Маркиз де Карабас - Sabatini Rafael - Страница 47

Кантэн задумчиво посмотрел на виконтессу. Откинув голову, томно улыбаясь, госпожа дю Грего не сводила пристального взгляда с лица Гоша, облокотившегося о спинку кресла, в котором она сидела. Он о чем-то шутил с ней, перебирая пальцами локон ее блестящих черных волос. Кантэн подумал о Белланже, который вступает в один из формируемых в Англии эмигрантских полков, предательством обреченных на неминуемое поражение, и еще раз удивился безразличию к нему этой высокородной дамы, в своем ослеплении красавцем-плебеем готовой одобрить планы, приближающие крах святого для каждого роялиста дела.

Заметив холодный взгляд Кантэна, виконтесса почувствовала неловкость.

— Вы о чем-то задумались, господин маркиз?

— Извините, сударыня. Зная, каких взглядов некогда придерживался Корматен, я никак не могу понять, какие побуждения заставили его изменить им.

Гош как-то странно засмеялся.

— Я уже говорил вам, чего требуют роялисты и на что готовы пойти республиканцы. Но есть еще один дополнительный пункт, касающийся возмещения понесенных убытков. По нему после подписания мирного договора Корматен положит в карман миллион ливров.

— Понятно. Побуждения Иуды. Гош пожал плечами:

— Все зависит от точки зрения.

— И Республика готова заплатить ему миллион за услугу.

— В конце концов, те, кто сейчас стоят у власти, дабы упрочить свое положение, стремятся загладить деятельность вдохновителей Террора. А средства, которыми они располагают, абсолютно ничтожны. Когда страна со всех сторон окружена врагами, внутренний мир — первейшая необходимость. Возможность восстания шуанов не дает спокойно спать по ночам господам из Конвента. Вот Корматену и представился удобный случай, которым он не преминул воспользоваться к немалой для себя выгоде. Будем же благодарны. Но виконтесса, кажется, зевает.

— Просто ваш рассказ не является для меня такой же новостью, как для нашего хозяина.

— И не вызывает у вас такого же отвращения, — тоном упрека заметил Кантэн.

— Ваше отношение объясняется тем, что вы еще не поняли, какую пользу можете из этого извлечь, — сказал Гош, обращаясь к Кантэну. — Не исключено, что вы как эмигрант могли бы оказаться вне закона. Подобная опасность устраняется амнистией для всех вернувшихся эмигрантов. Амнистия — одно из условий, на которые мы готовы согласиться.

Трагическое разочарование, ожидающее Пюизе, жестокое крушение всего, чего он достиг, — это и только это занимало мысли Кантэна, остальное не имело для него никакого значения. Он понимал, что обнаружить свои мысли перед гостями было бы крайне опрометчиво, и сдержал обуревавший его гнев.

Ночью тот же гнев не давал ему заснуть. Он прибыл во Францию, чтобы передать Корматену приказы Пюизе, и считал, что предательское нарушение этих приказов обязывает его предпринять определенные действия. Но какие именно? Первое побуждение — вернуться в Англию и предупредить Пюизе — он отбросил, сочтя его бессмысленным. Слишком поздно. Мирная конференция, на которую ехал Гош, состоится задолго до того, как он доберется до Лондона. Если Пюизе и все, кто связал свою жизнь с затеянной им доблестной авантюрой, не будут предупреждены и, веря, что их встретит громадная армия шуанов, собранная графом, прибудут во Францию, их ждет окончательный крах. Кантэн не мог спокойно сидеть в Шавере и наблюдать за осуществлением этого дьявольского плана. Единственный выход, который сам собой пришел ему на ум, прежде чем он уснул, заключался в том, что надо немедленно отыскать Тэнтеньяка и держать с ним совет.

Глава VII

ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ

Ранним утром Гош отбыл из замка вместе со своим штабом, своей виконтессой и своим эскортом после ритуала прощания, являвшего собой образец любезности и сердечности.

— Настоящий символ объятий старого порядка с новым порядком, — рассмеялась виконтесса.

Усадив ее в экипаж, Гош немного помедлил.

— Вам следует принять меры для обеспечения своей безопасности, — посоветовал он Кантэну, обратив на него взгляд, исполненный самых дружеских чувств.

— Они приняты. Не тревожьтесь, мой генерал. Я собираюсь на некоторое время покинуть Шавере.

— Это благоразумно. Как только будет объявлено о примирении, здесь воцарится совершенно иной дух, и вам нечего будет опасаться. Простите за беспокойство и всего доброго.

Генерал вскочил в седло и в окружении офицеров своего штаба поскакал за экипажем. У ворот он обернулся и помахал шляпой с трехцветными перьями. С верхних ступеней лестницы Кантэн наблюдал, как они скачут по аллее между двумя рядами драгун. Затем он пошел отдать Шарло последние распоряжения перед тем, как отправиться на поиски лагеря шуанов в лесу Ла Нуэ.

Кантэн еще не отпустил Шарло, когда стук копыт во дворе замка возвестил о прибытии нового посетителя, и он с радостным изумлением увидел, как Жермена нетерпеливо бросает поводья одному из его бретонцев.

Вид мадемуазель де Шеньер несколько умерил его радость. Она была не только бледна, но и холодно-сдержана.

— Вы чем-то встревожены, — сказал Кантэн, поцеловав ей руку.

— Да, и очень. Я приехала поговорить с вами. Здесь? Жермена показала хлыстом на столовую, из которой он только что вышел.

— Если вы простите мне беспорядок, который там застанете.

— Ах! Следы пребывания ваших республиканских друзей. Ее тон подсказал Кантэну ответ:

— И моих спасителей.

Пока он закрывал дверь, Жермена подошла к столу, с которого еще не убрали остатки завтрака. Пылкая, придерживающаяся ультрароялистских взглядов дама удостоила стол многозначительным взглядом и внимательно посмотрела на Кантэна.

— Должно быть, вы поддерживаете самые тесные отношения с санкюлотами, если смогли призвать себе на помощь отряд драгун. Это лишний раз подтверждает справедливость всего, что про вас говорили, и объясняет события вчерашнего вечера.

— Вы имеете в виду то, что говорил про меня Констан? Ему придется отказаться от своих слов, как только он явится сюда вслед за вами, в чем я нисколько не сомневаюсь.

Жермена покачала головой.

— Сегодня он не последует за мной. Он опасно ранен. Один из ваших драгунов рассек ему голову.

— Боже правый! Я полагал, что он был лишь вдохновителем нападения, но не мог допустить, что он сам его и возглавил. Это не в его правилах.

— Поступки Констана имеют для меня куда меньшее значение, чем ваши. Но вы не ответили на мой вопрос. Скажите мне правду о ваших отношениях с этими негодяями. Почему вы то путешествуете с их охранной грамотой, то вызываете для защиты их солдат?

Краткий миг изумления, — и Кантэн рассмеялся.

— Неужели все выглядит именно так? Но я не вызывал солдат. По пути в Ренн Гош случайно остановился здесь и потребовал дать ему ночлег.

— Почему Гош искал ночлега не где-нибудь, а в Шавере?

— У этих господ принято реквизировать то, чего им не хватает. Он даже не знал, что замок, в который он приехал, — Шавере.

— Итак, все было чистой случайностью, на диво своевременной случайностью?

На ее недоверчивую и слегка презрительную улыбку Кантэн ответил тоже улыбкой, но понимающей и ласковой.

— Именно так, как вы говорите.

— И я должна поверить этому?

— Должны, поскольку так говорю я, — сдержанно ответил он.

Некоторое время она стояла в нерешительности, опустив глаза и поигрывая хлыстом. Затем подняла голову и встретила терпеливый взгляд молодого человека.

— Послушайте, Кантэн. Так это или не так, но вчера вечером вы выходили к крестьянам и обращались к ним.

— И друг Констана Лафон дважды выстрелил в меня. Эту подробность стоит упомянуть.

Последнее она оставила без внимания.

— А правда ли, как говорили некоторые, будто вы предупредили их, что послали за помощью?

— Это почти правда, — ответил он после недолгого раздумья. — Я действительно сказал, что, ожидая нападения, послал за помощью.