Три банана, или Пётр на сказочной планете - Слабый Зденек - Страница 21

Мальчик облизнулся и весело засмеялся:

– Дня на три... Вот простофиля! Я сегодня разделался уже с пятью поросятами и этого через четверть часа прикончу. Но, честное слово, мне это уже порядком надоело.

– Вам надоело есть?

Мальчик так рассмеялся, что даже начал икать:

– Нет, пан простофиля, есть мне нравится, но мне надоело есть свинину. Я бы съел, например, парочку гусей, три индюшки, четыре телёнка, пять петушков, шесть карпов, семь поросят...

– Но ведь вы говорите, что они вам надоели, – заметил Пётр.

– Если бы я съел гусей, индюшек, телят, петушков и карпов, то я, конечно, снова с удовольствием ел бы поросят. А вы разве не стараетесь разнообразить свой стол?

– Нет, – признался Пётр.

Мальчик осмотрел его с видом знатока:

– Ну и худой же вы!.. Наверно, вы невкусный?

– Я? – испугался Пётр и медленно попятился к двери.

– Не бойтесь, – махнул обжора толстой рукой. – Если вы принесёте мне что-нибудь поесть, я оставлю вас в покое. – И он снова пристально посмотрел на Петра. – А что у вас в портфеле?

– Учебники.

– А их можно есть? – заинтересовался мальчик. Пётр покачал головой.

– Тогда зачем же вы с ними носитесь?

Пётр повернулся и, не отвечая, возвратился к попугаю. С попугаем разговаривали два худых человека в потёртых пиджаках. Оба были лысые и морщинистые. У одного был нос картошкой, а у другого торчал вперёд острый подбородок.

– Я достал его, – с победоносным видом сообщил человек с носом картошкой, как будто он виделся с Петром в последний раз полчаса назад.

– Кого? – не понял Пётр.

– Бивень!

Не успел Пётр ответить, как второй начал жалобным голосом:

– Он всё время что-то собирает. Уже нет никаких сил терпеть. И чего я жду, почему я не уйду куда глаза глядят?

Пётр сказал только: – Но... – и больше ему не удалось вставить ни слова. Оба человека начали кричать друг на друга:

– Я обогатил мои коллекции. Вы уже видели мои коллекции?

– Ему всё равно, что ребёнок голоден.

– Я собираю коробки от спичек. Вы, конечно, никогда не видели таких коробков, какие есть у меня.

– А сегодня он чистил ботинки моей зубной пастой!

Они кричали, перебивая друг друга, всё громче и громче.

Пётр узнал, что человек с круглым носом собирает марки, камни, картины, скульптуры, бивни, книжки, игрушки, пробирки, пепельницы, пресс-папье, музыкальные инструменты, фотографии. От человека с острым подбородком он услышал, что мальчик съел у него бумажник, что человек с круглым носом прищемил ему палец, посолил какао, сунул в сигару бенгальский огонь, перерезал подтяжки и связал их ниткой, которая порвалась, когда он шёл по улице, так что с него упали брюки, и подложил в постель ежа.

Наверное, оба Граца (конечно, и вы их узнали) рассказывали бы так несколько дней и несколько ночей; наверное, они перебивали бы друг друга несколько недель или несколько месяцев, если бы из соседней комнаты не послышался вопль:

– Я хочу есть!

– Он хочет есть! – остановился на полуслове пан Грац-старший, у которого был нос картошкой.

– Он хочет есть, бедняжка, – подтвердил пан Грац-младший с острым подбородком.

– Можно мне у вас переночевать? – воспользовался Пётр минутой тишины.

– А вы заплатите? – с сомнением в голосе спросил пан Грац-старший.

– Заплачу, – кивнул Пётр.

– Тридцать кисулинов? – с ещё большим сомнением спросил пан Грац-младший.

– Да.

Оба Граца протянули руки.

Пан Грац-младший хлопнул пана Граца-старшего по руке и сказал птичьим голоском:

– Не лезь не в своё дело. – Он набросился на пана Граца-старшего: – Покажи-ка лучше молодому человеку комнату, а я пойду куплю ягнёнка. Надо ведь чем-то кормить ребёнка.

Через минуту Пётр уже лежал в постели среди агатов, халцедонов, яшм, гранатов, слюд, известняков, рубинов, сапфиров, кремней, бивней, скульптур, альбомов...

Глаза его стали слипаться. Он уснул.

Таинственная надпись

Доброе утро, доброе утро.

Ну и долго же ты спал, Пётр. Солнце уже искупалось в море, воздух чист, как перламутр, маленький Грац кричит, что он голоден, пан Грац-младший и пан Грац-старший ссорятся, попугай им помогает в этом, а ты всё ещё лежишь в постели среди удивительных коллекций.

Пётр решительно вскочил с постели и оделся.

Едва он вошёл к комнату к попугаю, как оба Граца с шумом набросились на него.

– Он не даёт мальчику досыта поесть! – закричал пан Грац-младший.

– Мальчишка уже слопал блюдо кровяной колбасы, блюдо ливерной колбасы, горшок буженины и пол жареного вола, – твердил пан Грац-старший. – А мне надо купить для своей коллекции камень.

– Будто у тебя мало камней!

– Этот камень мне необходим, – визжал пан Грац-старший. – На нём нерасшифрованная надпись, и купец Синдибуд продаёт его всего за сто кисулинов.

– Как ты можешь морить голодом несчастное дитя?

– Я хочу расшифровать надпись!

– Я хотел бы с вами попрощаться, – вежливо сказал Пётр.

– Вы у нас не останетесь? – угрожающе спросил старший Грац.

– Вы хотите от нас удрать? – нахмурился младший Грац.

– А мы вас не отпустим! – закричал попугай.

– Мы вас запрём... – продолжал Грац с круглым носом.

Второй поддакивал ему:

– ... откормим…

– ... изжарим…

– ... и скормим мальчику!

Пётр пришёл в ужас. Вот так влип! И это после приключения с кошками?

– Разве вы людоеды? – произнёс он с удивлением.

– Людоеды не людоеды – какая разница, – пожал плечами пан Грац с выдающимся острым подбородком. – Мальчик голоден. Он съест вас за милую душу.

– Разве что... – второй сделал вид, что размышляет. – Разве что вы заплатите выкуп.

– Выкуп?

– Да, двести кисулинов...

Пётр выловил в портфеле и бросил на стол две стокисулиновые бумажки.

– Он заплатил, – проскрежетал попугай.

– Будет камень!

– Будет еда для ребёнка!

– Вы благородный человек, – подлизывались к Петру оба Граца. – Знаете, ведь мы только хотели вас напугать. Но кисулины мы себе оставим. Они нам необходимы.

Пан Грац-старший заявил, что немедленно идёт за камнем. Пан Грац-младший помчался за жареными курами. Только пятки засверкали.

Пётр тоже хотел уйти, но попугай задержал его.

– Советую вам обождать. Возможно, что эта надпись вас заинтересует.

– А почему она может меня заинтересовать?

Попугай таинственно промолчал.

Тем временем возвратился пан Грац-старший с большим камнем, на котором были высечены буквы.

– Правда, он хорошенький? – произнёс он.

– Кто? – не понял Пётр. – Мальчик?

– Да нет же, камень. Вот прочтите.

Пётр прочитал:

– Это очень странная надпись, – покачал головой Пётр.

– Расшифруем шутя и играя... – пробормотал пан Грац-старший.

В комнату влетел как стрела пан Грац-младший с бельевой корзиной, наполненной жареными цыплятами. Вскоре из соседней комнаты донеслось довольное чавканье.

– Почему он столько ест? – спросил Пётр у пана Граца, который рассматривал через огромную лупу надпись.

– Он заколдован, – охотно поделился с ним тот. – Мы все заколдованы. Я должен коллекционировать, мой брат должен жаловаться и сетовать, а мальчик должен есть. Мы не должны иметь ни минуты покоя.

– А кто вас заколдовал? – удивился Пётр.

Пан Грац начал:

– Заколдовала нас...

Но в этот момент послышался скрипучий голос попугая:

– Ты ведь знаешь, что этого нельзя говорить, не то ты превратишься в баобаб.

– А что значит баобаб? – спросил Пётр.

– Это дерево, – с важностью объяснял ему попугай.