Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Уголовного розыска воин - Чергинец Николай Иванович - Страница 64
Что-то уставать я стал. Особенно с трудом прихожу в себя после командировок. Недавно 7 дней был в Чимкенте. Город не описываю, не до него мне было. Из Чимкента самолетом в Кзыл-Орду, там был несколько часов и поездом уехал в Чиили. Там трое суток мотался по колхозам, пока не нашел того, кого мне надо было найти. Пришлось быть и следователем и оперативником. Одна радость за это мотанье — нашел! Из Чиили поездом в Ташкент. Там было у меня три свободных часа. Сходил на рынок. Купил килограмм яблок, полкило чего-то вроде яблок, забыл название, три редьки зеленые и две большие продолговатые луковицы. Было там еще кой-чего интересного из овощей, да денег не хватило. В шесть вечера вылетел в Москву. Прилетел, но, пока добрался с Домодедова до Шереметьева, самолет мой на Ригу улетел. Ночь провел на аэровокзале. До трех ночи на ногах, а потом и кресло освободилось.
Вернулся домой, дела мои, конечно, без меня лежали без движения. Пришлось каждый день сидеть допоздна, а то бы зашился. Ольга по телефону спрашивает: «Почему ты раскладушку себе в кабинет не поставишь?»
В марте моей службе 25 лет. Надо на пенсию, да вряд ли отпустят. Несколько лет наш отдел держал переходящее Красное знамя республики. В этом году придется отдать, но все равно результаты работы хорошие. Да и самому трудно оторваться от этой работы, хоть ни днем, ни ночью нет покоя.
У тебя все-таки времени свободного побольше. Не обижайся, пиши. Сейчас у нас уже красные ранние вишни. Приезжай.
Твой сын Гена.
Плюнул на все и завтра еду на озеро к Таськиным родным провожать в армию ее брата. Едем всей семьей».
На письменном столе под стеклом на двух белых листах его рабочая биография. Кто-то писал эту биографию, нарушая стиль делового документа, писал как рассказывал.
«Беломестных Генрих Григорьевич.
Родился в 1927 году в Иркутске. В этом городе он окончил семилетку и затем поехал в Красноярск. Это было начало войны. В Красноярск эвакуировался железнодорожный техникум. Генрих Беломестных поступил учиться в этот техникум.
Здесь его приняли в комсомол.
Но техникум окончить не пришлось. Время было трудное, отец ушел на фронт; надо было помогать матери, родственникам.
С семнадцати лет и до конца своей жизни Генрих Григорьевич был связан с трудной и опасной милицейской работой.
Каждый день его жизни был напряженным и нелегким. Борьба с расхитителями социалистической собственности, с ворами, грабителями... А он еще и учился. Ведь за плечами была всего неполная средняя школа. Учился упорно, так же, как работал. В 1961 году, тридцати четырех лет от роду, он получил высшее образование, закончил Высшую школу МВД СССР.
А в 1950 году, когда Генриху Беломестных было 23 года, его приняли в члены Коммунистической партии. Каким он был коммунистом, говорят его дела и жизнь.
Его самоотверженный труд отмечен семью правительственными наградами.
Мы никогда не забудем его, нашего друга и начальника — жизнерадостного, авторитетного, справедливого.
Решением коллегии МВД ЛатвССР от 14 августа 1970 года имя товарища Беломестных Генриха Григорьевича занесено на мемориальную доску МВД Латвийской ССР».
«Газик» останавливается у чугунной ограды старого городского кладбища. Сразу у входа направо возвышается памятник. На мраморной стеле золотой барельеф и прощальные слова: «Мужеству отважных должное отдаем». У подножия бело от цветов. Белые астры, белые хризантемы. За оградой могилы сидят на встроенных вдоль дорожек скамьях, стоят под деревьями люди. Большинство из них в милицейской форме. Бросается в глаза их особый, парадный вид. Так каждый год 10 ноября, в День милиции, здесь собираются его друзья.
На одной из скамеек, окруженная плотным кольцом детей и женщин, — Анна Петровна Беломестных. Мать.
Каждое утро с шести утра до восьми сидит она на этой скамейке. В дождь — под зонтиком, в мороз — с грелкой для ног. Ей 69 лет. Но она еще работает.
До этого утра, когда пришло известие о гибели сына, Анна Петровна Беломестных не замечала своего возраста. Была бессменным председателем месткома, вечерами спешила на репетиции хора ветеранов. Хор до сих пор славится в Даугавпилсе, до сих пор вспоминают зрители его лучшую солистку Анну Петровну Беломестных. А пироги и блины, которые готовила она по праздникам, кто только не едал: и друзья Генриха, и подруги из хора, и сослуживцы из госбанка.
И все это в один час оборвалось. Пуля, вылетевшая из пистолета убийцы, рикошетом ударила в сердца многим. Почернела, застыла в горе великом мать: как жить, зачем жить дальше?
Принято считать, что горе на людях, разделенное с другими, — полгоря. Так оно и не так. На суде в переполненном зале ей было легче. В перерывах между заседаниями к ней подходили совсем незнакомые люди, стояли молча или говорили о том, что разделяют ее горе, просили сказать, чем они ей могут помочь.
Но были и другие минуты, короткие минуты отчуждения, когда она говорила в перерыве невестке и внукам: «Вы идите, я посижу здесь. Никого не могу видеть». Вот в такую минуту к ней подошел отец подсудимого Павла Степанова.
— Мы родители, — сказал он, — никто нас так не поймет, как мы друг друга.
Она готова была понять. Она знала, что самую большую боль, или радость, или позор могут принести родителям только их дети.
— Вам уже никто не может помочь, — говорил отец Степанов, — вашего сына уже нет в живых, и ничто не сможет его воскресить. Пожалейте живых. Они молодые. У них жизнь впереди.
— Как мне их пожалеть?
— Скажите, когда придет ваш черед давать показания, слово в их защиту. Вы мать. Ваше слово много значит.
Она глядела на него и не видела его лица. Она понимала и не понимала его просьбы. И она сказала:
— Убили меня вместе с Геной. Нечем мне вашего сына пожалеть.
Они ехали после суда из Риги все в одном вагоне. И что-то берегло ее от новых испытаний: ни разу не встретилась даже взглядом с родителями тех, кого увели из зала суда под конвоем. Но это испытание поджидало ее.
Даже писатель в самой драматической истории порой не придумает такого, что иногда преподнесет жизнь.
Она вышла на работу через несколько дней после суда. Управляющий перевел ее временно на более легкий участок. К ней подходили люди, протягивали пенсионные книжки.
Операция была несложная. Она не видела лиц: брала из руки книжку, доставала карточку, книжку — карточку, книжку — карточку... Эта работа отвлекала от дум. Когда руки с пенсионной книжкой в окошке не было, она доставала из сумочки платок, прикладывала к глазам, и тогда кто-нибудь из ее товарищей говорил:
— Анна Петровна, голубушка, не надо...
И вдруг рука, протянувшая ей пенсионную книжку, дрогнула. Она подняла глаза, выплаканные, застланные горем глаза. И увидела лицо отца Юрия Коляды. Отец и мать. Отец убийцы и мать убитого.
Пенсионная книжка выпала из рук. У нее не было сил придвинуть ее к себе. Мужчина резко повернулся и пошел к двери.
Кто-то из сотрудников отнес ему и книжку и деньги домой. А через два дня она сама увидела на столбе объявление. Коляда сообщал, что срочно поменяет свое жилье на любой город, на любых условиях.
И ей опять выпало увидеть, и опять случайно, как через месяц ехал контейнер с вещами к станции, как следом за ним в такси покидал город старший Коляда.
Более ста тысяч жителей в Даугавпилсе. И не так уж часто на улице случайно встречаются знакомые. Город большой. Но этим двоим в нем было не разминуться. Суд продолжался. И он приговорил того, кто не хотел видеть падения своего сына, кто своим авторитетом отводил от него расплату за мелкие преступления и довел до великого, покинуть этот город.
А когда прошло два года и самая острая боль матери улеглась, и к ней пришли силы улыбаться людям, ходить в гости к друзьям и родне, она еще раз стала участником этого незримого суда, который творит жизнь, пока не смыты до конца на земле следы преступления. А эти следы не смыть ни дождями, ни слезами. Они живут, пока жива память.
- Предыдущая
- 64/70
- Следующая