Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Василий Теркин после войны

Юрасов Владимир Иванович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Василий Теркин после войны - Юрасов Владимир Иванович - Страница 11

Изменить размер шрифта:

Часть вторая. Тёркин-оккупант

ПОЯВЛЕНИЕ ТЁРКИНА

Рано утром вдоль по стежке,

Соблюдая свой черед,

Котелки забрав и ложки,

К кухне шел за взводом взвод.

Суп да каша, чай до пота,

Не ропщи, солдат, на жизнь,

Что с того, что есть охота,

Ничего, на то пехота,

— Становись!

Хорошо в полку, где повар

Парень тот, как говорят,

Когда повара такого

Уважает брат-солдат.

Хорошо, когда добавком

На двоих и на троих

Угощает, как подарком,

Парней верных и своих.

Чтобы числился недаром

По профессии своей,

Чтоб еда была с наваром,

Да была бы с пылу, с жару

Подобрей и горячей.

— Слышь, подкинь еще одну,

Ложечку, другую,

Говорят, опять войну

Сталин гнет втихую.

Подкрепи, пока есть срок…

Покосился повар:

— Ничего себе едок,

Ваш сержант-то новый!

Ложку лишнюю кладет,

Молвит не сердито:

— Вам бы, знаете, во флот

С вашим аппетитом.

Тот:

— Спасибо. Я как раз

Не бывал во флоте,

Мне бы лучше вроде вас,

Поваром в пехоте.

Мне б готовить кашу так,

Заправляя жирно,

Чтоб в котле стоял черпак

По команде «смирно».

И, усевшись под стеной,

Кашу ест, сутулясь.

«Свой?» — бойцы между собой,

«Свой!» — переглянулись.

Подзаправился, встает,

Поправляет ремень,

На часы глядит, на взвод,

Проверяя время.

Гимнастерочка, штаны,

И почти что новые,

С точки зренья старшины,

Сапоги керзовые.

И ребятам остальным,

Что еще возились,

Захотелось вместе с ним —

Все заторопились.

Не затем, что он стоял

Выше в смысле чина,

А затем, что жизни дал

За едой мужчина.

Любит русский человек

Праздник силы всякий,

Потому и хлеще всех

Он в еде и драке.

Взвод на двор выводит он,

Все бойцы в восторге:

Шепчут сзади:

— Ну, силен!

— Всё равно, что Тёркин!

— Это кто там про меня?

Подавясь махоркой,

Взвод присел:

— Как про тебя?

— Я — Василий Тёркин.

Окружил сержанта взвод —

Не бойцы, а рыбы,

Смотрит стриженый народ:

Кто к ним ночью прибыл.

— Тёркин — лично?

— Я и есть.

Люди оробели.

— Как же Тёркин и вдруг здесь?

— Тёркин — в самом деле?

Но признала вдруг братва,

Угадала с виду:

— Точно!

— Тёркин!

— Вот лафа!

— Он не даст в обиду…

Тут команду подает

Им сержант: — Отставить!

— Становись!

Но видит взвод:

Парня радость давит.

***

Хорошо, друзья, приятно,

Сделав дело, поутру

В батальон идти обратно

Из столовой по двору.

По двору шагать казармы,

Думать — мало ли о чём,

Взвод свой чувствовать по-парный,

Между прочим, за плечом.

Доложить потом по форме

Командиру не спеша,

Хоть солдата плохо кормят,

Зато бравая душа.

Кормят плохо-маловато,

То, что каша — не беда,

Хороши зато ребята,

Уважают, как всегда.

А солдатам помоложе,

Что впервой с тобой идут,

Им теперь всего дороже —

Знать одно, что Тёркин тут.

Остальным — когда придется

Не мечтают об ином:

Не последним самым хлопцем

Показать себя при нем.

Свет пройти, нигде не сыщешь

Среди взрослых и ребят

Дружбы той святей и чище,

Что бывает меж солдат.

ПРО ПИСЬМО

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Получил письмо солдат,

И совсем солдат не рад:

От начала и до точки —

Перечеркнутые строчки,

Цел поклон, привет и дата,

А по почерку — от брата.

Говорит солдат:

— Досадно.

Отписал домой привет.

Ждал два месяца. Ну, ладно.

Нет, так на тебе — ответ!

Для солдата нету кроме

Утешенья, как махра,

Примостился на соломе,

Перетертой, как костра,

Закурил, взглянул вокруг:

Спят бойцы, кому досуг.

А неспящие у койки

У сержантовой торчат:

Смех столбом… Опять, знать, Тёркин,

Что-то выдумал сержант.

Но глядит с тоской солдат,

Ничему солдат не рад,

И, вздохнув, горюет вслух:

— Без письма-то, как без руки!

Без письма и у махорки

Вкус уже не тот. Слаба.

Вот судьба, товарищ Тёркин…

Тёркин:

— Что там за судьба!

Так случиться может с каждым,

Цензор — там, а мы под ним.

Вот со мной какой однажды

Случай был, с письмом одним!

Получаю раз из дома —

Из деревни друг прислал:

О колхозе и знакомых

Всё, как было, отписал.

И не то, чтоб одной строчки

Цензор вычеркнул бы там,

Даже черточки и точки

Сам расставил по местам.

Замполиту же посланье

Так понравилося вдруг —

Приказал мне на собранье

Прочитать солдатам вслух.

А писал в письме мне Паша:

«Жизнь зажиточная наша,

Дружно трудится колхоз —

Урожай едва весь свез.

Все одеты и обуты,

Чаша полная всему.

Я оделся — фу-ты, ну-ты, —

Переплюнул и Фому!

А едим, что даже Зинке

Стало нравиться… А мать

Так поправилась, что к Димке

Хочет в гости уезжать!»

Только тот Фома был нищим —

Век в тряпье ходил одном,

Дядя Димка на кладбище

Был свезен давным-давно.

Что ж касается про Зинку —

Так в колхозе звали свинку.

Дальше было: «Ты смотри там,

Будь готов, как сын страны,

Разгромить из Уолл-Стрита

Поджигателей войны.

А за то, что малой кровью

Мы их тоже будем гнать,

Руку правую готов я

Про заклад мою отдать!»

Но начальство ведь не знало,

Что приятелю моему

Под Берлином оторвало

Руку правую ему!

Вот оно какое дело,

Мой товарищ и сосед:

Пишет брат твой неумело,

Потому такой ответ.

Потерять письмо обидно,

Не твоя на то вина,

Падать духом — вот что стыдно,

Здесь смекал очка нужна.

Ничего на атом свете

Не приходит к нам само,

Мы с тобой за всё в ответе.

То-то, брат! А ты — письмо.