Время «мечей» - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 29

– Да-а-а, – только и сказал Карим, осмотревшись вокруг. – Как после битвы… Я только не могу понять, кто и зачем раскулачил технику?

Мончегоров пожал плечами.

– Местные. Они со всей округи съехались – за сто километров, может, больше: на мотоциклах, на телегах… Щипали по мелочи, да ждали, пока мы уйдем окончательно…

– А зачем тогда разбирать? – удивился Карим. – Можно забрать грузовик целиком, и все дела!

Тайга усмехнулся и покрутил головой.

– Статья совсем другая будет!

– Какая статья?

– Уголовная! – вмешался Мончегоров. – Грузовик и бульдозер не спрячешь: слух разойдется – рано или поздно участковый приедет… А дизель внимания не привлекает, стоит себе в сарае – а в доме свет появился…

– Другое время было, – подвел итог дискуссии Карим. И скомандовал:

– Тайга, посмотри, можно в домах ночевать или надо палатку ставить. Да начинайте ужин готовить!

Мончегоров ночевал в бывшем своем доме – там все оказалось в полном порядке, даже дух нежилого помещения быстро выветрился. На сетку кровати он положил мягкие вещи да завернулся в брезент. Было довольно тепло, пахло сырым деревом, он быстро провалился в сон. Приснился ему Докукин – он сидел на соседней кровати и делал ему какие-то знаки. Вроде предостерегал или хотел о чем-то предупредить.

Утром после быстрого завтрака Карим отозвал его в сторону. Ясно было, что он хочет услышать план производства изыскательских работ, и Мончегоров со своей обычной основательностью подготовился к этому.

– Значит, так, – начал он, не дожидаясь вопросов. – Общая картина мне ясна. Сейчас проедемся вдоль русла, я произведу контрольные измерения, сделаю замеры теодолитом… Где он, кстати? Потом проедем дальше, посмотрим маршрут, наметим траекторию нового русла…

– Минуточку, Иван Степанович! – поднял руку Карим. – Я предлагаю другой план. Давайте сначала найдём законсервированные шахты, осмотрим их, определим, в каком они состоянии…

Мончегоров поморщился.

– Да это вовсе не главное! Понимаете, план прокладки канала ядерными взрывами фактически провалился! Атомное озеро – это результат первого взрыва. Какой из него получится канал? Да никакой! И второй взрыв ничего не дал! Оказалось, что ядерные заряды нельзя использовать для узкого выброса грунта на значительной протяженности! Понимаете? Поэтому делать ставку на МЯВР нельзя!

– Что такое МЯВР? – спросил Карим, который до этого внимательно слушал.

– Мирные ядерно-взрывные работы, – пояснил Иван Степанович.

– Вот как… – Карим, нахмурившись, почесал затылок, хотя Мончегорову показалось, что озабоченность деланая и все сказанное его не очень огорчило. – Тогда сделаем по-другому: еще раз осмотрим место первого взрыва, потом – второго. И если действительно вырисуется такая безрадостная картина, я доложу своему правительству, что от этих, как их… МЯВРов придется отказаться.

– Воля ваша, – сухо сказал Мончегоров.

– Не обижайтесь, Иван Степанович, – Карим дружески похлопал его по плечу. – Это не оттого, что я не доверяю вашим словам. Просто для принятия столь важного решения на правительственном уровне я должен видеть все своими глазами. И впечатления должны быть не тридцатилетней давности, а сегодняшние. Кстати, мы замерим радиоактивный фон, это очень важно!

Доводы были вполне убедительными.

– Воля ваша, – повторил Мончегоров, но уже другим, смягчившимся тоном.

– Да, и ещё – насчёт радиации… Этим… – Карим кивнул в сторону курящей у импровизированного стола «шайки». – Никаких подробностей, чтобы не вызывать паники!

– Как скажете! – кивнул Иван Степанович.

Они направились к вездеходу – Володя и Рустам уже курили, опираясь на броню. По дороге Карим подозвал Тайгу.

– Мы проедем, осмотримся, а вы здесь обустраивайтесь. Можете поохотиться поблизости, только зря не палите!

– Лады! – ответил Тайга. – Смотрите, места тут нехорошие… Не провалитесь в какую-нибудь дыру… А то нам не выбраться, так и будем здесь куковать…

– Я думал, ты о нас заботишься, а ты о себе! – ухмыльнулся Карим. – Страшно?

Тайга потёр недавно болевшую челюсть и ничего не ответил. «Шайка» долго смотрела вслед уезжающему вездеходу.

БРДМ вернулась к бирюзовому озеру, объехала его по восточной стороне и по команде Карима остановилась.

– Давайте наденем бахилы, – предложил Мончегоров. – И лучше ничего там не трогать…

«Лейка» переглянулась, но послушалась совета, поэтому четыре пары ног, ступивших на берег Атомного озера, были до середины икр защищены брезентовыми бахилами. Прогулочным шагом они двинулись вдоль берега.

– Почему такой цвет воды? – спросил Володя.

– От радиации, – небрежно бросил Карим. С собой он зачем-то прихватил маленькую саперную лопатку и помахивал ею в такт шагам, как будто маятник раскачивался у правового бедра.

– Значит, если бы этот дебил Тайга искупался…

– То у него позеленели бы ногти и зубы! И никакая клюковка ему бы не помогла!

– Остров-то откуда? – поинтересовался Рустам.

– Этого я не знаю, – буркнул Карим.

– Выброс земли, – пояснил Иван Степанович. – Часть разбросало в стороны, а часть подбросило вверх. Вот она и осыпалась…

Карим воткнул лопатку в довольно рыхлый боковой выброс, выкопал ямку, затем достал свой дозиметр: компактный, легкий, обтекаемой формы, с электронной индикацией. Тот интенсивно попискивал.

Реликтовый прибор Мончегорова недовольно трещал, стрелка пошла вправо. Двести пятьдесят, триста двадцать, четыреста шестьдесят, тысяча два…

«Зря Карим тут раскопки устроил! – подумал он. – Взметнул пыль с радионуклидами… Неужели он этого не понимает? Судя по последним репликам, он в курсе признаков радиации! Или… Или ему все равно?!»

– У меня что-то в горле першит, – кашлянул Володя. И, подойдя к Мончегорову, заглянул в прибор. – Что там показывает?

– Не смертельно, – пробурчал Мончегоров. И добавил:

– Если не находиться долго на таком «светящемся» пятне.

– И у меня горло першит, – сказал Рустам. – И вроде привкус металла во рту.

– Самовнушение, – сказал Иван Степанович.

– У двоих сразу самовнушения быть не может! – раздраженно сказал Володя.

– Тогда, чтобы вам было спокойней, лучше убраться отсюда…

– Все заряды были одинаковыми? – спросил Карим, отбрасывая «грязную» лопатку подальше в сторону. – И взорванные, и законсервированные?

– Да, все одинаковые.

Карим еще раз обвел взглядом Атомное озеро.

– А воронка большая…

– Что толку! – в сердцах сказал Мончегоров. – Если бы этот объем был выброшен линейно, тогда другое дело!

– Ну да, ну да! – кивнул Карим. Настроение у него было хорошим.

– Ладно, поехали ко второй точке!

– Только бахилы надо оставить на броне, – сказал Мончегоров. – А руки тщательно вымыть. Особенно вам – вы подняли столько загрязненной пыли…

И снова Карим безучастно отнесся к грозящей опасности, хотя руки вымыл.

Когда загружались в вездеход, вдали послышались хлопки: один, второй… Через некоторое время – третий.

– Сказал же – зря не палить, – поморщился Карим. – Все патроны сожгут, дебилы!

Они проехали около километра и оказались возле еще одной глубокой воронки, более узкой, эллиптической формы, вытянутой с севера на юг. С самолета она наверняка казалась щелью длиной около километра и шириной метров триста. Воды в ней не было, уходящие далеко вниз склоны густо заросли кустарником и кривыми черными деревьями, которые, казалось, скрывают бездонную дыру.

«Как вход в преисподнюю!» – подумал Мончегоров.

Дозиметры показывали здесь 100–120 микрорентген в час.

– Почему фон ниже? – заинтересовался Карим.

– После первого взрыва ответственный исполнитель догадался экранировать второй заряд слоем карбида бора. И это резко снизило уровень заражения…

– А почему форма воронки другая?

– Исполнитель изменил угол наклона шахты. Конечно, это дало эффект. То, что получилось, более напоминает канал, но, во-первых, слишком глубокий, его надо частично засыпать… А во-вторых, его длина все равно смехотворна по сравнению с общей протяженностью…