Маскарад - Рыжиков Василий Александрович - Страница 100

– Кхен, да он издевается над нами! – воскликнула Винзарра.

– Кхончхай базхарр, мхочи кхозла! – зарычал Хиншрак.

– Постойте, уважаемые! – Кхеншраон предостерегающе поднял руку. – Соблюдем традиции, если уж таково предсмертное желание Гронакхара. У нас есть еще один пункт обвинения. Вы обвиняетесь в том, что пошли на сотрудничество с Гильдией Охотников. Вы снабдили одного из них своей кровью. Доказательства этого имеются.

– Как определили, что кровь принадлежит мне? – нахмурился Гронакхар.

– Глава Бруджа Москвы и России, Шаккерон, определил это.

– Шаккерон! Он здесь?

– Как будто ты этого не заметил, образина! – возмутился Шаккерон.

– Отлично. Он здесь. А у меня есть право на поединок с ним. Мы не закончили наш небольшой спор там, в Лондоне.

– Ты хочешь поединка? – спросил Шаккерон, посерьезнев.

– Да! И по правилам. Я обвиняю тебя в клевете! Ты свалил на меня вину в том, что я вступил в сговор с Охотниками! Я требую сатисфакции! Пусть сталь рассудит нас. Я одержу верх, беспрепятственно уйду отсюда и буду возрождать Саббат!

– Отлично! – воскликнул Шаккерон. – Принимаю! После того как я прикончу тебя, мы обследуем останки и точно определим, кому принадлежит та кровь! И весь Саббат, – Шаккерон хихикнул, – будет нести ответственность за тебя!

– Начнем, Бруджа-Бешеный?

– Начнем, Тзимицу-Демон!

Шаккерон взмахнул руками. К слову сказать, он до сих пор не сменил свой гибрид костюмов на боевой наряд вампира. Сейчас ему предстояло сделать это. Куртка привычно стряхнула с себя металлические побрякушки и обрушилась водопадом вниз. Но теперь она проникла под остальную одежду и разорвала ее. Бесформенные лохмотья упали на пол, а ткань окутала Шаккерона, полностью заменив одежду. Потом глава Бруджа тряхнул головой и на пол посыпались кольца и прочие элементы пирсинга, украшавшие его лицо. Растрепанные волосы изогнулись и легли ровным пробором. Еще одним движением Шаккерон вытряхнул из рукавов наручные клинки.

– Я иду, – спокойно сказал он и прыгнул.

Одним прыжком он преодолел половину сцены и мягко опустился в нескольких шагах от Гронакхара, который взял мечи на изготовку.

– Ты уже определился с формой, в которой будешь сражаться, хамелеон? – спросил Шаккерон.

– Как видишь, – усмехнулся Гронакхар и нанес первый удар.

Меч правой руки устремился к груди Шаккерона и был отбит коротким движением наручного клинка. В ответ Шаккерон провел режущий удар в голову Тзимицу. Пока бой проходил на человеческих скоростях. Следовал обмен ударами. Простые, обманные, с разворота, уколы и взмахи, финты и блоки.

Внезапно дерущиеся словно взорвались. Там, где только что стояли Шаккерон и Гронакхар, возникло темное облако. Оба вампира мгновенно перешли на сверхскорость. Из облака сыпались искры, видимо, от ударов клинком о клинок. Заклятия не использовались – Шаккерон был никудышным магом, а Тзимицу не хватало времени для нормального заклятия.

Павел попробовал разогнаться, чтобы увидеть хоть раз настоящий бой глав кланов, но после первой же попытки разочарованно вздохнул. Даже на пике своей скорости он ничего не мог разобрать. Мельтешение непонятно чего в непонятно каких направлениях сменилось примерно таким же дерганьем. Глаз успевал фиксировать только отдельные позы, причем несколько разных одновременно. Понять, какая из них когда имела место быть, совершенно невозможно. Павел напрягся еще немного, но все равно ничего не добился. Максимум, что он смог увидеть – штук двадцать Шаккеронов и столько же Гронакхаров, которые носились туда-сюда со страшной скоростью, размахивая оружием и ногами.

– Блин… – протянул Павел и вернулся на нормальную скорость.

Так хоть бой быстрее закончится. Вон и остальные младшие вампиры скучающе глядят на это облако. Да и, похоже, все неэлитные боевики тоже!

Из присутствующих только главы кланов и почти все старейшины могли нормально следить за боем. Лучшим боевикам приходилось изрядно напрягаться, бой шел слишком быстро для них…

По человеческим меркам поединок шел уже семь минут. Сколько времени прошло с точки зрения Шаккерона и Гронакхара – неизвестно. На восьмой минуте что-то произошло. Странный вздох-вскрик донесся из первых рядов…

Раздался звонкий удар. Из облака, вращаясь, вылетело что-то и упало на пол перед главами кланов. Одновременно движение в облаке стало замедляться. Все шестеро наклонились к странному предмету.

Это был обломок клинка. Клинка Шаккерона.

– Кхакхого? – проговорил Хиншрак.

– Я не понял… – сказал Хармас.

Хоть они и видели бой во всех подробностях, но так и не поняли, что случилось. А потом они уже вышли на нормальные скорости.

Оружие на крови нельзя сломать! Клинок гибнет только вместе со своим хозяином. Шаккерон умирает?! Облако исчезло. Остались только два вампира. Шаккерон стоял спиной к воинам Камарильи, согнувшись и обхватив руками живот. Клинки смотрели в разные стороны, правый был обломан. Гронакхар стоял боком к зрителям, с усмешкой глядя на главу Бруджа и направив на него один из мечей. На полу были следы крови.

– Шак!!! – одновременно крикнули шесть вампиров.

Гронакхар повернулся к ним, усмешка по-прежнему не сходила с губ. Потом он снова посмотрел на Бруджа.

– Ах ты, сука… – сказал глава Тзимицу… и упал.

Гронакхар упал на живот, не сгибая ног. Мечи звякнули о пол. Шаккерон выпрямился и обернулся. На лице читалось сильное напряжение.

– Вы чего так на меня уставились? – недоуменно спросил глава Бруджа.

Никто не ответил. Шаккерон подошел к лежащему осколку своего орудия и протянул к нему свой обломанный клинок. Напряжение исчезло, обломок клинка метнулся к правому клинку и прирос на место.

– Да что с вами? – Шаккерон снова повернулся к главам кланов.

Шестеро великих вампиров с радостными криками бросились к Шаккерону. Все воины Камарильи грянули: «УРА!» и радостно завопили. Шаккерона попытались поднять на руках и качать, но тот вырвался.

– Можете уже объяснить, в чем дело? – закричал он.

– Кхак в чхом? – завопил в ответ Хиншрак. – Хон жэ твхой клинхок ссломхал! Этхо жэ хозначхает – ссмхерть!