Республика девяти звёзд - Попов Василий Алексеевич - Страница 55

— Ребята! Слушайте, ребята! — вдруг воскликнул Игорь. — Знаете, что я придумал? Давайте назовём наш пионерский отряд именем Пети Лебедева! Пусть так и будет — шестой отряд имени героя-партизана Пети Лебедева!

— Правильно! Верно! — зашумели ребята, совсем позабыв о том, что уже ночь и следует говорить потише.

— А ещё надо сделать так, чтобы навсегда шестой отряд носил имя Пети Лебедева, — предложила Вера Сидоренко. — Надо на особом щите написать историю его подвига. И портрет нарисовать. Большой, красивый портрет. И чтобы всё это было здесь, в нашем корпусе. Чтобы ребята приезжали и узнавали, что они — в отряде партизанского героя-разведчика…

— А что! Верка здорово придумала! — решил Алёшка. — Надо так и сделать. Только, может быть, не щит, а книгу какую-нибудь изготовить… И чтобы она из года в год, от одних ребят другим передавалась. А в ней золотыми буквами о Пете Лебедеве написать!

— Где ж эту книгу хранить? — покачал головой Витька. — Зимой-то здесь никого нет, кроме сторожа дяди Миши. Ветер свистит, холодюга!

— Надо эту книгу сделать и передать в центральный комитет профсоюза химиков, — предложила Зина Симакова. Пусть там она хранится. И каждый год пусть её вручают пионерам шестого отряда. Торжественно вручают… Как знамя!

— Хорошо придумала! Верно! Так и сделаем! — снова зашумели ребята. — И в «Пионерскую правду» об этом написать надо!

— Но это ещё не всё, ребята! — снова заговорила Зина Симакова. — Назвать отряд именем Пети Лебедева — легко. Труднее оправдать это имя. Ведь нельзя же допустить, чтобы на лагерной линейке ругали отряд имени героя-партизана Пети Лебедева! Если уж назовём свой отряд этим именем — значит, оправдывать его нужно…

— Да и вообще мы, ребята, многое ещё делаем не так, как надо, — горячо, встревоженно заговорил Игорь Валявский. — Кто мы есть такие? Так, иждивенцы! Тунеядцы мы, можно сказать! Вся страна, весь народ на нас работает. Школы нам строят, пионерские лагеря, книги выпускают, целую армию учителей для нас держат… Всё лучшее нам отдаёт страна. А мы? Мы только берём…

— Ну, это ты загибаешь, Игорь! — уверенно сказал Алёшка. — Тунеядцы, иждивенцы! Мы, если хочешь знать, пока только будущее. Так мой отец говорит. И я так понимаю — не будет среди нас бездельников и слюнтяев! Вырастут из нас инженеры, врачи, космонавты… Вырастут такие люди, как дедушка Дауд, как подполковник Владимиров…

— Ой, как здорово! — восторженно воскликнула Вера Сидоренко.

— На словах, конечно, получается здорово! — возразил Игорь, — Так вот и вырастут новые Гагарины и Терешковы! А я вот думаю — все могли бы стать такими, как Петя Лебедев? Чтобы если доведётся попасть в руки врагам, то всё вынести, а не сдаться. Ведь Петя Лебедев — не сдался, он победил фашистов. Они били его, мучили, потом повесили. И он умер. И всё-таки — он победил, а фашисты были побеждены. Ведь фашисты в этом самом гестапо, наверное, ему и сладкую жизнь, и всякие радости предлагали, лишь бы он рассказал им о подпольщиках. Их было много — здоровых, сильных, взрослых мужчин. А он против них — один… Один мальчишка. А он не сдался им, он победил их…

— Конечно, победил! — согласился Витька. — Это же всякий дурак понимает, какой этот Петя Лебедев был человек…

— Подожди, Виктор! — перебил друга Игорь. — Я не о том! Я вот думаю сейчас — а все ли из нас смогли бы, если будет нужно, стать такими, как Петя Лебедев?

— Все! — решительно выкрикнул Алёшка. — Все! — повторил он.

— И Венера Светловидова? — насмешливо спросил Игорь. Ему никто не ответил, и в комнатке на мгновение нависла тяжёлая тишина. — Ну, что ж вы молчите? И Венера? Та самая Венера, которая даже сейчас доносит на товарищей…

— Ты путаешь, Игорь! — задумчиво сказала Зина. — По-моему, ты что-то путаешь… Даже Венера Светловидова, по-моему, не пошла бы доносить на товарищей врагам. Она рассказала обо всём тёте Тонне. Но ведь тётя Тонна — это не гестапо…

— Всё равно! — крикнул Игорь. — Это всё равно, кому доносить! Доносчик — всегда подлец. Он сегодня донесёт тёте Тонне, а завтра предаст товарища врагу…

— В трёх соснах плутаешь, Игорь! — уверенно проговорил Алёшка. — По-твоему получается так — если раз человек сделал неверный поступок, то, значит, и всю жизнь станет ошибаться!

— Ты не прав, Игорь! — прозвучал в темноте голос вожатой Аллы.

И все ребята растерянно вздрогнули. Увлечённые спором, они как-то забыли о том, что уже ночь, что им давно пора уже быть в постелях.

— Ты думаешь, что Петя Лебедев до войны, до того, как он стал партизанским связным, был каким-то особенным, образцово-показательным мальчиком? Я уверена, что он был таким, как все, таким, как вы! Так же играл в футбол, так же шалил… Даже, может быть, случалось, что бил стёкла и грубил учителям…

— А как же он вырос таким героем? — спросила Вера Сидоренко.

— Как вырос? — переспросила Алла. — Его таким сделала наша советская жизнь… Наша жизнь учит людей быть честными, красивыми и больше себя любить своих товарищей, свою Родину, свой народ. Поэтому наш народ непобедим! А те, кто с детства учится любить только самого себя — тот и вырастет бездушным эгоистом… — Алла помолчала и тем же ровным, спокойным голосом сказала: — А теперь пора спать, ребята! Уже очень поздно!

41. Кефаль в сетях

Это походило на самую увлекательную сказку. По тихому утреннему морю, отливающему то голубизной, то зеленью, весело бежало белое пузатое судно, которое, оказывается, носит таинственное и манящее название «фелюга». На буксире у неё рядком шли две большие лодки, до краёв загруженные ребятами шестого отряда. Кроме них, на кормах лодок рядом с сетями сидели настоящие бывалые рыбаки — краснолицые, обветренные, грубоватые.

На крыше белой каютки фелюги, возле капитана-бригадира Афанасия Тягнирядно, стояли Витька, Алёшка и Николай. И свежий морской ветерок ударял им в лицо. От него на губах оставался влажный, солоноватый привкус. И отсветы ранней летней зари розоватыми полотнищами стлались по морю.

Это получилось совсем неожиданно. И поэтому было особенно приятно. Вечером в лагерь прибежал запыхавшийся Колька Тягнирядно и сообщил, что сейнер «Дельфин» будет два дня ремонтировать двигатели, а значит, его капитан может выполнить обещание, данное Алёшке и Витьке. Он обещал показать ребятам, как ловят рыбу.

— Только батя сказал, что лучше будет, если не только вы, а и весь ваш отряд пойдёт на лов! — предложил Колька, и его чёрные глаза с любопытством уставились на друзей.

— Конечно, лучше! — горячо откликнулся Витька.

— Это же просто замечательно! — подхватил Алёшка. И заорал: — Алла, ребята! Срочное сообщение — завтра идём на лов рыбы!

Колька одобрительно кивнул головой и засмеялся.

И вот теперь, этим ранним утром, когда все обитатели лагеря «Спутник» ещё досматривают утренние сны, ребята шестого отряда, как настоящие рыбаки, вышли на лов.

Мотофелюга, постукивая мотором, тащила лодки вдоль берета просторной бухты. Городок ещё спал. Пляж был пустынным и молчаливым.

Капитан-бригадир стоял, широко расставив ноги, и немигающими глазами смотрел вперёд.

— Батя! Рыба! — выдохнул Николай, указывая пальцем на странное сиреневое пятно в голубом зеркале бухты. Над этим пятном суетились и горланили чайки.

Капитан-бригадир недовольно покосился на сына.

— Какая? — отрывисто спросил он.

— Ну, хамса…

— То-то, что хамса, сынок! Хамса нам сейчас ни к чему… Пусть кормится, жиреет к осени…

Он равнодушно отвернулся от горланящих чаек и снова стал глядеть вперёд.

Вдруг ребята заметили, как насторожился капитан-бригадир, как раздулись ноздри его длинного, горбатого носа.

— Давай мористее! — негромко скомандовал он. — Жми на полный!

«Фелюга» метнулась в сторону от берега. Мотор её застучал чаще, и белые буруны, отходящие от носа судна, стали выше.

Но ребята напрасно всматривались в пустынное море — оно казалось им таким же, как и несколько минут назад.