поднялся с постели, взял чемодан и водолазный костюм и вышел из номера. В коридорах было безлюдно — персонал и постояльцы еще досматривали последние сны.

В дверях гостиницы меня поджидало происшествие, которое в тот момент показалось мне не заслуживающим особого внимания. Выходя на улицу, я столкнулся с рыбаком, вносившим в гостиницу туго набитый зеленый рюкзак. Наше столкновение оказалось настолько неожиданным, что мой бывший попутчик выронил свою ношу. Рюкзак раскрылся, и я увидел брикеты с надписью: «Динамит».

Один из брикетов выкатился из рюкзака и, ударившись об пол, взорвался с оглушительным грохотом. Когда рассеялся дым, я увидел, что взрыв вынес двери на ту сторону улицы, разворотил вчистую пол и в клочья разорвал шнурки в моих туфлях. А мой рыболов стоял совершенно невредимый. Только понес какую-то забавную околесицу.

— Проклятье! — закричал он, рыча. — Выходит, вы знаете все! Все кончено, тысяча чертей!

«Ну и весельчак же этот рыболов. Вчера разыграл мальчишку. Теперь ради шутки ни свет ни заря таскает с собой динамит», — помнится, промелькнуло в моей голове.

Я заверил его, что он ошибается, что я ничего не знаю, и пошагал в направлении к Океану.

Купив мимоходом у дежурного чистильщика обуви новые шнурки, я вышел на пляж и начал готовиться к работе: поддел под спецовку водолазный костюм и смазал маслом свой инструмент, чтобы тот не заржавел в воде.

Время еще стояло раннее, я был один на всем Тихоокеанском побережье от Берингова пролива до мыса Горн. Правда, в пяти шагах от меня спрятался какой-то человек — макушка его соломенной шляпы торчала из-за песчаного холмика. Но так как хозяин шляпы настойчиво делал вид, будто его здесь нет, я, чтобы не обидеть его, считал, что стою на всем побережье один.

Закончив приготовления, я сложил инструмент в чемоданчик и направился в глубь Океана. Когда вода поднялась до моего подбородка, с берега донесся хриплый крик:

— Счастливого пути, спаситель Океана!

По пляжу носился уже известный тебе рыболов. Он неистово размахивал руками и хохотал точно сумасшедший.

Я хотел поблагодарить рыболова за его доброе пожелание, но оступился и начал медленно погружаться в темно-зеленую бездну.

И уже в первых слоях пучины меня, оказывается, поджидала опасность. Вася, мой скафандр был дырявым, и в отверстие тотчас устремилась океанская вода. Она поднялась по моему телу и хлынула в нос и в уши. Мой богатый житейский опыт подсказал мне, что я тону.

Я начал энергично спасать себя: сбросил уже бесполезный шлем, достал из чемодана необходимый материал и зашпаклевал себе нос и уши и крепко стиснул рот, завершив тем самым полную герметизацию своего тела.

Теперь следовало позаботиться о воздухе, без которого, как тебе известно, не может жить человек. Но где его взять в глубине океана? Вот в чем заключалось главное препятствие. И вдруг меня осенило. Что такое вода, как не кислород с водородом, сказал я себе. Стоит расщепить молекулу воды, и кислорода у меня будет предостаточно Ходи под водой сколько душа пожелает.

Правда, еще никому не удавалось расщепить молекулу без специальных приборов, но я решил попытаться и взял для пробы одну молекулу на зуб и… признаюсь без ложной скромности, у меня каким-то образом получилось Расколов молекулу, точно орех, я выплюнул атомы водорода, а кислород отправил в легкие, и сделал это вовремя, потому что организм мой стал уже задыхаться без воздуха.

За первой молекулой я расщепил вторую, третью и затем зашагал, лузгая их, словно семечки, по дну Океана. Мои глаза при этом зорко всматривались в ил. Они уже искали то, что грозило гибелью Океану.

Ты хочешь спросить: так что же явилось причиной несчастья, постигшего Океан? Я же вижу это по твоим глазам. Ну, ну, спроси, не стесняйся…

…Я спросил: что же в самом деле явилось причиной?..

— То, что оставалось загадкой для людей, незнакомых с сантехникой, для нас, слесарей-водопроводчиков, было ясней ясного, — сказал слесарь, лукаво улыбаясь. — Уровень воды в Океане убывал оттого, что прохудилось дно. И моя задача заключалась в одном: найти место утечки и заделать дыру. Работа, как видишь, не сложная даже для мастера средней руки.