Крылатый шлем - Саберхаген Фред - Страница 10

— Я уже слышал все ваши лекции, — сказал Матт. — А теперь возьмите это и придумайте лекцию о небрежности для тех, кем вы командуете.

Командир схватил шлем, в ярости глядя на него, и на секунду потерял дар речи.

— А сейчас убирайтесь с моего корабля, если не хотите сесть на весла.

Все еще сжимая шлем и ворча что-то себе под нос. Оперком удалялся.

После этого Матт уже не обращал на мир Современников никакого внимания. Он подошел к Харлу, который сидел, как спящая статуя, возле руля. Остальные люди, все еще не пришедшие в себя, с неохотой брались за весла руками, казавшимися деревянными. Было такое впечатление, что на их сонных лицах просыпалось желание вернуться туда, откуда их привели на корабль.

Глядя на черную гладь моря с отражавшимися на ней далекими огнями, Матт услышал, как позади него загудел мотор. Он почувствовал, что корабль свободно заскользил по воде. В следующую минуту над ним замерцал круг огней, затем под легкий всплеск волны исчезли пещера и темнота. Судно ворвалось в яркое сияние голубого света. В бескрайнее утреннее небо с удивленным криком взметнулись чайки, напуганные неожиданным появлением корабля. Вольный соленый ветер подул в лицо Матта, и палуба закачалась у него под ногами. Перед ним простирался пустынный горизонт, и только неясно очерченная голубая линия на нем говорила, что где-то там находится Квинсленд.

Над правым бортом вставало красное солнце.

Матт не стал тратить времени на размышления.

— Харл! — взревел он и так чувствительно ударил своего рулевого в плечо, что тот чуть не упал. Однако глаза его открылись. — Прикажешь мне день и ночь самому следить за ходом корабля?

Ему говорили, что эти слова, произнесенные его голосом, разбудят людей. Так и случилось. Воины стали щуриться и ворчать, пробуждаясь от долгого сна. Скорее всего, каждому из них казалось, что он один задремал на веслах. Большинство людей начало грести еще раньше, чем их разум полностью проснулся и стал контролировать тело. Уже через несколько секунд они все вместе сделали дружный удар по воде и одновременно вытащили весла.

Матт продвигался между скамейками, проверяя, все ли проснулись, награждая ругательствами или же дружелюбно хлопая по плечам своих воинов так, как никто, кроме Айя, не мог позволить себе. Прежде, чем пришли в порядок их мысли, привычный повседневный ритм жизни захватил всю команду. И даже если из-за забывчивости оперслужащих чей-то мозг затаил видения атакующего дракона и погибающего вождя, то картина, разворачивающаяся перед глазами вместе с лучами встававшего солнца, быстро рассеивала эти кошмары, казавшиеся ночными снами.

— Гребите, ребята! Впереди земля, где, как говорят, все женщины — королевы!

Их корабль вошел в порт. Это был Бланиум, столица Квинсленда, большой город с населением в восемь или десять тысяч жителей. Недалеко от берега возвышался холм, с самой высокой точки которого прямо на гавань смотрела серая главная башня небольшого замка.

Разумеется, на той зубчатой стене сейчас находилась принцесса Алике, которая пристально всматривалась сверху в прибывший корабль, чтобы издалека оценить своего будущего мужа.

В гавани стояло еще с полдюжины торговых и других судов. Их было так мало частично из-за времени года, когда большинство из них должно выходить в море, частично из-за небольших размеров причала. В последние годы торговля империи приходила в упадок, жители страны переживали тяжелые дни. Но со славным Айем, надеялись они, жизнь пойдет совсем по-другому.

Народ стекался с крутых улиц Бланиума к гавани, образуя галдящую толпу на причале, к которому подходил большой корабль. Люди встречали его приветственными криками. Матт заметил, что их было около тысячи человек всех сословий. От замка, обитатели которого наверняка уже давно разглядели корабль, в сторону гавани направлялись две большие колесницы из позолоченного дерева, в которые были впряжены горбатые животные. Когда они остановились у самого края воды, с них сошли люди высокого сословия.

Наступил торжественный момент — корабль стал причаливать. Зазвучали песни встречающих, в воздух полетели цветы. Швартовы были отданы, и судно пристало к берегу. Матт выпрыгнул на землю, почувствовав облегчение оттого, что все приливы и отливы позади. К чести Айя его плавание не затянулось надолго.

Делегация знатных людей важно приветствовала его, из толпы им вторили радостные возгласы. Король Горбодук посылал свои извинения, что не смог лично приехать для встречи из-за сильного недомогания и передавал, что как можно скорее желает увидеть Айя в своем замке. Матт знал, что Горбодук был стар и очень болен — ему оставалось прожить от силы месяц.

У короля не было наследника, знать же Квинсленда не стала бы долго подчиняться какой бы то ни было женщине. Если бы Алике вышла замуж за одного из местных богачей, это могло не понравиться остальным, чего было бы вполне достаточно для начала гражданской войны, того, чего отчаянно пытались избежать отец и дочь.

Именно поэтому мысли короля обратились к Айю — молодому, чрезвычайно способному человеку королевских кровей. Его если не любили, то уважали все, но у него не было своих земель.

Оставив Харла следить за разгрузкой корабля и поручив ему расквартировать команду, Матт достал из сундука Айя драгоценности, выбранные самим Айем в подарок королю и принцессе. После этого он сел в колесницу.

В мире Современников он слышал о местах во вселенной, где водились такие вьючные животные, которых можно впрячь в повозку и одновременно ехать верхом на них. Таких уже не встретишь на Сирголе. Управлять колесницей было делом довольно-таки сложным, поэтому Матт был счастлив отдать поводья в другие руки. Одной рукой он крепко держался за повозку, а другой приветственно махал толпе. Сотни городских жителей всех сословий валили на улицы из домов, мимо которых грохотала колесница Матта.

Люди были радостно возбуждены. Они надеялись, что морской разбойник сумеет объединить их страну.

Наконец показались очертания высоких серых стен замка. Повозки загрохотали по подъемному мосту и остановились во внутреннем дворе, окруженном крепостью. Стража подняла мечи и пики в честь Матта, здесь же его приветствовали около сотни мелких чиновников и дворян.

В огромном зале замка собралось всего десятка два мужчин и женщин. Все они были по-настоящему важными персонами. Когда под звук труб и барабанов Матта ввели туда, только на некоторых лицах появилось подобие того восторга, который он видел на улицах.

Матт смог узнать большинство из этих людей по фотографиям, секретно сделанным Современниками. От историков он знал, что большинство из них были очень влиятельные люди и что они крайне скептически относились к Айю. Улыбки некоторых из них были неприкрыто фальшивыми. Главой этой группировки, должно быть, был придворный колдун Номис, фигура которого, одетая в такие же белые одежды, как и полковник Лукас, возвышалась над остальными. Его улыбка была похожа на оскал хищника.

Если кто и был действительно рад, так это король Горбодук, чье морщинистое изнуренное лицо буквально светилось. С громкими приветствиями он поднялся со своего трона. Ноги его были очень слабы. Обняв Матта и произнеся официальное «Добро пожаловать!», он с тяжкой одышкой опустился в кресло.

Король не переставал испытующе смотреть на Матта прищуренными глазами. Казалось, он проверял, не является ли Матт подставным лицом.

— Юноша! — неожиданно продребезжал Горбодук. Ты очень похож на своего отца. Мы часто делили с ним радость пиров и горе сражений. Пусть душа его веселится в Замке Воинов сегодня и всегда.

Такие слова должны были вызвать в Айе смешанные чувства, а Ай всегда был человеком, который говорил то, что он чувствовал.

— Благодарю вас, Горбодук, за такое отношение к моему отцу. Пусть душа его будет вечно покойна в Благословенном Саду.

Неожиданно у Горбодука начался приступ сильного кашля. Возможно, он откашливался несколько дольше, чем требовалось.