Запах серы - Тазиев Гарун - Страница 57

Обсидиановые орудия

Самая труднодоступная часть впадины тянется на юг от озера Джульетти до Центрального Афара. Этот район размером 30 тысяч квадратных километров представляет собой невообразимую фантастическую «сюиту» из трещин, разломов, вздыбленных блоков и желобов. Повсюду голый камень, темные базальты, светлые риолиты, черные обсидианы, багровые игнимбриты, белый гипс, золотистые гиалокластиты. Мы летели над циклопическими лестницами с запрокинутыми

назад ступенями высотой 50, 100 и. даже 300 метров. Вертолет высаживал нас среди этого нагромождения, и мы карабкались по гигантским ступеням с упорством муравьев, откалывая образцы от бесчисленных пластов твердого материала — такого твердого, что отскакивал молоток, — а затем ползли дальше с тяжеленными рюкзаками за спиной.

Удачно отбитый кусок вулканической породы позволяет определить ее возраст (в миллионах лет), направление магнитного поля Земли в период застывания лавы, глубину, на которой расплавилась кристаллическая магма, и трансформации, которые она претерпела в дальнейшем… Для проведения химических анализов образцы разрезают на сверхтонкие — толщиной в две-три сотых миллиметра — пластинки, которые легко «читаются» под минералогическим микроскопом; их смотрят под рентгеном: кристаллические решетки минералов преломляют рентгеновские лучи; измеряют количество изотопов и соотношение между радиоактивными элементами (такими, как калий) и продуктами их распада (такими, как аргон), что позволяет уточнить возраст породы; подвергают магнитному анализу для оценки теплопроводности… Всего не перечесть! Вот почему так важен отбор образцов. Он требует не только могучих рук, прошедших испытание водой и даже вулканическим жаром, но главное — точных знаний и умения. Вот почему эти образцы до того момента, пока мы не доставим их в целости и сохранности до лагеря, были для нас ценнее всего остального.

Содержимое рюкзаков, оттягивавших плечи, придавало особое величие природным ступеням, по которым мы взбирались. Красоты ландшафта приобретают иной смысл, когда служат полем для какого-либо исследования, а не просто пейзажной рамкой. Альпинист при восхождении восторгается пиком Миди иначе, чем турист, которого доставляет на вершину кабина канатной дороги. А альпинисту-геологу, расшифровывающему при подъеме историю горы, она, кажется еще краше, чем обычному скалолазу. На склоне Дадара или Харака я забывал о мешке за плечами и немилосердном солнце. Я испытывал подлинное блаженство.

После утомительных для глаза базальтовых просторов Северного Данакиля здешнее разнообразие необыкновенно возбуждало ум и сердце. Игнимбритовые поля охряного тона окружали феерические риолитовые столпы, вздымавшиеся на сотни метров, словно персты чудовищной руки; покрытые мириадами трещин, застывшие тысячелетия назад толстые черные потоки обсидиана отливали словно донышки бутылок, и издали казалось, что они лишь вчера излились из чрева Земли; светлые трахиты вклинивались меж темно-коричневых пород, а белые пляжи гипса искрились на солнце, как снег.

Однажды утром вертолет опустил двух геологов на мощный слой обсидиана. Тысячи наложенных друг на друга таких слоев образуют почти километровый пик Гад-Элу, Сверху эта гора выглядела наслоением каких-то чудовищных змей — наползших друг на друга драконов. Доселе невиданное и весьма интригующее зрелище!.. Предстояло убедиться в идентичности пород всех этих потоков, посмотреть, варьируется ли их состав, а для этого собрать — в который уже раз! — образцы.

Однако на месте нас ждал такой сюрприз, что. мы позабыли про геологию: вся площадка, куда опустился вертолет, была усеяна обсидиановыми орудиями эпохи неолита… Крупные осколки десятками тысяч валялись окрест. У нас в группе были специалисты по первобытной эре, но открытие выпало на долю Франко Барбери и Жака Варе, ничего не сведущих в подобного рода вещах. Чистая игра случая! Месторождение оказалось одновременно карьером, в котором добывали сырье для древней индустрии, и мастерской, где эти орудия обрабатывали: тут в обилии лежали как орудия, так и отходы производства.

Обсидиановые поделки встречаются по всему Востоку Африки. Из природного стекла — обсидиана делали режущие орудия задолго до открытия металла, причем своей прочностью обсидиан подчас не уступает стали. По этой причине доисторический человек предпочитал обсидиан другим материалам. В Кении, Уганде, Танзании, на Эфиопском нагорье повсюду можно видеть орудия небольших размеров — от нескольких миллиметров до нескольких сантиметров, напоминающие иногда простые осколки. Те, что предстали нам в Афаре, были огромные, быть может самые крупные из обнаруженных до сих пор.

В этом районе Афара обсидиан встречался часто; поразительным было другое: люди устроили мастерскую посреди пустыни и изготовляли там крупные орудия, которые, на мой взгляд, могли служить лишь в качестве мотыги. Мотыги для вспашки чего? Каменной пустыни? Разве только тысячелетия назад этот район еще не был пустыней?.. Маловероятно, потому что климат хотя и мог быть менее сухой, но был все же недостаточно влажным для земледелия. Скорее всего здешние поделки уходили в южную часть Афара, в оазис Аваша или на плато, где давно уже обитали землепашцы.

Подобные залежи несомненно представляли интерес для серьезных ученых, и вести обследование надо было по всем правилам. К сожалению, включенная в этот год в нашу группу специалистка по доисторическому человеку, не выказала энтузиазма по поводу этой находки… Я до сих пор не могу понять, почему она встретила наше сообщение ледяным молчанием и даже отказалась взглянуть на карьер и мастерскую, удовлетворившись тем, что отобрала из привезенных образцов самые «симпатичные». Возможно, она слишком устала после 2-недельного пребывания в самом жарком месте планеты. Ничего не поделаешь, во Франции не нашлось других желающих отправиться в это забытое богом место, каким представлялся из европейского далека Афар…

Вираж Красное море — Аденский залив

Мы работали на широте 12°30?. Переместившись на полградуса восточнее, мы убедились, что Афар, состоявший в тесном родстве с Красным морем, связан нерасторжимыми узами также и с Аденским заливом. В северной части доминирующий элемент в структуре здешнего региона — разломы — идут строго параллельно Красному морю. К югу от тринадцатой параллели их направление с юго-юго-востока — северо-северо-запада постепенно меняется на юго-восток — северо-запад, а перед двенадцатой параллелью разломы поворачивают почти строго с востока на запад. Во время третьей полевой кампании в Афаре в декабре 1969 года мы с удивлением обнаружили при разведывательном полете обширную зону, где на площади в тысячи гектаров разломы скрещивались — одни шли параллельно Красному морю, другие — параллельно Аденскому заливу.

Горючее в баке подходило к концу, так что мы с Гаетано Джильей смогли снова попасть туда лишь несколько дней спустя. И нам воздалось за все труды! Зона была испещрена густейшей сетью разломов, сходившихся под углом 110°: точно под таким углом скрещиваются тектонические структуры Красного моря и Аденского залива… Причем дальше — к западу и к югу от этого поразительного перекрестка разломы никак не сопрягались, а здесь они сходились в фантастическом сплетении.

Детальный осмотр выявил еще одну особенность: «разломы Красного моря» были более свежими, причем сегменты северозападных разломов сдвинулись в результате наложения. Эти сдвиги были длиной в сотни, а то и тысячи метров каждый. Если вспомнить, что землетрясение, вызывающее сдвиг в 1–2 метра, — это уже катастрофа, сопровождаемая страшными толчками, можно представить себе, какова сейсмичность в подобном районе!

Естественно, что километровые сдвиги не были результатом какого-то одного феноменальнейшего потрясения, а следствием бесчисленных толчков на протяжении всего времени образования разломов, возникших несколько тысяч веков назад.

Сброс разломов тоже производил внушительное впечатление: глубина его достигала сотен метров, отвесные обрывы тянулись иногда на десятки километров. Днища огромных грабенов белели гипсовыми слоями. Бесчисленные трещины змеились и по горизонтальным поверхностям поднятых блоков. Там и тут между зияющими провалами возносились конусы невысоких вулканов с четко обрисованными кратерами в окружении базальтовых потоков. Иногда лава изливалась прямо из трещин и наслаивалась до тех пор, пока не заполняла их до краев. Особенно много подобных закрывшихся трещин было на севере зоны, но строй вулканов тянулся строго по направлению разломов, красноречиво свидетельствуя о том, что они были прародителями всех вулканических процессов данного региона. Мы совершили там несколько посадок.