Мир Арднеха - Саберхаген Фред - Страница 34

Господствуя над остальными квазиматериальными силами Востока и возглавляя их во все разгорающейся войне против Запада, Орк, демон-патриарх, искал рабов и союзников как среди людей, так и среди животных планеты. Раса разумных летающих рептилий развилась за какую-то тысячу лет, что прошли с момента Изменения, поскольку буйство жизни стало отныне основой мира. Эти рептилии стали близкими союзниками демонических сил, точно так же, как появился и присоединился к Западу вид огромных разумных ночных птиц, естественных врагов рептилий.

И все же в центре борьбы оставалось человечество. Только люди были способны иметь дело и с животными и с духами, по их собственной терминологии. Люди почти забросили технологию, которая позволила им Изменить мир. Но прежде, чем забвение стало полным, опасности новой войны заставили их попытаться вспомнить и отстроить то, что они утратили. Поэтому технология Старого Мира никогда полностью не умирала.

Орк понял, как жизненно важны для его борьбы человеческие существа, но когда он начал обучать и организовывать своих человеческих рабов-союзников, то недооценил их истинный потенциал. В первом поколении его рекрутов был человек, который добивался таких успехов в порученных ему делах и в то же время такой заурядный и предсказуемый в своих побудительных мотивах (а между тем достойный доверия меньше, чем кто-либо на Востоке), что Орк продвигал его снова и снова. Этот человек добивался успеха в каждом начатом деле и каждое из них завершал, выказывая не больше амбиций, чем могло бы проявить любое человеческое существо (с точки зрения Орка). Со временем он возглавил не только других людей, но и малых демонов. Так продвигался Джон Оминор, искусно пользуясь столетиями дополнительной жизни, которой его соблаговолил наградить демон-господин.

Возможно, Орк, который никогда полностью не понимал людей, никогда полностью не понимал и самого себя. Быть может, постепенно он вообразил себя всемогущим и поэтому стал беспечным. Каково бы ни было объяснение, но, так ничего и не заподозрив, он был обманут и свергнут человеком Оминором. Джон Оминор с людьми и демонами, которых он заставил служить себе, сверг демона-императора Орка и погрузил его в вечный сон. Орк не был убит, не мог быть убит, поскольку нельзя было найти его жизнь. Нельзя было и обнаружить, где она. Словно он и сам не знал этого. Победители, новые властелины Востока, были удивлены; обстоятельства рождения Орка, которые многое прояснили бы, были им неизвестны.

Как и существование Арднеха.

Тем не менее война против Запада продолжалась, такая же упорная, как всегда, но теперь более затяжная, поскольку Восток, к своему великому сожалению, был лишен мощи Орка. Однако пробудить демона настолько, чтобы его можно было использовать надлежащим образом, было слишком опасно. Его держали погруженным в мучительный сон вместе иными силами, которым нельзя было доверять, глубоко в недрах мира, в непроницаемом мраке. Во время редких вспышек сознания Орк строил планы мести.

Верхом на похожем на грифона скакуне, который несся по воздуху в принадлежащей демонам ночи, согбенный чародей, известный как Вуд, летел среди облаков на северо-запад. Он помогал Оминору свергнуть Орка и все еще оставался его главным колдуном. Поднявшись в воздух из обширного лагеря армии Востока, он верхом на своем скакуне летел на поиски маленького отряда констебля, который где-то отдыхал, прервав тщетное преследование Рольфа из Разоренных Земель.

Конь Вуда летел быстрее любого животного и даже быстрее, чем это удавалось людям, если не считать скоростных средств передвижения Старого Мира.

Высокие летние грозовые тучи с треском освещали вспышки молний слева и справа от Вуда, проносящегося между ними. Демоническое существо, на чьей косматой спине он лежал, беззвучно неслось по воздуху. Похожая на орлиную голова грифона раскачивалась из стороны в сторону на длинной шее, покрытой вперемежку перьями и чешуей. Его крылья были распростерты и, казалось, служили всего лишь парусами или рулями, в то время как зверь бежал по воздуху, перебирая ногами. Этот скакун не стал бы носить никакого другого человека, даже самого Оминора.

Освещаемое вспышками молний лицо Вуда было хмурым. Где-то здесь, в северной глуши, что-то, похоже, шло угрожающе плохо. Когда констебль прислал свою первую просьбу о помощи мага высшего класса, самым вероятным показалось, что он просто хочет скрыть какую-то ошибку, допущенную его колдуном или им самим. Но теперь в гаданиях самого Вуда зловещие предзнаменования стали слишком существенными и многочисленными, чтобы ими можно было пренебречь. Какая-то из верховных сил Запада, должно быть, вступила в борьбу, чтобы свести на нет усилия Абнера в этом месте на краю света.

Наконец траектория полета демона-грифона круто склонилась вниз к слегка всхолмленной земле, смутно различимой внизу. Теперь можно было более отчетливо разглядеть прерии там, где тучи пропускали на землю лунный свет. Внизу выделялся один островок деревьев, вокруг которого горели факелы, защищая сонных рептилий от разбойничающих птиц. Прибытие Вуда и его демонического скакуна заставило рептилий открыть глаза, казавшиеся поблескивающими бусинками в трепетном свете факелов. Со смесью настороженности и облегчения горстка людей Абнера следила за тем, как Вуд спешивался.

Произнеся тайное слово, Вуд стреножил своего грозного скакуна. Оставив его в центре лагеря, он зашагал к пологу шатра, над которым безвольно свисало с флагштока знамя констебля. Прежде чем маг достиг шатра, оттуда появился Абнер, усталый и настороженный, и приветствовал Вуда жестом, который одновременно мог быть и приглашением войти.

Войдя в большой шатер, Вуд успел лишь мельком заметить прекрасное золотистое тело и невероятные белокурые волосы. Их обладательница торопливо поднялась с ложа и исчезла за пологом из дорогого шелка. Он подумал, что промедление было не случайным, он должен был увидеть то, что увидел.

Вуд внешне не был обеспокоен. Без дальнейших преамбул он спросил Абнера:

— За чем дело стало?

Абнер развел крупными руками.