Фраер вору не товарищ! - Рыжков Владимир Васильевич - Страница 3

— Ишь ты! Коммерческий директор. Да, директор, сегодня у тебя не самый удачный день. Прямо с утра такая невезуха, что лучше бы из дома не выходил.

Пухленькая Лена Муравьева, несмотря на молодой возраст, располагающий к удовольствиям и радостям жизни, работала судмедэкспертом. Скорее всего, она намеревалась быть врачом, но жизнь поставила на её пути свои непреодолимые преграды. Она заглянула в удостоверение из-за костиного плеча и вздохнула.

— Симпатичный парень. Наверное, женщин у него было… — Присела на корточки, расстегнула хорошее кашемировое пальто, откинула окровавленную полу, осторожно пошарила по карманам пиджака, выудила бумажник, протянула его Косте. Аккуратно расстегнула рубашку, принялась изучать пулевое отверстие на груди.

— Вот одна из них его и заказала, — буркнул лейтенант Тарасенко, спускающийся по лестнице с верхних этажей. Молодой оперативник работал на таком деле впервые, но считал, что и он может выдвинуть собственную версию.

— Женщина на такое не способна, — обиделась за всех женщин Лена.

— Ты принижаешь способности женщин, — ехидно заметил Костя, распатронив бумажник и отыскав в нем водительские права, визитки, какие-то записки. — Они способны на многое. Даже на то, что мужчинам не под силу.

— Нет, размозжить голову своему любовнику женщина не может. Я в это не верю.

— Может, может… — Костя засунул все обратно в бумажник и посмотрел на верхнюю площадку. — Ну что, гильзы нашли?

Техэксперт Коля Балашов и его помощники обнюхивали лестницу с верхнего этажа до нижнего, отделяя зерна от плевел. Найти на заплеванном и загаженном полу предметы, относящиеся к делу — поистине титаническая задача. Из-за лестничных перил выглянула удовлетворенная физиономия Балашова.

— Есть. Две от «тетешника», одна от «макарова». Больше ничего.

— Зато окурков полно, — вздохнул Костя. — Ты, Николай, по прикусу сможешь нам личности киллеров установить?

— Ага, — огрызнулся Балашов. — И ещё биографии напишу.

— А по слюне? — Костя пытался скрасить свое унылое состояние издевательскими шуточками. В уныние его повергла очевидная безнадега распутать убийство по горячим следам. Это же парализовало его активность — хотелось что-то делать, но что именно и в каком направлении, он пока не мог сообразить.

— Еще скажи, по запаху одеколона, — ответил техэксперт. — Ты мне его приведи, тогда я тебе определю, его окурок или нет.

— Где же мы тебе его возьмем? — заметил Тарасенко.

— Не моя забота, — отмахнулся Балашов. — Я вам улики накропаю, а вы сами думайте, что с ними делать.

Они ещё долго подначивали бы друг друга, если бы снизу не крикнули:

— Самохин приехал!

Рядом со стоящей на тротуаре «бээмвухой» тормознула черная «волга». Полковник Самохин, степенный плотный человек лет под шестьдесят, с почти уже седой головой, неспешно выбрался из машины, обогнул иномарку, бросив на неё рассеянный взгляд, двинулся к дверям. С ним приехал ещё один опер — капитан Сурков, худощавый сутулый тип лет сорока с бегающими хитрыми глазами. Опередив Самохина, он оттянул пружину входной двери, встал, как швейцар, пропуская шефа вперед.

Самохин оглядел вестибюль подъезда, захламленный какими-то коробками, прошелся взглядом по почтовым ящикам, не торопясь, поднялся на площадку между этажами, где лежал труп.

— Ну что тут? — утомленно выдохнул он, и всем сразу стало ясно, что убийство для него не повод для интересной и бурной деятельности, а надоевшая повседневность.

— Вот, Аркадий Михалыч, заказуха, — доложил Костя. — Стреляли из «тэтэ» и «макарова». Две пули в теле, одна в голове. Оружия пока не нашли, но, скорее всего, его выбросили где-нибудь поблизости. Ищут.

— Когда это произошло?

— В четырнадцать сорок — сорок пять, — доложила Лена. — Женщина, шедшая к себе в квартиру, нашла тело практически сразу, минут через десять. Она же вызвала милицию. Говорит, что ничего подозрительного не видела.

— Кто такой? — Самохин кивнул на тело.

Костя протянул ему удостоверение, доложил:

— Горбунов Сергей Кириллович. Коммерческий директор фирмы «Автоком».

Восковая маска убитого навсегда сохранила выражение ужаса — последнее чувство, которое испытывает человек, заглянув в лицо собственной смерти. Самохин прошелся внимательным взглядом по трупу, задержался на голове, изуродованной пулевым отверстием с запекшейся по краям кровью, отвернулся, принялся изучать фото на удостоверении, как будто был экстрасенсом и пытался по одной фотографии определить причину болезни и смерти.

— Анатолий, вызывай четвертую бригаду и омоновцев. Пускай едут в офис этой самой фирмы и арестуют всю документацию. Пока они её не уничтожили. И передай Соколову, чтобы начинали допрашивать персонал и руководство.

— Пока не разбежались, — досказал Костя.

Сурков кивнул и пошел обратно, спустился вниз, к «волге», чтобы передать приказание полковника.

— Что ещё нашли? — Самохин повернулся к Косте.

— Пачку баксов, какие-то документы, бумажник и ещё связку ключей. Все, что лежало в его кейсе. На улице стоит его машина.

— А он в какой квартире жил?

— В тридцать третьей, — подсказал Тарасенко.

С верхнего этажа высунулся дед-пенсионер, начал торопливо спускаться по лестнице, словно только его и ждали, заговорил хриплым голосом, стараясь высказать все сразу, пока не остановят:

— Это сосед мой. Да и не жил он тут, появлялся иногда. Говорил я ему, твой бизнес до добра не доведет. Иди, говорю, лучше помидорами на рынке торгуй. Безопасней не бывает. А он…

— Почему посторонние на объекте? — бросил Самохин.

— Какой я посторонний! — обиделся дед. — Говорю, живу я здесь. Этот парень — сосед мой… Я у него иной раз занимал до пенсии…

Тарасенко ругнулся, взлетел по лестнице и отправил деда восвояси, пообещав зайти в гости и выслушать все, что он захочет рассказать. Дед повозмущался немного и неохотно удалился.

Самохин быстро просмотрел документы, изъятые из кейса, ничего интересного не нашел, позвенел ключами, заметил маленький ключик от почтового ящика, протянул их техэксперту.

— Почту смотрели?

— Нет еще. — Коля Балашов помотал головой. — Да что там может быть? Одна реклама.

— А ты посмотри. Вдруг бумажка с угрозами обнаружится.

Николай забрал ключи и спустился вниз. Через минуту раздался его удивленный возглас. Еще через минуту на площадке возникла его сияющая физиономия. Он держал за скобы два пистолета.

— Вот, пожалуйста! Лежали в ящике, — выдохнул он. — «Тэтэ» и «макаров». Оба с глушителями. Значит, выстрелов никто не слышал. И на обоих номера спилены — теперь концов не найдешь.

— В почтовом ящике… Это что-то новенькое, — вздохнул Самохин. — Вроде как они нам посылку по почте отправили, мерзавцы. Получите и распишитесь. Наверняка, залетные. Скорее всего, в городе их уже и след простыл. Костя, прогуляйся с Тарасенко по квартирам. А мы пока посмотрим, чем бедный директор жил.

Поход по квартирам ничего не прибавил к тому, что было и так ясно.

Дед-пенсионер поведал о своем соседе только то, что иногда директор приводил в квартиру молодых женщин, иногда мужчин, но это случалось не часто, и личности гостей всегда были разные. Обычно приезжал один и то не каждый день.

Пожилая женщина, увидевшая труп, нервничала, вздыхала, прокручивая жуткую картину несколько раз, но ничего дельного не рассказала. Ну, заметила она машину, отъезжающую от соседнего подъезда, но не только номера, а и что за машина, сказать не могла — просто не обратила на неё внимания.

Толстая мамаша видела двоих на площадке — стояли, курили, один помог коляску наверх втащить. Ну, описала их внешность, может, даже сумеет фоторобот составить, но наверняка, они были загримированы до неузнаваемости, так что этот фоторобот будет также далек от оригинала, как искаженное судорогой лицо убитого от его свадебной фотографии.

Остальные жильцы, кто находился дома на этот момент, вообще ничего не слышали — никто ведь не кричал и не звал на помощь. А выстрелы слышать никто просто не мог. Все понимали, что киллеров искать не имеет никакого смысла, хотя и надо, но в какой стороне — загадка. Машины никто толком не видел, а если бы и видел, это, скорее всего, не поможет — её, наверное, уже где-нибудь бросили в двух кварталах от места преступления. Лучше сразу сосредоточить силы на поиске заказчика. Здесь-то смысл есть, да только искать долго и, вполне возможно, что не найти. Не найти, даже если исполнителей поймать. Даже если выйти через них на посредника. Вряд ли он знает заказчика. Все, очередной висяк. Это понимали все, и это не добавляло никому оптимизма.