Время «мечей» - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 70

– Давай, доставай! – Ствол автомата коротким движением подтвердил приказ.

Оружие висело у Ханджара на плече, а рука лежала на рукоятке. У обреченного грузина автомат болтался за спиной, рядом с рюкзаком, и у него не было никаких шансов быстро им воспользоваться.

– Быстро и без шуток!

Скалу рассекала вертикальная трещина – широкая внизу, она постепенно сужалась кверху. Сосо подошел, засунул руку в щель на уровне своей головы и стал шарить внутри, постепенно опускаясь вниз. Ханджар напрягся и положил палец на спусковой крючок. Он знал много случаев, когда вместо денег, бриллиантов или ценных документов жертва выхватывала взведенный пистолет и мигом меняла расстановку сил.

Но Сосо не собирался ничего менять. Несколько дней назад он сам сделал здесь закладку и точно знал, что она внизу, но изображал приблизительное знание. Внимательно исследуя трещину, он уже у самой поверхности нащупал холодную ткань и радостно воскликнул:

– Есть! Нашел!

– Стой! – приказал Мухаммад. – Медленно вынул, оставил на земле и отошел!

Сосо выполнил команду в точности – осторожно извлёк брезентовый свёрток, положил на сугроб, выпрямился и сделал несколько шагов назад. Мухаммад подошел, присел, не спуская глаз с напарника, развернул брезент и облегчённо вздохнул: кажется, все в порядке! Но внешне не выказал радости. Взяв в левую руку блестящий стержень, правую он по-прежнему держал на спусковом крючке. С автоматом за спиной грузин не имел ни малейшего шанса опередить его выстрелом. Про нож в рукаве он не знал, как не представлял и того, сколь виртуозно Сосо им владеет. И, конечно, сейчас он бы с удовольствием воспользовался своим умением, потому что ниточка, на которой висела его жизнь, с этого момента превратилась и вовсе в паутинку. И напротив, жизнь Мухаммада надежно держал стальной трос под названием ядерный фугас!

– Вот теперь можно и передохнуть! – сказал он и, отбросив брезент в сторону, спрятал блестящий стержень во внутренний нагрудный карман.

Потом из разгрузочного жилета вынул GPS-навигатор, всмотрелся в экран, покрутил головой, оглядываясь по сторонам… Нагромождение камней и заснеженных скал не похожи на привычную раскраску карты, поэтому он вынужден был в очередной раз обратиться к грузину.

– Как отсюда пройти туда, где вы груз оставили и ждали Азата? – спросил он.

– По этой тропе вверх и чуть левее. Ещё с час идти к леднику. Там, наверное, уже Грузия. Туда! – на этот раз рука поднялась и точно указала правильное направление.

Это был условный знак, обратный билет из не стоящей и гроша шкуры наемника Сосо в полную риска, но привычную жизнь подполковника Шауры. Билет был предъявлен своевременно: лицо Мухаммада напряглось, как всегда перед убийством, палец плавно стал нажимать спуск.

– Ду-ду-дух!

Но это была не его очередь! Пули, рикошетируя с противным визгом, пересекли поперёк трещину-тайник, оставляя едва заметные белесые отметины на черной тверди гранита. Одна пуля свистнула совсем рядом, от неожиданности Ханджар даже присел.

– Пограничники! – крикнул Шаура и, прыгнув вправо, покатился вниз по склону.

Автоматный ремень соскочил с плеча, оружие полетело вниз, со звоном ударяясь о камни, потом слетел и рюкзак… Все получилось естественно и убедительно, но остановить дальнейшее развитие убедительности он уже не мог. Кувыркаясь по пологому склону, он выдернул из рукава нож и вонзил в гравийный склон, чем изменил направление движения и избежал падения в пропасть. Но погасить инерцию не сумел и продолжил катиться вниз, ударяясь о торчащие тут и там камни…

Ханджар рванул вверх, пробежал с десяток метров, спрятался за выступ скалы и прижался к нему рюкзаком.

– Ду-ду-ду-дух! – раздалась длинная очередь, потом еще одна. Но пули не свистели и не щелкали рядом, значит, стреляют не в него, а в грузина… Дальше тропинка втягивалась в извилистый скальный коридор, как будто нарочно предназначенный, чтобы уйти из-под обстрела. Так оно и было: место вывода Шауры из оперативной разработки было выбрано специально, чтобы Мухаммад мог легко оторваться. Хотя сейчас, когда он что есть мочи бежал вверх между надежными гранитными стенами, не мог и представить этого…

«Преследовать побоятся, недавно с их заставы троих завалили, – мелькали в голове обрывки мыслей. – Будут подмогу вызывать… Сосо этот ушел… Чёрт с ним! Нужно Богатыря вызванивать… Пока долетит, я уже на месте буду!»

Ханджар думал, что бежит, но бегом такое передвижение назвать было сложно. Ноги скользили по обледеневшим камням, он несколько раз падал, вскакивал и снова карабкался по хребту на запад. Между тем здесь уже появился снег и ледяной покров, продвигаться становилось все труднее. Преодолев ещё метров триста, он понял, что долго такой темп не выдержит. Сделал короткий привал, посидел на выступе скалы, вглядываясь вниз на извивающуюся тропу и вслушиваясь в напряженную тишину гор. Но никого не увидел и ничего не услышал. Достал спутниковый телефон, сделал нужный звонок, отвязал от рюкзака ледоруб, пристегнул на ботинки «кошачьи когти» – пластинки с четырьмя острыми шипами и двинулся дальше.

Он сломал нож и ободрал ногти, но наконец сумел затормозить, головокружительный спуск прекратился. Шаура сидел на крохотной горизонтальной площадке над глубоким, метров сто пятьдесят, обрывом. Если бы он слетел туда, то результат был бы тот же, словно он остался у серо-черной скалы наедине с Мухаммадом. Но если бы он не спрыгнул оттуда, то результат был бы такой же, словно он слетел в эту пропасть…

Одежда на локтях и коленях протёрлась, в голове гудело, вокруг все кружилось, как будто его только что вынули из центрифуги… Он лёг на спину, глубоко вздохнул, но тут же, застонав, сел. Потрогал рукой затылок. Рука испачкалась кровью. Болели руки, ноги, ребра, кружилась голова, тошнило… Повалившись на бок, по инерции стал искать глазами автомат, но вместо автомата его взгляд наткнулся на крепко зашнурованные ботинки с высокими берцами, в которые были заправлены камуфлированные штаны. Ботинки приближались. В глазах поплыло…

Шаура попытался собраться и поднял глаза на владельца армейских ботинок.

– Олег… – прошептал он. Действительно, это был Олег Рюмин с ИПП[31] в руках. Он подошел вплотную, наклонился.

– Давай, я тебя перебинтую…

За ним стоял майор Назаров с радиостанцией в руке. Шаура хорошо рассмотрел тонкую антенну. «Через переносной ретранслятор работают», – мелькнула совершенно ненужная мысль. И нужная: «Со зрением все в порядке!»

Назаров поднёс рацию ко рту:

– «Снегирь-тридцать» – тридцать второму!

– На связи! – ответил несколько искажённый, но вполне узнаваемый голос Ратникова.

– Встречайте, идёт к вам!

– Ждем в готовности! Как «Снегирь-десять»?

– Три пятёрки![32]

– Принял, до связи!

Потом командир подошел к Шауре, который сидел с перебинтованной головой, обняв колени, и раскачивался из стороны в сторону.

– Что же ты руку так долго не поднимал? – шутливо-ворчливым тоном спросил Василий.

– Боялся. Вдруг бы вы мне в голову пульнули, – мрачно ответил Шаура.

«Мечи» улыбнулись, принимая это за шутку. Но тут же поняли, что товарищ не шутит.

– С чего бы мы в тебя стреляли?!

– А что? Бомбу же в меня бросили!

Назаров и Рюмин переглянулись.

– Какую бомбу? Костя, ты о чем?!

– Не знаете? Ну, с вами-то не советовались. А начальники наши знают. Хотел бы я им в глаза посмотреть…

Силы оставили его. Шаура откинулся на холодную землю и закрыл глаза.

На предыдущем десятиминутном привале Ханджар принял таблетку амфитамина, и сейчас в нем бурлила энергия, которая двигала его руки и ноги, как расширяющийся пар неутомимо движет паровозные поршни. Вверх, вверх, вверх! Обратного хода нет: он поднимется наверх, выполнит задачу и улетит. А исполненная им работа сделает его великим воином всемирного джихада!