Битва за небо - Сабайтис Максим - Страница 49

– Нам придется взять из гаража мой паромобиль, – продолжил Мэтт. – Это недалеко, в паре кварталов. Если мы отправимся сейчас, справимся еще до полуночи.

Толстый белый кот лениво вышел из-под дивана и, чихнув от пыли, удалился восвояси.

Действие блокиратора постепенно заканчивалось. Для «психов»-комиссаров медленно открывался привычный мир расширенных ощущений. Сначала пробуждалось чувство Намерения. Таинственный Мэтьюс, потенциальный работодатель Островского, был как-то связан с происшествием возле дворца протектора. Даже без использования Стиля эта связь каким-то образом ощущалась, наверное, при помощи развитой интуиции.

– Из города уезжать не потребуется, – проинформировал комиссаров старик, вставая из-за стола. На мгновение его глаза хищно сверкнули – не надо было быть проницательным человеком, чтобы догадаться, что думал он о деньгах.

Николай ощутил легкое головокружение, подозрительность Мэтта и желание убраться из рационалистического дома как можно скорее. Небольшая задержка могла привести к трагическим последствиям, перегорающим тестам Яблочкова и сокрушительному провалу.

– Тогда не будем терять времени даром, – предложил он, стараясь при помощи интонаций передать товарищам свои мысли. Получилось не слишком уверенная речь, даже немного испуганная. Английский, точнее американский язык, на котором говорили большинство местных жителей, не располагал к передаче психотехнических нюансов.

И все же Дмитрий чуть повернул голову, демонстрируя понимание, Алексей открыто кивнул, а Мэтт посмотрел на подмастерье с плохо скрываемым сочувствием.

– Нам придется взять из гаража мой паромобиль, – сообщил наниматель, производя в уме какие-то расчеты. – Это недалеко, в паре кварталов. Если отправимся сейчас, справимся еще до полуночи.

Дмитрий поспешно кивнул. Этот спектакль начал ему надоедать. Пробуждающиеся Намерения чувствовались еще довольно грубо и прямолинейно. Словно существовал какой-то фильтр, отсекающий все, что могло подлежать сомнению. Старик Дмитрию не нравился. До дрожи, до непонятного омерзения. Если бы Намерения воспринимались бы как запах, от Мэтта шла бы нестерпимая вонь из беспринципности и аморальности. Центральным компонентом этой вони было некогда чистое и благородное чувство, намертво загаженное следованием принципу «цель оправдывает средства».

На выходе из электрического дома Ледянникову пришлось, что есть сил сконцентрироваться на чем-то постороннем. Например, на мыслях о коварной Элеоноре, сбежавшей от него в Санкт-Петербург с одним из офицеров, переведенных из Порт-Артура через Владивосток в столицу империи. Элеонора исчерпала себя секунды за четыре. После нее пришлось думать о несчастной судьбе овечки, которую постоянно заставляют перепрыгивать через заборчик во имя преодоления чьей-то бессонницы. Вслед за овцой в голову полезла такая фантасмагория, что Дмитрий предпочел отдаться на волю случая и отпустить пробудившееся Мастерство на волю.

Николай тем временем тихо боролся с остатками самурайской энергии. Блокиратор помешал им рассеяться вовне, но теперь, когда его действие закончилось, утечка возобновилась и угрожала проявить себя явным образом. Например, на контрольных тестах Яблочкова, в свете которых охранники возвращали гостям сданные в гардероб вещи и оставленное в целях обеспечения безопасности оружие.

– В военное время, – прокомментировал на своей версии американского языка Алексей, поймав настороженный взгляд Мэтта, – лучше быть вооруженным, чем шарахаться от каждой тени.

Капитан российской разведки чувствовал себя как рыба в воде. Встреченный ими Мэтт был профессионалом своего дела, этакой скользкой рыбой в мутной американской водичке, в дикой мешанине интересов – японских, британских, революционных американских, мафиозных, рационалистических и сотни других, масштабом поменьше. Предложение отправиться в гараж Алексей воспринял с опаской, только не за свою жизнь, а за успех операции. Если подчиненные Мэтта (предположительно республиканцы, хотя, возможно, и мафиози) нападут в гараже, количество полученных сведений будет намного меньше, чем ожидалось. Кроме того, Островский был уверен, что, перед тем как напасть, Мэтт постарается отделить его от товарищей. Незачем рисковать жизнью и лояльностью механика, которого он так упорно разыскивал. Понимают ли товарищи, что как только они останутся вдвоем против Мэтта, тот получит возможность сделать с ними все что угодно?

К счастью, по пути до гаража на плотно сбившуюся четверку прохожих не напала ни одна банда. Николай, меньше суток назад бегавший по ночному городу в аптеку, всерьез опасался такого нападения – ведь тогда под угрозой оказалась бы вся их маскировка.

– Ты его читаешь? – В ухе подмастерья раздался тихий психотехнический шепот Дмитрия. – Я имею в виду Стиль.

Николай создал Намерение кивнуть, но в последний момент разрушил его. Как бы внимательно не присматривал за ними Мэтт, такого способа связи он учесть не мог.

В гараже на комиссаров никто не напал. Старый британский паромобиль, изготовленный лет тридцать назад, долго не хотел запускаться, плохо держал давление в котле, но все-таки сдвинулся с места и, медленно набирая скорость, поехал по улицам Сан-Франциско. Успеть «до полуночи», естественно, не получилось. Разрабатывая план проникновения к рационалистам, вероятность подобного путешествия никто не учитывал, а Мэтт то ли слукавил, то ли попросту не рассчитал время.

То и дело останавливаясь на перекрестках и пропуская колонны армейских грузовиков, паромобиль пересек город и выехал за его пределы.

Дмитрий позволил себе улыбнуться не только в Намерениях, но и в реальности. Вероятность отыскать сообщников Немо увеличивалась с каждым километром пути. Сан-Франциско был действительно идеальной базой для преступной субмарины. Практически никем не сдерживаемые рационалисты могли обеспечивать Немо квалифицированным персоналом, техническими новинками, помогать с ремонтом. Революционеры могли доставать горючее, обеспечивать секретность и безопасность лодки во время стоянок. Эта версия нравилась Дмитрию намного больше официальной, согласно которой Немо во всем действовал в одиночку, без посторонней поддержки и финансирования – от строительства субмарины до обеспечения ее всем необходимым.

– Почти приехали, – выдохнул Мэтт, поворачивая машину в сторону одного из береговых маяков.

Заметив маяк, улыбнулся даже не посвященный в догадки Ледянникова Алексей. Вот вам и средство сообщения с Немо – удобное, специально приспособленное для связи с морским и воздушным транспортом.

«Неужели все так просто, – с легким и непонятным для себя самого разочарованием подумал Николай. – Неужели сейчас мы получим возможность увидеть таинственного Немо собственной персоной?»

Паромобиль подъехал к основанию маяка, со свистом выпустил избыток пара и остановился.

– Место не слишком роскошное, но вы не смотрите на него предвзято, – поспешил успокоить пассажиров Мэтт, проверяя показания приборов. – Здесь располагается центр связи с вашим нанимателем.

В число нанимаемых Мэтт решил включить всю троицу, специально чтобы притупить их бдительность. Смотрителем маяка был один из республиканцев, решивший покинуть секту рационалистов после обстоятельного разговора о судьбе родины. Учитывая фактор неожиданности и два пистолета с глушителем, за судьбу переговоров с Алексом и свои триста фунтов Мэтт не беспокоился. Первым прикончить паренька, напомнил себе американец, разгибаясь после продолжительного пребывания на месте водителя.

– У вас тут экспериментальный электрический маяк? – громко поинтересовался механик, обходя машину против часовой стрелки, навстречу Мэтту. – Я читал в газетах, что Британия выделила на похожий проект сорок тысяч фунтов стерлингов, но о результатах ничего не писали. Так это правда, что электрический луч в тумане виден лучше луча от газового светильника, или нет?

– Можете спросить у смотрителя, – добродушно кивнул Мэтт. – Он сейчас на вершине маяка. А мы пока поговорим с господами о перспективах дальнейшего развития этого проекта. Не исключено, что они смогут нам помочь.