Ветер в твоих волосах (СИ) - Кокорева Мария "Муффта" - Страница 19

— От глупой? — девушка чуть не задохнулась от негодования. — Кто тут еще ведет себя глупо! Моя жизнь сейчас полностью зависит от тебя, но ты ни себя не бережешь, ни думаешь о том, что было бы со мной, если б ты утонул!

— Я жив и здоров! Успокойся, прекрати орать, как испуганная наседка и давай собираться в путь.

— Нет. Вначале мне нужно оружие, кинжал или еще что, я видела, у тебя в сумках есть! — Мужчина обернулся к ней, глаза его сузились, рассматривая ее лицо.

— Оружие? На черта оно тебе сдалось?

— Ты мог погибнуть и, вообще, я надолго осталась одна, могли прийти разбойники или дикий зверь. Если я окажусь в беде, а тебя нет рядом, мне даже нечем защитить себя!

— Я бы успел прийти на помощь, тем более ты не умеешь им пользоваться так, как я, — Бейлик отвернулся, давая понять, что разговор окончен, но девушка не собиралась так легко сдаваться. Она в несколько быстрых шагов поравнялась с воином и встала перед ним, давая понять, что так просто не отступит.

— Мне нужно оружие! Сегодня я поняла, что абсолютно беззащитна.

— Пока я нахожусь рядом, в твоих руках никогда не будет оружия. Это моя работа. — Ария поняла, что настаивать бесполезно и решила попробовать иной способ. Взяв руку мужчину в свою, она посмотрела на него умоляюще.

— Пожалуйста, один кинжал, зато нам обоим будет спокойней. — Наемник выругался, отдернув руку, и процедил сквозь сжатые зубы:

— Я сказал, пока рядом с тобой есть такой человек как я, ты не будешь держать в руках оружия и тем более осквернять себя, проливая чужую кровь! — Девушка попятилась, испугавшись его гневного взгляда и странных слов. Желание уточнять, что именно он имеет в виду, пропало, уступив место чувству самосохранения.

Всю дорогу она гадала, что Бейлик имел в виду под «осквернять себя, проливая чужую кровь». Он что, считает себя осквернённым, недостойным, раз выбрал путь наемника?

За размышлениями Ария не сразу заметила, что тропа стала уже. Воин остановился, долго всматриваясь вдаль.

— Тут недавно был обвал, дорога стала уже. Нужно идти еще аккуратнее. Смотри под ноги и прощупывай то место, куда хочешь ступить.

— Куда еще уже? Моя Охра и так отказывается идти, и я тащу ее силой!

— Иного пути нет. Нам нужно пройти тут, иначе все наше путешествие было зря! — Девушка недовольно насупилась, продолжая тянуть лошадь под уздцы и стараясь ступать осторожно.

Время потянулось еще медленнее, дорога стала опаснее, то и дело из-под ног сыпались вниз мелкие камни, пугая Арию. Она боялась посмотреть в пропасть, туда, куда улетали пригоршни камней, но взгляд то и дело возвращался к пугающей бездне. Они уже так высоко забрались, что высота не просто пугала, она казалась нереальной, и сомнений не было, если сорвешься, живым не выберешься.

Девушка старалась отвлечься, размышляя, что ж за люди эти язычники и зачем забрались жить в такие лихие места? А самый главный вопрос, что терзал ее, как Бейлик попал к ним и откуда вообще узнал об их существовании?

Вдруг, под ногой что-то хрустнуло, и в пропасть полетели камни. Ария не сразу поняла, что земля уходит у нее из-под ног. Взвизгнув, она попыталась ухватиться руками за выступающие камни, но лишь ободрала кожу.

Ее лошадь испуганно захрипела и забила копытами, из-под которых посыпалась новая порция камней. Охра начала медленно «проседать» вслед за девушкой, вся тропа начала будто разваливаться на глазах.

Ветер подоспел вовремя, он наклонился вниз, пытаясь дотянуться до Арии, но расстояние было тяжело сокращать, когда почва уходит прямо из-под ног. Сообразив, что вытащить ее он не сможет, мужчина протянул ладонь и крикнул:

— Подтянись и схватись за мою руку. Я вытяну тебя. — Цепляясь содранными ладонями, по которым струилась кровь, за выступающие камни и стараясь рассмотреть в поднявшейся пыли руку воина, она услышала истошное ржание лошади, совсем рядом. Повернув голову и поняв, что все еще сжимает в руке поводья, Ария увидела испуганное животное в шаге от себя. Скала крошилась под копытами Охры, и лошадь оседала все ниже, почти поравнявшись с девушкой. Камни цеплялись один за другой, с бешеной скоростью срываясь вниз и задевая другие. Казалось, этому аду не будет конца. Бейлик чертыхался и кричал, чтобы она отпустила поводья и хватала его руку, но самое страшное было в том, что в облаке поднявшейся пыли, девушка с трудом различала самого наемника, не говоря уже о его руке.

Глаза засыпало песком, дышать пылью было не возможно. Ария, задыхаясь, из последних сил выкинула руку вперед, в ту сторону, откуда доносился голос Ветра, и почувствовала уверенную, сильную ладонь тут же сжавшую ее запястье. Через мгновение мужчина подтянул ее, будто пушинку вверх. Руки сами собой разжались, выпуская из окровавленной ладони поводья. Девушка мельком увидела тело лошади, которое срывается в пугающую бездну, а в следующую секунду сильные руки Бейлика вытащили ее на тропу.

Он прижал ее к себе, успокаивая и поглаживая. Ария пыталась откашляться, еще до конца не осознав, что произошло. Ветер достал флягу с водой и дал ей напиться, потом помог промыть глаза и умыть лицо.

Все вокруг было вымазано во что-то красно-коричневое, и девушка поняла, руки наемника, их одежда — все перепачкано кровью, что все еще сочилась из ее ладоней.

Осознание всего произошедшего нахлынуло резко, как прорвавшаяся плотина. Ария забилась в руках воина, а потом разрыдалась, понимая на каком волоске была от гибели и оплакивая Охру.

Бейлик не говорил ничего, не пытался ее успокоить или привести в чувства. Он просто удобно устроил ее на коленях, баюкая в своих объятиях, будто маленького ребенка и это было лучшее, что он мог сейчас сделать.

Так они и сидели на обрыве горной тропы, в клубах пыли, будто единственные люди на этой земле

Глава 12

И потянулись дни, похожие друг на друга в своем пугающем однообразии.

Дорога становилась все труднее, а сил оставалось все меньше. Чем выше они забирались, тем тяжелее было дышать, и Арии казалось, что воздух здесь будто разбавлен, им невозможно было надышаться, как ни старайся.

Запасы продовольствия и воды уменьшались день ото дня. На их пути больше не попадалось рек, а часть припасов, заготовленных в дорогу, была в сумках, что крепились к седлу Охры.

Ария, которая до сих пор не могла поверить во все случившееся, очень тяжело переживала гибель лошади. Пусть эта кобыла у нее совсем недавно, чуть меньше года, но все ж это было живое существо, к которому она успела привязаться. В сумках, что были навьючены на Охру, находилась не только провизия, но и все вещи, которые девушка взяла с собой в дорогу. У нее не осталось ничего из того, что она взяла из дома. Гребень, подарок отца, лекарственные травы и настойки, что дала мать, отправляя ее в путешествие, это лишь малая часть того, что улетело в пропасть безвозвратно.

Пить хотелось постоянно, палящее солнце жарило своими лучами обветренные губы и лицо девушки, а ветер своими порывами, казалось, пытался сбросить ее при каждом удобном случае.

Ария еле переставляла ноги, которые стали будто свинцовыми, плетясь вслед за Бейликом и его конем. Они практически не разговаривали с тех пор, как она чуть не сорвалась с тропы. Ветер, как всегда был немногословен, да и у девушки не было особого желания обсуждать все произошедшее.

Погода с каждым днем становилась все более непредсказуемой. Тучи могли затянуть совершенно ясное небо за несколько минут, а в следующее мгновение на путников уже стеной обрушивался дождь. Ливень мог продлиться всего около часа, а мог затянуться на несколько дней. Тогда приходилось продолжать идти даже под потоками воды, ведь терять драгоценное время они не могли. Ария никогда не жила в горах и не знала, нормальна ли такая погода для этих мест или это им с Бейликом так «везло».

Дорога и так давалась ей тяжело, а двигаться по скользкой тропе, под проливным дождем казалось просто пыткой.

В определенный момент девушка поймала себя на мысли, что все ее ощущения притупились. Она будто тряпичная кукла по привычке переставляет ноги, держится за скалу, идя по узкой тропе. Никаких мыслей или желаний, Ария воспринимала все будто сквозь призму, уже смутно представляя, что происходит вокруг. Постоянный недосып, усталость и тяготы пути, казалось, высосали из нее последние остатки жизни, оставив пустую оболочку. Ей не хотелось ничего, лишь свернуться калачиком и заснуть в теплом и сухом месте, в безопасности.