Правила игры (СИ) - Чеботок Наталья Юрьевна - Страница 82

— А я свои — нет. — Парировал Мирон.

— Не будь тряпкой! — рявкнул Степан Петрович. — Если любишь жену — борись за нее и возвращай обратно.

— Люблю. Жить без нее не могу. — Кивнул Мирон.

— Так действуй! Будешь сидеть и рефлексировать, окончательно потеряешь Снежану. — Степан Петрович приобнял жену за плечи. — Мы все совершаем ошибки, сын. Никто от них не застрахован, но если ты искренне сожалеешь, если любишь человека, будешь бороться за него любыми способами. ЛЮБЫМИ, понимаешь?

— Я не знаю, что мне еще сделать, чтобы Снежана вернулась ко мне. — Признался расстроенный Мирон.

— Ну, пока ты пьешь, никакого шанса у тебя и не будет. — Степан Петрович говорил резко, не щадя чувств сына. — Оставь в покое на время Снежану. Просто оставь и все. Живите, как хотите. Только не позорь нас с матерью своим таким состоянием. Мы этого вряд ли заслужили, сын. Отвлекайся на что-то другое, а там будет видно — сможете жить друг без друга, проживете. Не сможете — судьба опять сведет вас вместе.

Елена Владимировна сидела ровно, она давно избавилась от прежней боли. В отпуске она поняла одно, что ковыряясь в прошлом, она упускает настоящее. Они со Степаном счастливо прожили почти три десятка лет. И именно это имеет значение, а не давняя измена Степана. И после этого она резко успокоилась. Они с мужем все это время наслаждались обществом друг друга, вновь открыв для себя прелесть совместного отдыха.

Мирон, нахмурившись, слушал отца. Может, хоть он поможет ему выбрать из этого опыта.

— Так что, сынок, давай берись за ум. — Данилов старший продолжил. — Если хочешь, я поговорю с другом, он как раз набирает бригаду рабочих на север. Съездишь, поработаешь там несколько месяцев, мозги окончательно встанут на место. Потом вернешься и на трезвую голову и после разлуки, поговоришь со Снежаной.

Мирон загорелся этой идеей. Отец предложил хороший выход из положения. За пару месяцев и Снежана, и он смогут остыть и их диалог будет более спокойным, без того накала эмоций, который присутствует в них последние полгода.

— Я согласен. — Мирон как-то подобрался. Он уже мысленно был не здесь. Работа, а еще лучше тяжелая физическая работа поможет ему отвлечься. Да и вдалеке от Снежаны он сможет успокоиться. А если останется в городе, так и будет ходить к бывшей жене, мотая нервы и себе, и ей.

— Я завтра же поговорю с Василием. — Позволил себе улыбнуться Данилов старший. — Идем спать, Лена. Все будет хорошо. — Прошептал он жене на ухо.

Елена Владимировна ушла вместе с мужем в спальню.

— Степ, ты, правда, думаешь, что так будет лучше? — женщина легла на кровать и повернулась к мужу лицом.

— Да, Лен. Лучшее видится на расстоянии. Успокоятся оба, взвесят все и будет видно, как им жить дальше. Вместе или, увы, все-таки по отдельности. Жизнь — штука сложная, но наши дети должны сами выбирать свою дорогу, без советов даже таких близких, как мы. — Степан нашел руку жены и, потянув к себе, приложил ее к сердцу. — Если бы я тогда уехал, мы бы с тобой раньше сошлись.

— Да ладно, я ни о чем не жалею. — Елена погладила мужа по щеке.

— Спасибо. — Степан в очередной раз убедился, что второй шанс ему был дан не зря. Лена стоила и страданий, и счастья, которое у них было.

Через две недели Мирон уехал в Норильск. Перед этим он написал письмо Снежане. Встречаться с ней не стал, чувства так и не улеглись, и он боялся снова наломать дров, устроить скандал и опять отодвинуть попытку примирения на неопределенный срок.

Снежана получила письмо мужа, но сразу не стала его читать. Она и так была в смятении, девушка совершенно потерялась в этой жизни. Письмо несколько дней лежало на холодильнике, привлекая к себе внимание, но Снежана запрещала себе к нему подходить. Но однажды, когда она долго ворочалась в кровати без сна, постоянно задевая Ричарда, отчего недовольный кот ушел подальше, девушка прошлепала босыми ногами на кухню. Руки сами потянулись к конверту и недолго думая, Снежана вскрыла его.

Здравствуй, малыш!

Если ты открыла письмо и не выбросила его, значит, все будет хорошо. У нас. Вот такой я мечтатель. Смешно, правда? Сам все разрушил, а теперь не знаю, как это восстановить.

Вдали от тебя я многое осознал, было о чем подумать. Я не был тебе хорошим мужем, Снеж, и признаю это. Мы были с тобой вместе семь лет, но что мы сделали друг для друга? Ничего. Когда случилась беда с нашим малышом, мы с тобой не сплотились, как должны были, а оплакивали его потерю поодиночке. Это стало нашей главной ошибкой и повлияло на всю дальнейшую жизнь. Я не смог убедить тебя в том, что я могу быть тебе опорой и поддержкой в любой ситуации.

Когда я это понял, ушел в запой. Это показалось мне наилучшим и самым легким выходом. Ведь напившись, я забывал обо всем, что я натворил и чем все закончилось.

Твой муж оказался слабаком и трусом, а не героем, коим ты всегда хотела меня видеть. Сложно признать себя таким.

Несмотря на все, что с нами произошло, хочется верить, что это лишь временный этап нашей жизни. Что мы все сможем исправить.

А я больше всего на свете хочу быть с тобой. Стать для тебя тем, кого ты всегда во мне видела, а я не смог соответствовать твоим ожиданиям. Я очень тебя люблю, малыш. И верю в нас.

P.S. Я уехал на север, нашел работу вахтовым методом. Хочу дать и тебе, и себе время все обдумать. Когда я вернусь, мы встретимся и поговорим. Ну, а если ты решишь написать мне раньше, адрес есть у моих родителей. Я буду ждать.

Уже по тебе скучаю.

Крепко обнимаю, твой Мирон.

Снежана дочитала письмо и отложила его в сторону. В голове у нее не было ни единой мысли. Совсем. Будто кто-то разом стер все файлы. Единственное, что она чувствовала — это боль в груди, которая разрасталась и заполняла каждую клеточку тела.

Девушка несколько часов сидела на кухне и спроси у нее, о чем она думала в тот момент, Снежана не смогла бы ответить.

Время будто замерло для нее.

Снежана машинально ходила на работу, вечерами посещала ветеринарную клинику, где помогала волонтерам, а потом возвращалась в пустую квартиру, где ее дожидался Ричард.

Иногда ей звонила Кочеткова, желающая вытащить Снежану из тюрьмы, в которую та себя добровольно заточила, но Снежана не хотела видеть никого видеть. Особенно тех, кто когда-то был свидетелем их счастья с Мироном.

Снежана постоянно вспоминала строки последнего письма мужа и понимала, что она тоже не стала хорошей женой Мирону. Что ей двигало, когда она переспала с Максом? Обида? Оскорбленное самолюбие? Ведь она такая умница, красавица, а муж ей изменил. И именно это все подтолкнуло ее к Максу. Только чего она этим добилась? Теперь они с мужем в разводе, а Мирон так и вовсе уехал на север, чтобы не пересекаться с ней в одном городе.

У Снежаны даже не было сил злиться на себя. Она же хотела этого? Хотела. Вот теперь и «наслаждается». Все слезы выплаканы, одиночество за несколько недель ей так осточертело, что Снежана была готова залезть на стенку. Если бы это помогло, она бы так и сделала.

Со всех сторон девушку опекали, а ей хотелось, чтобы ее никто не дергал. Мать с братом звонили каждый день, бывшие свекры через день напоминали о себе, а Кочетковы два раза в неделю. Снежана поначалу терпела, потом злилась про себя, а потом сорвалась, накричав на брата. Вадим почему-то совсем не обиделся, попрощался с сестрой и объявился на следующий день снова.

Тогда Снежана решила уехать из города на время. Куда угодно. Шеф помог выбить ей длительную командировку на Сахалин, где у их компании недавно открыли филиал. Снежана собрала вещи, оформила документы на вывоз питомца и вместе с Ричардом покинула Владивосток.

Первое время на вахте Данилову было сложно приспособиться, но потом он втянулся. Физическая работа так его изматывала, что времени на постоянное обмусоливание своих ошибок у Данилова не было. Да и вообще, работа на свежем воздухе наладила его сон. Стоило Мирону коснуться подушки, он тут же засыпал. Правда, и снов у него никаких не было, но это было и к лучшем. Гораздо тяжелее ему пришлось бы, приди к нему во сне Снежана.