Срочно требуется лох - Рыжков Владимир Васильевич - Страница 15

Врач следил за резвящейся собакой и не смотрел по сторонам. Овчарка прыгала в кустах, разыскивая метки своих собратьев и оставляя свои. По ходу дела изучала собачьи сообщения. Она обежала круг и пошла на второй. Врач подобрал палку и швырнул на полсотню метров вдоль кустов.

— Взять!

Овчарка радостно бросилась за деревяшкой, словно это была мозговая кость, схватила зубами чуть ли не на лету, притащила обратно, сунула ему в руку. Чекмарев швырнул ещё раз.

— Взять!

Овчарка понеслась за палкой. Чекмарев смотрел ей вслед и вдруг услышал за спиной приглушенный кашель и хриплый голос.

— Дядя, закурить не найдется?

Врач обернулся и наткнулся на хмурый взгляд молодого парня в кожаной куртке, стоящего в двух шагах от него. Парень спокойно ждал, когда тот обернется. На его лице никакого выражения, обычная заспанная харя вечного пропойцы. Видно, после вчерашнего никак не отойдет. Наверное, все, что ему нужно сейчас от жизни, это сигарета. Чекмарев помотал головой.

— Не курю. И вам не советую.

— Зря.

Димон быстро сунул руку в щель расстегнутой куртки, мгновенно выхватил ствол и выстрелил ему в живот. Чекмарев покачнулся и стал оседать на землю, успев крикнуть:

— Взять!

Димон шагнул к лежащему телу и хотел выстрелить ещё раз, целясь в голову. Но не успел. С диким рычанием овчарка прыгнула откуда-то сбоку, и её мощная челюсть впилась в протянутую руку с пистолетом. Димон вскрикнул и, выпустив из руки ствол, упал на колени. Превозмогая дикую боль, стал отбиваться от собаки. Но, похоже, она схватила руку намертво. Убей, не отпустит. Он огрел свободной левой её по голове, но она только сильней сжала челюсти. Острые зубы прокусили куртку и воткнулись в мясо. Димон взвыл от боли и начал терять сознание. Выстрел прекратил его мучения. Конечно, это был выстрел в собаку.

Подоспевший Киря выстрелил ей в голову, обдав кровью напарника. Овчарка хрипнула и затихла. Димон с трудом вытащил руку из её пасти, разодрав рукав в клочья. Кровь толчками стекала с его прокусанной руки на грязную истоптанную землю. Киря оглянулся на мужика.

Чекмарев смотрел на них испуганно, медленно отползая к кустам. На его спортивной куртке расползалось кровавое пятно.

— Гнида! — прошипел Киря и, прыгнув к нему, выстрелил в голову.

Врач дернулся и замер. Его остекленевшие глаза продолжали смотреть на убийцу. Киря брезгливо поморщился. Без размаха ударил кулаком по лицу. Голова врача повернулась вбок. Главное, не видеть этих глаз — они потом будут сниться. Они всегда снятся, заставляя просыпаться в ужасном кошмаре. Поэтому Киря терпеть не мог, когда убитый смотрел ему в глаза.

Он схватил Димона за шиворот, другой рукой подобрал лежащий на земле ствол. Потащил напарника к машине. Димон, воя от боли, заковылял следом, припадая на колено и поливая землю густой кровью. Кое-как Киря дотащил его до стоянки, с трудом затолкал на переднее сиденье, хлопнул дверцей. Димон упал головой на боковое стекло, видно, уже терял сознание от боли и потери крови. Киря швырнул оба пистолета на заднее сиденье, прыгнул за руль. Машина рявкнула движком на весь двор и унеслась прочь.

Рядом с детской площадкой остались лежать два трупа — врача Чекмарева и его собаки.

В спортзале качались парни с мощными потными торсами. Они тягали стальные пластины, закрепленные на шарнирах, и отжимали штанги с тяжелыми блинами. В углу коротышка боксер колотил перчатками по груше, словно намеревался её убить. Груша поскрипывала на пружинах и посвистывала при ударе, но не сдавалась.

Илья прошел через зал. Он в кожаной куртке, шерстяной шапочке и с папкой под мышкой. Он затормозил, покосился на боксера, заинтересовавшись окончанием схватки. Через минуту ему надоело смотреть за однообразными движениями боксера, и он спросил:

— Скажите, а где у вас тут сауна?

— Там, — махнул перчаткой боксер, и с такой силой ударил по груше, что после этого удара она уж точно испустила дух.

В раздевалке никого не было. Стояли удобные кресла, вокруг небольшого столика, предназначенного скорее для выпивона, чем для журналов, рядом велотренажер для сгона лишнего жирка, лежала парочка гантелей и пудовая гиря. Занимайся, не хочу. В шкафчике висела чья-то одежда.

— Эй, кто тут есть? — позвал Илья, но услышал в ответ только жужжание кондиционера и шум забытого кем-то душа. Он шагнул в предбанник, выскочил на берег обширного бассейна с голубой водой и увидел сбоку маленькую дверцу, обшитую деревом. Не долго думая, дернул её на себя. На него дыхнуло жаром. В полутемном пространстве маячили два голых тела. Кажется, одно из них было женским.

— Тебе чего? — проворчал мужской голос.

— Любопытный какой, — пискнул женский.

— Федор здесь? — быстро спросил Илья.

— Здесь, здесь, раздевайся, заходи, — ответил мужской.

Илья закрыл дверцу и пошел обратно в раздевалку, скинул куртку, рубашку, брюки. Оставшись в чем мать родила: в плавках и шерстяной шапочке, двинулся обратно в предбанник, прихватив для солидности папку. Дернув дверь, он вздохнул и сиганул внутрь.

На верхних полатях на спине лежал толстый голый человек. Над лежащим плашмя телом вздувался горой объемистый живот, по которому стекали капли пота. На нижних полатях сидела голая девица и поглаживала ему живот. Толстяк мурлыкал от удовольствия, блаженно закатив глаза. Илья поначалу смутился, но собравшись с духом, ринулся в бой.

— Здрасьте! Я Илья, — сказал он и присел на нижние полати. — Я вам звонил.

Дерево было горячим, Илья слегка обжег себе ляжки и резво вскочил. Положил под задницу папку, опустился на нее. Повертелся немного, пристраиваясь поудобнее. Девица, как ни в чем не бывало, продолжала массаж круглого фединого живота. По её гладкой загорелой коже, по упругим грудям стекали капли пота, собираясь в струйку, которая как в губку уходила в курчавый треугольник внизу.

— Здорово! — лениво сказал Федя и протянул потную ладонь. — Так мы с вами на «ты», или мы с тобой на «вы»?

— Можно и на «ты». — Илья пожал протянутую руку.

— Легко нашел?

— Сразу, — кивнул Илья, чувствуя, как по груди потекли первые капли. Жара стояла такая, что стало трудно дышать.

— Эх, добавить бы градусов, — сказал сокрушенно Федя. — Совсем не греет.

— Да вроде ничего, припекает. — Илья отодвинувшись от печки, снял шапку и вытер ею лицо.

— А ты откуда Наташку знаешь? — уточнил толстяк. — Я-то её со студенческой скамьи.

— Я посещал её массажный салон. Она классно делает массаж.

— Ну, я не хуже, — хмыкнула девица и заинтересованно взглянула на Илью.

Илья отвел взгляд от её пышных грудей и перевел его на Федю.

— Значит, хочешь серьезным делом заняться? — буркнул тот. Повернулся боком, подпер локтем голову и уставился на Илью. Его живот распластался по скамье. Крошечная фитюлька упала на толстую ляжку. Девица погладила её слегка и огорченно хмыкнула. Видно, за все время пропаривания так и не увидела её в действии.

— Хотел бы, — кивнул Илья. — Надоело мелочевкой заниматься. Хочется настоящего дела.

— Будет тебе дело, Илья, будет. У меня никто без работы не сидит. Все мои ребята бегают, как пони по кругу. Но зато и зарабатывают соответственно. Ты сколько хочешь зарабатывать?

— Сколько удастся, — Илья скромно потупился. — Я за деньгами не гонюсь. Главное, чтоб работа была интересная. И заработок честный. Сколько заработал, то и получи.

Он весь взмок и вытирал шапкой лицо, пот струился неимоверно. Надо было бы облиться водой для начала, немного охладиться, но Илья в таких тонкостях банно-прачечного дела не разбирался. Потому и сидел, как на углях.

— Конечно, честный, — засмеялся Федя. — Настоящий бизнес может быть только честным. С нечестным никто и связываться не станет. Один раз обманешь и все! Второй раз уже никто не поверит. Ох, что-то совсем печка остыла…

Илья уже еле сидел. Пот лил ручьями. Стало невозможно дышать, и он глотал воздух, как рыба на песке. Федя поднялся и сел, спустив ноги на нижние полати. Сказал огорченно: