Да обойдут тебя лавины - Бершов Сергей - Страница 17

Количество носильщиков, идущих до базового лагеря (без них, конечно, никак не обойтись), зависит от количества груза, которого всегда немало, ведь экспедиция длится не один день и даже не один месяц. Правда, бывали случаи, когда экспедиционные грузы забрасывались в базовый лагерь вертолетом: в 1973 году, когда проводилась экспедиция итальянских армейских альпинистов на Эверест. Но, как правило, предпочитают использовать носильщиков (портеров). Они "всепогодны", можно рассчитать время прибытия в базовый лагерь, конечно, в том случае, если по пути не будет много забастовок с требованием повысить цены за переноску грузов. Даже несмотря на то что цены постоянно растут (в 1982 году за переноску 30 кг груза мы платили 24-26 рупий в день, а в 1989 - от 70 до 150 рупий), каждый год в Непале все дорожает на 10 процентов (это надо учитывать, советуют те же правила), при проведении экспедиций нанимать портеров дешевле, чем пользоваться вертолетом.

А вот без высотных шерпов вполне можно обойтись. После Эвереста и Канченджанги мы знаем, что к работе на сложных маршрутах они не готовы. Экспедиции, использующие в Гималаях альпийскую тактику восхождений, не приглашают высотных шерпов. Мы тоже стараемся сейчас обходиться без них.

...Выходим сразу после обеда, когда все носильщики получили свои грузы. Через полтора часа останавливаемся на полянке. Стемнело, а носильщиков не видно. Нас это не радует - у портеров наши пуховки и спальники, палатки и продукты. В 8 вечера оставляем на полянке Валю Иванова и Витю Пастуха, снабдив их всеми, какие были, теплыми вещами, и уходим обратно. В получасе хода в лоджии находим портеров. Шерпов с ними нет. Здесь, в Гималаях, носильщики обычно встают с рассветом, через полчаса они уже в пути. В темноте не ходят, темп движения тоже свой - увеличить его не заставит никакая сила. Экспедиции приезжают и уезжают, а они здесь живут и надрываться ради "мемберов" - участников восхождений - не собираются.

Мы спускаемся еще ниже - к своим. Ужинаем, устраиваемся на ночлег, чтобы утром налегке идти наверх. Зачем было "гнать" с выходом? Объяснение простое. Чтобы отрапортовать Калимулину (а он отрапортовал в Москву) - караван уже в пути.

18 февраля. Выходим в 7.30. Завтракать не стали, только выпили чаю. Остановились около 10 часов на перевале, чтобы перекусить. Во второй половине дня начался снегопад. Как нельзя кстати зонтик.

А. П.- Когда не так давно отправлялась в Гималаи с альпинистами, чтобы увидеть Канченджангу вблизи, правда, с индийской стороны, очень удивилась, узнав, что вместе с другим снаряжением нужно взять зонтик - средство защиты от... пьявок. Оказывается, в тропическом лесу в период муссонов только он и может защищать от этих кровососов.

С. Б.- Для этого берем в Гималаи зонтики и мы. Но и как защиту от снега, дождя - тоже. Конечно, только на подходах. Теперь, когда собираюсь в "наши" горы, обязательно кладу в рюкзак зонтик - на пути к началу маршрута он совсем не лишний.

19 февраля. К полудню приходим в Допхан - крупный "центр" с полицейским участком, магазинчиками, если верить описанию, последними на нашем пути. Переходим реку Тамур по висячему мосту. По ту сторону реки - еще торговые "точки". Останавливаемся перекусить. Представители местных властей приглашают Иванова с документами в "участок". Разрешение на экспедицию у него есть, как и пермит (копия паспорта с разрешением непальских властей на посещение определенных районов, которая выдается иностранцам). У нас же пермитов нет, их должен оформить в Катманду Калимулин. Он же увез и наши паспорта. Ничто и никто не помешает полицейским задержать нас, если они захотят это сделать. Но Иванов с Трощиненко (Леша - в роли переводчика) проблемы каким-то образом утрясают.

После завтрака Трощиненко, Глушковский и Можа-ев решают побриться, чем доставляют огромное удовольствие многочисленным зрителям из племени неварров. Снова начинается дождь. Высота над уровнем моря около 700 метров. Ньима не советует идти под дождем дальше. Устраиваемся на ночлег на полу второго этажа местного "отеля"-лоджии.

Каждую свободную минуту все ребята усердно пишут дневники. Это усердие подогревается, с одной стороны, тем фактом, что после эверестовской экспедиции было издано 6 книг, рассказавших о ней, с другой - предложением "Палитры" заработать на книге о Канченджанге. Те же, кто не пишет или пишет мало, подначивают "писателей": "Какую главу, дорогой, завершаешь?"

20 февраля. Ночью сплю плохо. Несколько раз просыпаюсь: надрывно кашляет кто-то из хозяев дома. При этом почему-то стучит по разделяющей нас стене то ли ногой, то ли головой. Получается очень громко. Дождь пускается временами и ночью, но нас надежно защищает соломенная кровля хижины.

В 5.30 на улице оглушительно кричат петухи. Это действует лучше всякого будильника. Все оживает: заговорили люди, заплакали младенцы. Мы собираемся в дорогу. Безоблачное небо обещает хороший день. Носильщики не торопятся. Мы тоже. Попиваем кофе с молоком. На высотомере Иванова - 600 метров над уровнем моря. Сейчас мы в долине. Дальше путь вверх.

Расплатившись за ночлег (40 рупий), около 8 утра мы трогаемся в путь. Снова висячий мост через Тамур. Здесь тропа разделяется. Прямо - на Топледжунг, наш путь - вдоль левого берега реки. Теперь до самой Канченджанги только подъем. Склоны гор густо заселены людьми. Повсюду террасы. Основная культура - рис. Хижины окружены банановыми пальмами. Крестьяне держат коров, буйволов, коз, кур. Живут, судя по всему, неплохо. Побогаче индийцев.

Тропа вначале почти теряется среди полей, затем снова подходит к Тамуру. Останавливаемся на берегу, устраиваем стирку и купание.

На ночлег останавливаемся вселении Синва: здесь - около десятка домов. Несколько даже крыты рифленым железом. Есть три лавки. Но выбор товаров небогатый. Жители Синвы - из народности черри. Они приветливы, как все непальцы, опрятно одеты. Останавливаемся на ночлег за околицей. Тут же нас берут в плен ребятишки - общительные, большие любители фотографироваться. Ближе к вечеру начинают подходить портеры. У четырех головная боль, у одной девушки (прекрасный пол наравне с сильным участвует в переноске грузов) не проходит простуда. Витя Пастух лечит носильщиков, колдует над пальцем здешнего мальчугана - у того панариций. В лавках купили конверты - без марок. Говорят, марки есть на почте. Но почта на замке - уже поздно. Пытаемся через Ньиму купить в деревне яйца и лук, чтобы не расходовать продукты, которые несем снизу. Но крестьяне ничего не захотели продать. После основательного ужина (рис, яичница, а к ним - пиво и даже "чинзано"), всех клонит в сон. Часов в восемь ребята начинают укладываться.

А. П.- Здесь и дальше в твоем дневнике можно встретить записи о том, что вы не так уж редко употребляли "чинзано", то есть водку. Мы, конечно, не ханжи, сухой закон никто не объявлял, но все же... Как насчет спортивного режима? Вам ведь предстояли сложнейшие восхождения.

С. Б.- Наверное, упоминание о "выпивках" (скорее в символических дозах) можно бы и просто вычеркнуть. Но, с другой стороны, лучше объяснить, зачем это делали. Единственное радикальное средство против желудочно-кишечных инфекций, которые в Непале отнюдь не редкость и могут поставить под угрозу и здоровье, и судьбу экспедиции, - несколько капель алкоголя перед едой. Такую профилактику мы обязательно применяли, когда останавливались в населенных пунктах и на подходах. В базовом лагере и на горе, где высота гарантирует чистоту, этого не требовалось. На спортивной форме употребление спиртного практически не отражалось: алкоголь выходил с потом при ходьбе с рюкзаком. Ведь никто этим не злоупотреблял - всем хотелось на гору.

Пытаюсь закончить описание событий дня, но глаза слипаются. Чувствую - больше того, что написал, не осилю. Тихо звучат позывные "Маяка", не спит только мой постоянный спутник во всех экспедициях последних лет - маленький транзистор. Спокойной ночи!