Повести - Сенковский Осип Иванович - Страница 16

Вот Иван Иванович!

А что касается до Анны Петровны, то она румянилась, наряжалась, ездила с визитами, днем развозила сплетни, ввечеру разливала чай. Об ней сказать нечего: она была настоящий женский — 0, нуль.

Разве то, что некогда была она красавица и имела многих обожателей?.. что пока муж коптел в одном и том же классе, она нередко успевала переменить десятерых домашних друзей?.. что она не обращала никакого внимания на мужа, ни на его скупость и делала все, что хотела?.. В самом деле, было время, когда Иван Иванович не смел и пикнуть перед своею женою. И тогда ее знакомки в целом Петербурге, всякое божие утро браня своих супругов, говорили им:«Анна Петровна, вот умная женщина! »

Или то, что некогда у нее была дочь, которая росла, росла, росла и выросла до десяти лет, а Анна Петровна ничего об этом не знала?.. Но однажды она как-то приметила это по короткости ее юбки и стала сериозно думать о дочери. В этом возрасте дочери обыкновенно начинают быть помехою для матерей-красавиц, желающих еще утешать людей своею чувствительностью. Люди постигли эту истину и, для облегчения матерей, мигом выдумали девичьи пансионы: таково было начало женских учебных заведений. Анна Петровна оценила всю пользу этой вежливой выдумки и решилась отдать дочь в какой-нибудь пансион. По счастию, она случайно отдала ее в один институт, и Олинька была спасена случайно.

Анна Петровна говаривала своему мужу: «Что ж? ты служишь, служишь, и ничего не видно: я все высокоблагородная!.. Надобно давать балы».

Иван Иванович отвечал ей: «Ну вот!.. вздумала!..»

Иван Иванович говаривал в свою очередь: «Когда ж увидим мы Олиньку? Я люблю ее; она похожа на меня, как две капли воды; она моя дочь».

И Анна Петровна отвечала: «Ну вот!.. вздумал!..»

Вот Анна Петровна!

Наконец, Анна Петровна состарелась, Иван Иванович ничего не дослужился, Олинька окончила свое воспитание. Они взяли ее к себе; привезли домой и расцеловали. Бедная Олинька!..

Теория супружеской жизни основана вся на противоположностях: когда муж вспыльчив, жена должна быть кротка, и обратно; когда муж мот, жена должна быть скупа, и обратно; когда муж проигрывает в карты, жена должна выигрывать, причем позволяется ей даже немножко плутовать, и так далее. В этом состоит домашнее счастие. Итак, когда простуженное честолюбие пошло у Ивана Ивановича в кости, у Анны Петровны оно высыпало пятнами по всей коже. Оставленная красотою и ее любителями, она непременно желала быть превосходительною.

Но на мужа нечего уже было надеяться: он повсюду встречал «неудачи». Анна Петровна задумала действовать сама и добраться до 4-го класса посредством своей дочери. Иван Иванович согласился с нею, что это тоже очень хорошее средство.

— Твой начальник, я слышала, ищет богатой невесты? — сказала она.

— Да! ищет; он теперь в большой силе, — сказал он.

— Наша Олинька была бы ему как раз впору, — сказала она.

— Да! мы могли б покамест дать за нею пятьдесят тысяч дохода, — сказал он.

— Но дочь была бы превосходительная, а мать нет: это нейдет!.. — сказала она.

— Да! это нейдет!.. — сказал он.

— Но ежели он в большой силе, то ему немногого стоило б вывести нас тоже в превосходительные?.. — сказала она.

— Да! конечно; на то есть разные законные средства, — сказал он.

— Зачем же ты по сю пору не употребил их? — сказала она.

— Были, душенька, законные препятствия к моим успехам по службе, именно «неудачи», — сказал он.

— Предоставь же это мне! — воскликнула Анна Петровна с жаром. — Ты ни к чему не способен. Я покажу тебе, как надо служить. Я слажу это дело.

И она сладила. При пособии двух тетушек, четырех своячениц, трех двоюродных сестер и одной кумы заключен был с начальником Ивана Ивановича формальный трактат на следующих условиях, изображенных ясным, прочным, чистым канцелярским слогом, ибо его превосходительство не верит никакому другому слогу, «ныне учеными употребляемому».

Трактат

I

«Начальник его, Ивана Ивановича, сочетается браком с дочерью ее, Анны Петровны, по имени Олинькою, немедленно после выпуска оной из института и получит от родителей ее, Олиньки, в счет приданого, шестьдесят тысяч рублей годового дохода тотчас, остальную же часть оного — даст бог! — по кончине реченных родителей оной Олиньки».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

II

«Оyая Анна Петровна обязуется заставить ее, Олиньку, любить оного начальника его, Ивана Ивановича, как своего собственного».

III

«До благополучного совершения на сих и оных вышеупомянутых условиях брачного обряда оный начальник имеет представить его, Ивана Ивановича, к чину статского советника и чрез два года приискать законные причины к произведению его же в превосходительные».

IV

«Ответственность за все могущие случиться неудачи — от чего боже сохрани! — лежит исключительно на оном начальнике, яко человеке в большой, силе, ищущем невесты, супружеского счастия и оного приданого».

Иван Иванович утвердил этот трактат своею верховною мужниною властью, и размен ратификацией совершился торжественным образом в средине гостиной: подчиненный предложил зятю-начальнику понюхать его табаку, и взаимно начальник попотчевал подчиненного тестя щепоткою из своей табакерки; оба они в одно время важно втянули в себя носами отрадный, душистый порошок с длинным-длинным наслаждением; оба вместе нежно посмотрели друг на друга подернутыми слезною влагою сверкающими глазами, и оба вместе воскликнули с удивлением: «А!!!! славный ваш табак!..»

И судьба Олиньки решилась!

При всяком трактате бывают секретные статьи: они находились и в договоре, заключенном уполномоченными тетушками, свояченицами и кузинами между начальником и его подчиненным, но были условлены прямо от имени Анны Петровны и утверждены ею безо всякого участия и ведома Ивана Ивановича: потому-то они и назывались секретными.

Секретные статьи

I

«Анна Петровна обязуется одержать верх над скупостью мужа своего, Ивана Ивановича, путем убеждения, а в потребном случае и действительнейшими средствами и довести его до того, чтобы роченный муж, Иван Иванович, дал великолепный бал вскоре после выпуска Олиньки из института».

II

«В начало означенного бала Олинька имеет равнодушно танцовать с молодыми людьми в зале, а договаривающийся начальник его, Ивана Ивановича, будет по положению играть в вист в одной из отдаленных комнат. Оная Анна Петровна не упустит сделать оному мужу своему надлежащее предложение о составлении приличной партии для него, начальника и будущего зятя».

III

«В промежутках между робберами оный начальник его, Ивана Ивановича, будет любезничать с Олинькою».

VI

«Анна Петровна отвечает за благоприятное действие начальнических его впечатлений над невинным сердцем ее дочери».

Начальник исполнил без отлагательства III пункт трактата — зри выше, — но приведение в действие I секретной статьи со стороны Анны Петровны не обошлось без крика, слез и бури. Она принуждена была прибегнуть к решительной мере: топнуть ногою и закричать: «Я так хочу!..»

Иван Иванович должен был заткнуть уши и сказать:

— Согласен, согласен, душенька!.. Пусть будет по-твоему: только я боюсь «неудачи»...

———

Ах, если б вы знали Олиньку! Если б видели ее пленительное, овальной лицо, чистое, гладкое, нежное, светлое, как снег, и розовое, как заря, исполненное жизни и стыда, покоя и темного предчувствия бурных движений страсти: ее большие голубые глаза, в которые беззаботно, смотрела душа ее на свет, как на цветник институтского сада, по которым роскошно плевали два белые, свежие, атласные века с длинными черными ресницами; ее багряные, пурпуровые, маленькие уста, созданные только для улыбки, поцелуя, пламенных клятв и выражения сердечного счастия; ее зубки, ее волосы, ее ручку, ее ножку, тонкую, мелкую, застенчивую ножку!.. Если б еще взглянули вы украдкою на полное, круглое, сахарное, белое и прозрачное, как слоновая кость, плечо ее, когда наколдованная сладострастием коварной модистки эполетка газового платья тихонько обнаруживала его, скользя таинственно по зеркальной коже и, зажегши кровь зрителя, опять быстро взбегала на гладкое возвышение и закрывала его легкою, стыдливою тканью, — вы, наверное, сошли б с ума или заплакали бы об Олиньке!..