Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Эверест, юго-западная стена - Замятин Л. М. - Страница 27


27
Изменить размер шрифта:

Покинув жаркий Катманду всего десять дней назад, мы подходили к месту базового лагеря среди льда и снега в самом начале холодной и ветреной весны высокогорья.

16 марта. Мы были на месте базового лагеря в 11.30. Я знал, что лагерь будет располагаться не на зелёной поляне с серебряным ручьём, но то, что увидел, превзошло мои худшие представления.

Никакого намёка на площадки. Чрезвычайно неровный ледник, заваленный крупными камнями вперемешку с залежами старых консервных банок и другого мусора. Всё это остатки многочисленных экспедиций. Даже для установки высотной палатки пришлось серьёзно поработать ледорубами и лопатами несколько часов. Не говоря уже о кемпинге. С шатром легко: его можно сначала поставить, а потом ровнять площадку, находясь под крышей.

Едва мы успели установить три высотных палатки и шатёр, как начался обильный снегопад. Вечер провели в шатре. Ложась спать, нам пришлось раскапывать палатки, которые были завалены на одну треть.

Планировалось, что все участники экспедиции будут жить по одному-два человека в больших польских палатках типа “кемпинг”. Палатка очень удобная, имеет небольшой тамбур, где можно сложить снаряжение, и просторную комнатку. Кемпинг достаточно высок, и в нём можно ходить во весь рост. Для альпинистского снаряжения и для аппаратуры нашей киногруппы мы использовали небольшие шатровые палатки, с дном типа “Зима”, изготовленные специально для экспедиции. В качестве кают-компании и продуктового склада у нас были большие шатровые палатки без дна. Каждому из офицеров связи была выделена маленькая высотная каркасная палатка типа “Салева”. Стены кухни сложили из камней, а сверху накрыли большим сигнальным полотнищем из каландрированного капрона.

Вскоре в базовом лагере появился парнишка с грузом и запиской от Мысловского. А через два-три часа и сам Эдик и Коля. Они проделали тот же путь, что и мы, за четыре дня. Настроение у всех хорошее. Самочувствие нормальное. Все рады, что завершился важный этап.

Ребята принесли новости.

17 марта. Второй день пребывания в базовом лагере. Вышли на небольшую прогулку к ледопаду. Связка Мысловский — Чёрный проработала часа три, мы трое — не больше часа. Забойщики (Альпинист, работающий впереди, прокладывающий маршрут) вернулись в оптимистическом настроении: дорога ясна, победа будет за нами. Однако уже на следующий день наступило отрезвление. Слишком рано Мысловский взял вправо,— они оказались на ледовых стенках и довольно долго прокопались на одном месте. Мы с Овчинниковым, глядя на их мытарства, от скуки сунулись влево вверх и удивительно быстро по простому пути поднялись верёвок на семь. Однако при вечернем обсуждении все единогласно утверждали, что мы пошли не туда, что я взял слишком влево. Я сначала оправдывался, потом огрызался, даже грубо что-то сказал Эдику, но Эдик молодец, быстро отошёл.

— Похоже, что простой путь — влево вверх, а потом под большим сколом траверс вправо,— говорил я.

— Это только кажется. Посмотри, сколько верёвок, флажков и даже остатки палатки правее нашего пути, — без тени сомнения отвечал Эдик.

— Но ледник сдвигается на метр в сутки. Все это ещё год назад находилось гораздо выше, то есть как раз там, где я предложил делать траверс.

— Нет, ты не прав, — вступил в разговор Коля, — вспомни литературу: все пишут, что нужно уходить к правому борту гораздо раньше.

— Но может быть, в этом году ледовая обстановка изменилась? Надо руководствоваться логикой, а не догмами. Судя по общему характеру трещин и сераков, несложный и безопасный путь, мне кажется, левее центра до высоты 5800.

— Тебе кажется, а я здесь ходил в позапрошлом году, — уже тоном рассерженного начальника Эдик выдвинул главный аргумент.

— И поэтому залез на стены! — резко бросил я, обиженный ущемлением демократии в теоретической дискуссии.

Наступило молчание. Эдик смешался, удивлённый моей внезапной резкостью и не в силах что-либо возразить. Анатолий Георгиевич попытался разрядить обстановку:

— Конечно, старые верёвки и флажки ни о чём не говорят, но мне представляется, что простота слева обманчивая, помню, что поляки траверсировали ниже. Во всяком случае, надо посмотреть оба варианта.

— Я спрашивал Наванга, — добавил Володя, — он говорит, что надо уходить вправо.

Оставшись наедине со своим мнением, я больше не спорил. Пусть нашим арбитром будет время.

“Почему они всё время ссылаются на чей-то опыт?— думал я вечером в палатке. — Ведь у каждого из нас за плечами огромное количество самых разнообразных ледников. У нас самый длинный в мире (77 километров) ледник Федченко на Памире и не очень уступающие ему ледники Тянь-Шаня в районе пика Победы — самого северного семитысячника планеты. У нас есть сложные ледопады, например на Кавказе, в Безенги, и многокилометровые ледовые лабиринты с бездонными трещинами, например ледник Бивачный под пиком Коммунизма. Причём многие маршруты мы проходили сразу, без разведки и предварительного изучения по книгам (их просто не было), руководствуясь только чутьём и общими закономерностями строения ледников. Особенно богатый опыт у таких старых высотников, как Овчинников, Мысловский, Чёрный, которые одними из первых бывали во многих труднодоступных местах Памира и Тянь-Шаня. А что имеют болгары и югославы, поляки и испанцы? Ледники в Альпах, где размечен каждый поворот, каждый камень? Самые протоптанные маршруты Памира, где они ходили по нашим следам, под руководством наших тренеров-инструкторов? Почему мы должны доверять им больше, чем себе, своей интуиции, своему опыту? ”

20 марта. Четвёртый день работы на ледопаде. Из них два — впустую.

Вчера Эдик и Коля спустились с ледника часа в четыре. С восторгом рассказывали, как они проходили трудные участки ледника, какие там страшные трещины и сложные стены. Вернувшись на мои следы, они прошли ещё шесть верёвок, в некоторых местах повесили перила. Вышли на пологую среднюю часть ледопада, но пути на склоны Нупцзе не нашли.

Во время ужина начался сильный ветер. К середине ночи он настолько усилился, что свалил один шатёр, а второй устоял только потому, что в нём спали шерпы, которые лихорадочно сдерживали метания своего дома. Внутри палатки всё было перевёрнуто и разворочено, низ шатра порван почти по всему периметру. В конце концов Дава и Наванг оставили попытки закрепить шатёр и уже под утро пошли спать в высотную палатку. К этому времени (около шести часов) ветер как будто начал стихать. Наш кемпинг выстоял.

Помня, как летали наши кемпинги прошлым летом в базовом лагере в Ванч-Даре и на “Грузинских ночёвках”, я поставил более прочные растяжки и привалил низ кемпинга большими камнями. Порвалась только одна растяжка. У кемпинга Анатолия Георгиевича тоже порвалась растяжка, и вся конструкция уже собиралась взлететь. Шефу пришлось выскочить на улицу в чём спал и звать на помощь. Помог Эдик, который лежал в соседней палатке.

Я выглянул из палатки и решил, что сегодня выход не состоится: на улице творилось что-то страшное. Однако погода постепенно наладилась, и мы в этот день очень продуктивно поработали.

Уже при надевании кошек Анатолий Георгиевич заявил:

— Я с вами пойду только полпути и потом вернусь, потому что мне не выдержать ваш темп, а обрабатывать можно вдвоём.

Я сразу возразил:

— Нет никакой необходимости гнаться за нами. Вы нас догоните, пока мы меняем верёвки на перилах. Зато в случае любых разногласий по прокладке маршрута нам будет тяжело принять решение, имея два равноправных голоса. Кроме того, возможно, нужна будет консультация стратегического характера.

Шеф быстро согласился.

К большому сераку мы подошли практически одновременно. Я опять стал засматриваться налево. Предложил оставить весь груз и разведать. Верёвки через три вышли на тропу Эдика. Пройдя по их маршруту, мы совершили полукруг и вышли на три верёвки выше своих рюкзаков.

В этот момент даже Володя, который отличается очень сдержанным характером и до сих пор тщательно пытался сгладить наши противоречия по выбору маршрута и как-то защитить или оправдать действия забойщиков, не выдержал и сказал открытым текстом всё, что думает. Анатолий Георгиевич постарался смягчить обстановку и показать объективные причины этой ошибки.