Черный Лебедь - Sabatini Rafael - Страница 54

Мисс Присцилла коснулась его руки. Заметив ее непроизвольный жест, майор нахмурил брови. Однако на него никто не обратил внимания.

— Я так боялась, что вы сделали это только из-за меня… Если б вас не стало…

Голос изменил ей, но она быстро овладела собой и прибавила:

— А потом я испугалась еще больше. Думала, они разорвут вас на куски. До сих пор не пойму… Мне почудилось, что вам грозит страшная опасность…

— Главная опасность впереди, — невозмутимо произнес он.

В это мгновение Пьер, стоявший чуть поодаль, одним прыжком подскочил к ним:

— Господин!

Де Берни повернулся к морю. В кабельтове от входа в бухту друг за другом показались три огромных, величественных красных корабля, они приближались на всех парусах. С моря послышался скрип блоков и снастей. Де Берни напрягся в ожидании.

— Вот она, опасность, — проговорил он.

Столпившись на берегу, ошеломленные буканьеры в зловещем молчании замерли как вкопанные, не сводя глаз с лагуны. Они простояли так секунд шесть, не больше. И вот, когда на мачтах кораблей взвился британский флаг, а сами корабли, перестроившись в боевой порядок, устремились в пролив, ведущий в лагуну, казалось, все черти из преисподней разом выскочили на берег. С дикими воплями и страшными проклятьями толпа пиратов рассыпалась: они заметались по берегу, точно крысы в темном корабельном трюме, ослепленные резким светом.

Когда поднялась паника, лишь некоторые из них точно знали, куда бежать, — они рванули прямиком к лежавшему на борту «Черному Лебедю» в надежде найти за ним хоть какое-то укрытие.

Путь к мнимому спасению указал Уоган, и, когда он, опережая всех, бросился к укрытию, Бандри, который стоял не шелохнувшись, обозвал его трусливой свиньей, потому как в глазах моряков, наблюдавших за ними с приближавшихся кораблей, это бегство могло их только разоблачить.

Нет, Бандри не потерял головы, и в конце концов ему удалось остановить панику.

— Чего вы испугались, скоты? — проорал он, напрягая свой слабый голос, и тут же его сорвал. — Чего сдрейфили? Что из того, что они англичане, откуда им знать, кто мы такие? Они видят только наши корабли: один лежит себе на грунте, а другой тихо и мирно стоит на якоре.

Услышав его слова, пираты перестали суетиться и собрались вокруг него.

— Совсем с ума спятили! — продолжал он. — Наверняка они пришли за водой. Откуда им было знать, что мы тут. Разве не ясно — их занесло сюда случайно! Пускай с ними сам Морган — откуда он узнает, что это «Черный Лебедь», по килю, что ли? А вот ежели он увидит, как вы тут скачете во главе с размазней Уоганом, тогда уж он точно нас расколет! Поэтому уймитесь, черт бы вас побрал! Пусть себе высаживаются и делают свое дело. А мы поглядим, кто они такие, и тогда решим, как быть дальше.

Его здравые рассуждения понемногу успокоили пиратов, и они стали приходить в себя. Эллис и Холлиуэл, воспрянув духом, уже помогали ему восстанавливать порядок. И буканьеры снова разошлись небольшими группами: одни уселись на песок, другие принялись расхаживать взад и вперед по берегу как ни в чем не бывало; однако продолжалось это недолго — до тех пор, пока они не увидели, как на мощном сорокапушечном флагманском корабле, вошедшем в узкое горло лагуны, засверкали изготовленные к бою орудия.

От подобного зрелища, не сулившего ничего хорошего, пираты опять зароптали. И Бандри вновь пришлось их успокаивать:

— Ну что, трусы, от страха небось все поджилки лопнули! Да? Стоило этой бестии показать клыки, как вы тут же наложили в штаны! Ну и дела! Им просто невдомек, кто мы такие, вот они и ощетинились. Это ж ясно как божий день.

И вдруг, как бы ему в опровержение, от борта флагманского корабля отделилось облачко дыма и вслед за тем прогремел залп; в тот же миг «Кентавр» вздрогнул всем корпусом — с такого короткого расстояния ядро угодило ему прямо в фальшборт [51] и разнесло его на куски.

В это же мгновение со скалы в небо взметнулась бесчисленная стая чаек: потревоженные грохотом птицы, громко крича, принялись беспорядочно кружить над лагуной.

Невзирая на все увещевания Бандри, буканьеры снова ударились в панику.

После второго залпа по «Кентавру», оцепенев от ужаса, они вдруг застыли на месте в ожидании следующего выстрела, от которого захваченный ими корабль уже наверняка пойдет ко дну. Заметив, что «Кентавр» не оказывает ни малейшего сопротивления, неизвестный корабль прекратил пальбу; в наступившей следом за тем зловещей тишине послышался лязг цепей и скрежет лебедок. Корабли бросили якорь в шести кабельтовых от берега.

Все сомнения буканьеров разом рассеялись. Перед ними был враг. Пираты поняли, что оказались в ловушке, которой так боялся Лич, и, охваченные слепой яростью, они стали искать, на ком бы сорвать свой гнев.

Они бросились прямиком к де Берни, слева от которого стояла мисс Присцилла, справа — майор, а чуть поодаль, с выражением тревоги и ужаса на смуглом лице, — Пьер.

Еще ни разу в своей полной опасностей жизни де Берни не переживал столь грозных минут, однако он ожидал такого поворота событий и напряженно думал, как предотвратить нависшую беду. Приблизившись к мисс Присцилле, он дотронулся до ее плеча.

— Вот она, главная опасность, — шепнул он ей. — Будьте мужественны и ничего не бойтесь.

С этими словами он смело шагнул навстречу надвигавшейся толпе, готовой растерзать его на куски. Он держался прямо и гордо, его шляпа с пером сидела чуть набок, левая рука лежала на эфесе шпаги, торчавшей сзади под прямым углом.

С дикими воплями орава пиратов — человек двести — остановилась в нескольких шагах от него. Две сотни озлобленных лиц смотрели на француза; он едва не оглох от обрушившегося на него шквала проклятий и ругательств, к нему тянулись сотни голых крепких ручищ; сотни кулаков сжались перед ним в угрозе; в одной из рук уже сверкнул мачете.

Де Берни стоял перед ними непоколебимый как скала. Его голос, громкий и четкий, словно звук сигнальной трубы, вознесся над беспорядочным ором толпы.

— Что стряслось, жалкие глупцы? — спросил он. — Вы собрались прикончить единственного, кто может вызволить вас из этой переделки?