Его Величество Флинт (ЛП) - Найлз Дуглас - Страница 24

— Так, чего же мы ждем? — Базальт вскочил на ноги. Давай, найдем этого дерро, что убил моего отца, прокляни Реоркс его жалкую душонку!

Флинт похлопал херрна по руке.

— Как я уже и сказал — ты настоящий Огненный Горн. Но ночью мы никуда не пойдем. — он вздохнул. — Не уверен, что мне понадобится помощь, но ты не можешь вернуться туда, откуда явился. Такой неуклюжий щенок, как ты, непременно угодит к троллю на обед. — поддразнил он племянника. — Что ж, думаю, придется взять тебя с собой, но на утро мы выходим.

— Ты не пожалеешь, дядюшка Флинт. — в предвкушении усмехнулся Базальт.

Что-то в это не особо верится, про себя подумал Флинт. Что он будет делать с Базальтом, когда доберется до Торбардина?

Заморосил легкий и холодный дождик, медленно переходящий в снег. Они вскоре обнаружили небольшой козырек скалы, подальше от Перевала, где за ночь должны были пройти два фургона, и разбили там импровизированный лагерь. Флинт до ночи заговорился с племянником о его отце и своем брате, а потом, даже об отце Флинта. И хотя разговор прерывать не хотелось, Флинт знал, что в противном случае, за подобные привилегии придется платить разбитостью поутру.

До полудня следующего дня, заснеженная дорога влилась в узкую долину и превратилась в крутой серпантин. Флинт с Базальтом могли лишь гадать о том, насколько это было сложно вести тяжелые фургоны по этим склонам и подъемам, но рытвины на дороге свидетельствовали о стабильном и частом движении.

Он все ближе подходили к сердцу Харолисовых Гор, и окружающие их холмы скоро уже сильно отличались от тех, что доводилось видеть раньше. Склоны падали с высоты в тысячи футов, подставляя ветрам зубчатые края ущелий.

Флинт, изрыгая проклятия, тянул вверх, а путь только осложнился, когда повалил сильный снег. Он проклинал свой оседлый образ жизни, приведший его в столь жалкую физическую форму. Он знал, или, по крайней мере, убеждал себя в том, что лет двадцать назад, подобный подъем не стоял бы ему и выеденного яйца.

Но холмы одновременно принесли ему и ощущение бурной радости. Вид зубчатых горных гребней, тянувшихся на сотни миль вверх и укрытых снежными шапками даже в осеннее время; стремительное великолепие долин и непреклонная разрушительная сила горных потоков — все это вернуло в его старое сердце давно утраченную радость приключений.

Солнце висело над правыми плечами странников, когда они подошли к мелководному ручью — дорога перед ним кончилась, будто чья-то огромная метла опустилась и смела прочь порытый путь. На другой стороне возвышался крутой берег, на котором не было ни одного следа человека или же его телеги, тогда как ручей двух футов в глубину, такой чистый, что Флинт видел его дно из гальки, разлился у них на пути. Большие, пушистые снежинки падали в ручей, тая в его стремительном потоке. Флинт лишь улыбнулся — спрятать маршрут в водном потоке — это старый трюк путешественников. Гном посмотрел вниз по течению, потом вверх, направо. Встав на колени перед потоком, он заметил практически невидимую ямку справа от колеи, ведущую по дну ручья.

— Видишь, Баз? — спросил он, указывая на рытвины. — Думаю, что здесь фургоны поворачивают направо, когда въезжают в воду. Они едут вверх по течению.

Базальт присмотрелся, а потом, ошеломленно хлопнул себя по бедру.

— А ты ведь прав! Пошли. — и молодой гном шагнул по направлению к ручью. И тут его остановила рука Флинта.

Вода. Вода, причем такой глубины, что четырехфутового Флинта накрыло бы с головой. Флинт непроизвольно вздрогнул, подумав о быстром ледяном потоке. Берега, как такового, у ручья не было — только отвесные скалы каньона. В самом широком месте он достигал тридцати-сорока футов.

— Что случилось, Флинт? — спросил Базальт. — Ты, что, не собираешься спуститься по ручью?

Флинт пытался не допустить того, чтобы его лицо побледнело. Он не мог признаться племяннику, что его отвращение к воде было премного выше обычной неприязни гномов — оно превратилось в леденящий душу и слепящий страх. Этого Флинт даже себе не решался признать. В конце концов, он ведь не виноват. Это все проклятый увалень — Карамон Маджере.

В один прекрасный день, несколько лет тому назад, когда Флинт дожидался в Утехе возвращения Таниса из одного из его путешествий в Квалинести, Тассельхофф Непоседа предложил Стурму, Рейстлину, Карамону и Флинту прокатиться по озеру Кристалмир в лодке, которую он якобы "нашел". Они отправились на озеро, и все вроде как весело проводили время, пока Карамону не вздумалось поймать какую-то рыбешку голыми руками. Он вытянулся слишком далеко, расшатал лодку и опрокинул всех в воду.

Рейстлин, который всегда отличался смекалкой, всплыл прямо под перевернутым челном, и в этом воздушном мешке он находился в сравнительной безопасности. Его неуклюжий братец, который особым умом тогда не отличился, и камнем пошел ко дну. Стурм и Тас — оба бесстрашные и умелые пловцы — вскоре перевернули лодку в нужное положение вместе с Рейстлином, а Флинту было предоставлено право спасти Карамона.

Все трое в лодке с нетерпение дожидались героев, но лицезрели лишь беспорядочный плеск да плюханье, а потом вода внезапно зловеще затихла. Насмерть перепуганные Тассельхофф и Стурм прыгнули назад в озеро; рыцарь выловил и перевалил в лодку кашляющего Карамона. А Флинта спас Тас — полу-утопшего и зашедшегося в истерике; все четверо друзей втащили его в лодку, где он лежал, дрожа клянясь всеми богами больше никогда, даже на милю не приближаться к воде.

— Дядя Флинт?

— Что? А, да, я думаю. — отрубил гном. Если он хочет отомстить за Айлмара, ему придется войти в этот ручей.

— Ох, ну, хорошо. — наконец прорычал он, подтянул пояс потуже и попытался ступить в воду правой ногой. Однако, та двигаться не спешила.

— Что такое? Ты что, воды боишься? — недоверчиво поинтересовался Базальт.

Это помогло. Флинт, скрипя зубами, сделал два шага к мягко текущему ручью, едва не вскрикнув от страха, когда над носками его башмаков проплыла полурастаявшая гора снега. Гном едва ли не до крови прокусил губу. Неожиданно, небольшой водоворот схватил его за ноги и опрокинул на неровные и скользкие подводные камешки.

— Ого! — сильная рука Базальта схватила дядю за ворот и крепко потянула, чтобы он не опрокинулся лицом в ледяную воду. Топор Флинта лязгнул о камни узкого берега, и гном небрежно смахнул капли с блестящей поверхности оружия, пока собирал мужество для следующего захода.

— Отпусти меня. То есть, я хочу сказать, что ты можешь уже отпустить меня, Баз. — более спокойно закончил он, заправляя на место промокшую тунику. Теперь перед ним предстала цель, которая затенила все остальные — только бы поскорее добраться до конца водного пути и не упасть. А если уж упадет, он молился лишь о том, чтобы Реоркс быстро завершил его страдания.

Флинт медленно отправился вперед, так внимательно смотря под ноги, что очень скоро у него заломило в шее. Пальцы ног онемели, как собственно, и сами ноги под промокшими кожаными штанами. Острые камни кололи ноги через подошву башмаков.

Они уже прошли где-то с сотню футов вверх по течению, когда Флинт неожиданно услышал странный звук, сначала перепутав его со стуком крови в висках. Нет, решил он, это скорее похоже на колеса фургона. Но зачем это фургону ехать в такой час? Ведь вечер только начинался, и только-только начало смеркаться. Флинт поднял над головой руку, подавая сигнал Базальту, а сам сосредоточился на источнике приближающегося шума. Он приближался сзади, определил Флинт, пустой фургон из Хиллоу, возможно возвращающийся после длительного заезда к Новому Морю.

Гномы с холмов не могли ни отойти назад, ни обогнать этот фургон. Надо было прятаться! Но где? Флинт оторвал взгляд от земли и разглядел пару ивовых ветвей, свисавших с узкого правого берега. Им придется лишь пригнуться и надеяться на то, что ивняк скроет их от постороннего взгляда.

Флинт быстро преодолел те десять футов, что отделяли его от укрытия, подавая на ходу сигнал Базальту — мол, следуй за мной. Он инстинктивно задержал дыхание перед тем, как упасть на колени на каменистом дне быстрого ручья, позволив холодной горной воде накрыть его по плечи, разрывая его нервные окончания до такой степени, что, казалось, вот-вот и он не выдержит. Он ощутил, что со стороны замер Базальт.