Продавец приключений (илл. Г.Валька) - Садовников Георгий Михайлович - Страница 16

— Неужели здесь вымерли все? Может, прошла эпидемия? — испугался Петенька за жителей планеты. — Может, мы кого-нибудь еще спасем? — сказал он, хватая командира за рукав.

— Так, — протянул астронавт и, решительно сжав челюсти, зашагал в ближайший подъезд, а Петенька засеменил за ним, готовясь к самому худшему.

Они поднялись на лестничную площадку и зашли в первую попавшуюся квартиру. Звонить не имело смысла хотя бы потому, что дверей не было вообще. В крайней комнате они нашли существо, которое сидело в кресле, сложив на груди коротенькие и слабые ручки. Оно смотрело на землян из-под полуопущенных век.

Заросшее щетиной лицо обитателя комнаты скривилось.

— Вам плохо? — спросил командир и, взяв его за вялую ладошку, попробовал нащупать пульс.

— Мне хорошо, — возразил негун, разжав с усилием губы.

— Я понимаю вас, вы сильный характер, но перед вами друзья и перед ними можно не стесняться, — сообщил командир, все еще пытаясь нащупать пульс.

Обитатель комнаты скривился вновь и замотал головой; он просил что-то не делать.

— Вам больно говорить? — догадался участливо Петенька.

— Просто лень, — процедил негун сквозь зубы.

— Вам лень. и вы поэтому… А как же ваши соотечественники? — прошептал Петенька бестолково. — Они погибли! На планету обрушился мор! Вставайте сейчас же, спешите спасать, надо что-то делать! — закричал он что было сил.

От одной только мысли, что от него хотят, чтобы он встал, негуна перекосило.

— Ой, никто не погиб! И мор тут ни при чем. Просто всем лень. Понимаете, лень! Ой, не вынуждайте меня разговаривать… Я нахожусь в неге. Ой, неужели это не ясно? — простонал этот лентяй, ворочаясь в кресле.

— Наши друзья попали в беду! И если вы настоящий мужчина, вам сейчас же станет совестно, — сказал командир, привыкший говорить правду в глаза; он отступил на шаг и сурово посмотрел сверху вниз на лентяя.

— Помощь несчастным — святое дело, — пробормотал негун. — Но еще лучше нежиться вот так, ни о чем не думая. — И он осторожно, стараясь не допускать лишних и резких движений, смежил веки.

— Он циник, товарищ командир! Вы циник! Слышите? Отъявленный циник! — выкрикнул Петенька, указывая на негуна и невольно зажмурив глаза.

Ему казалось, что после такого неслыханного обвинения что-то произойдет, ударит молния, разверзнется земля, а несчастный негун начнет рвать на себе волосы и кататься в ногах, умоляя снять тягчайшее обвинение, и ему заранее стало жалко негуна, он готов был забрать свое слово назад.

Но в комнате светило солнышко, стояла безмятежная тишина, и Петенька открыл глаза. Вначале один, за ним второй. Увидел непроницаемое лицо командира и негуна в прежней покойной позиции.

— Пусть я циник, не настоящий мужчина, пусть! Зато я всегда в неге, — сладко прошептал негун, ежась от приятного озноба.

— Нет, я бы не взял его в экипаж, — твердо объявил командир. — Но посмотрим, что скажет президент страны, где могут жить вот такие лентяи.

Резиденцию президента они отыскивали долго, блуждая по безлюдному городу, и, уже устав, случайно наткнулись на треснувшую табличку, висевшую на одиноком гвозде. По дороге в президентский кабинет они миновали зал заседаний парламента. Дебаты, вероятно, находились в самом разгаре, потому что все места были заняты. Депутаты дремали, временами блаженно причмокивали, а оратор перевесился через край трибуны и бессмысленно разглядывал пол, водя тоненьким, почти прозрачным пальчиком по извилистым трещинам на бортах трибуны.

У входа в президентский кабинет стоял, привалившись к косяку, высокий, худой секретарь. Он бессильно шевельнул нижней губой, вознамерившись что-то спросить, но у него не хватило воли и он умиротворенно застыл у своего косяка.

Сам президент лежал на просторном столе, расслабленно разметав руки и ноги, и смотрел в потолок. Он был неимоверно тощ, крылья его грудной клетки проглядывали даже через сюртук.

— Мы к вам, президент! — объявил командир официально.

— А? — откликнулся глава страны, даже не удосужив их взглядом.

— Мы к вам по важному межпланетному вопросу, — повторил командир, сохраняя достоинство. — Перед вами командир и штурман звездолета «Искатель», приписанного к Солнечной системе.

Это прозвучало настолько внушительно, что Петенька поправил очки и приосанился, а президент невольно начал думать.

— Ну, что там у вас? Валяйте, ребята! — прошептал он с веселым отчаянием.

— Так и быть, потяну эту лямку.

Командир посвятил президента в суть событий присущим ему сжатым и точным языком.

— Да, да, это ужасно! Возмутительно! Эти хватуны подлинные разбойники и наши вечные враги, — сказал президент, закатывая глаза. — Уж я-то мог бы вам порассказать… Им даже не лень шевелиться, все бы они бегали и бегали… Но когда-нибудь в другое время.

— Вы порядочный человек, сразу видно, — горячо вмешался Петенька.

— Да, я порядочный, — подумав, согласился президент. — Я никому не делаю вреда. И вообще мы хороший, незлобивый народ, если уж говорить откровенно. И очень любим справедливость.

— Именно поэтому мы должны объединить усилия и действовать сообща, — заявил командир, направляясь к карте обеих планет.

— Э, только не действовать, — поспешно возразил президент и с неожиданной живостью повернулся на бок. — Сочувствие — пожалуйста. Но основа нашей политики, и внутренней и внешней, — нега. Вот так приблизительно, — пояснил президент и подпер голову ладонью. — Еще бы чашечку кофе и хотя бы крошечный бутерброд для полного кейфа. Эй, бутерброд и кофе! Впрочем, никто не пойдет, это я, знаете, в шутку.

— Вы же проголодались, — сказал сердобольный Петенька. — Я сбегаю в звездолет и принесу.

— Спасибо, спасибо, — растроганно сказал президент. — Но это ни к чему. Утром я уже подвигал челюстями. Вы хотите слишком многого — чтобы я двигал еще и днем.

Астронавт покачал головой и сказал:

— Вы погибнете от истощения.

— Челюсти тоже имеют право на негу, — философски ответил президент, перекатился на спину и замолк, давая тем самым понять, что аудиенция окончена.

— Придется собственными силами. Впрочем, так я и полагал, — признался командир, когда они вышли на улицу.

— Их тоже надо спасать. Иначе негуны вымрут с голоду, — сказал Петенька горячо.

— Само собой разумеется! Мы сделаем все: выручим наших товарищей, снимем Толю с планеты Алоя, непременно разыщем вашу Самую Совершенную, штурман, и обязательно что-нибудь придумаем для негунов, — ответил командир, шагая стремительно.

— Я-то могу потерпеть, погожу как-нибудь, — пробормотал Петенька, зардевшись.

— Вы правы, штурман: о себе в последнюю очередь. Впрочем, кажется, вам повезло. Когда я произнес имя вашей возлюбленной, вон тот негун даже шевельнулся. По-моему, ему что-то известно, — сказал командир.

Они подошли к члену парламента, которого нега застигла прямо в коридоре, и он нежился на полу.

— Как же, как же, Самая Совершенная проживает на нашей планете, и никто не умеет нежиться лучше нее, — промямлил парламентарий, и в его голосе мелькнул слабый оттенок почтения.

Наши герои с трудом вытянули у него адрес Самой Совершенной, и тот привел их в чулан, где на паутине, точно в гамаке, храпела запылившаяся старуха.

— Биллион биллионов! В своем роде она и вправду Самая Совершенная. — пробурчал великий астронавт.

— Нет-нет, это не Она! — испугался Петенька и выбежал на улицу.

Командир последовал за ним и почти два квартала не мог нагнать улепетывающего штурмана.

Между тем из-за крыш появилась громада «Искателя». Наметанный глаз командира тотчас заподозрил что-то неладное, и великий астронавт устремился вперед тяжелой мощной рысью. Штурман еле поспевал за ним, задыхаясь и придерживая расходившуюся ходуном грудь.

Чутье не обмануло командира. Возникнув в дверном проеме, он увидел незваного гостя, который, обхватив Кузьму за талию, пытался разобрать его на части. Бедный Кузьма гремел в его могучих объятиях, точно жестянка с гвоздями. Агрессор был почти что гол, если не считать тряпки на бедрах. Из дремучих зарослей, покрывших его лицо, фанатично горели три фиолетовых ока. Механик пробовал сопротивляться, но в его суставах что-то заело, он только сучил ногами в обидном бессилии и приговаривал: