Чисвикские ведьмы - Рэнкин Роберт - Страница 14

– Но я ничего не понимаю. Вся эта история с картиной – одна сплошная… Кстати, а ты откуда об этом знаешь?

– В архиве тоже есть камеры слежения. Я видел, чем ты там занимался. Это был просто праздник. Ротко мне самому не нравится. В общем, я тебя стер, но решил выяснить, из-за чего заварилась каша. Я подключился к твоему компьютеру и посмотрел, чем ты развлекался утром. И когда я увидел цифровые наручные часы, все встало на свои места. Это не первый случай – я имею в виду, когда какой-то предмет оказывается как будто не в своем времени. По нашим понятиям «не в своем времени». По научному это называется «анахронизм». Есть даже веб-сайт, посвященный таким случаям, – вернее, был. Недавно его закрыли.

– Ну и как это понимать? И вот это? – Уилл достал маленькую латунную табличку и сунул ее приятелю.

Тим принял ее, рассмотрел сперва вблизи, потом с некоторого расстояния и расплылся в улыбке.

– Невероятно, – сказал он. – И я действительно держу это в руке. Просто с ума сойти.

– Так что это означает?

– Это означает, что нам врут, – ответил Тим. – Я имею в виду историков. Вот, например, что ты знаешь о Чарльзе Бэббидже?

– Почти ничего, – признался Уилл. – Знаю, что его называют отцом компьютерной науки. Он родился в 1791 году, в Лондоне, отличался блестящими математическими способностями. И когда в 1811 году поступил в Тринити-колледж в Кембридже в 1811 году, оказалось, что разбирается в математике лучше, чем его преподаватели. Через десять лет он начал работу над своей вычислительной машиной – по сути, первым компьютером, – которую завершил в 1832 году. Машина предназначалась для работы с математическими таблицами. Потом он решил создать аналитическую машину, которая появилась на свет в 1856 году, – она могла выполнять еще более сложные расчеты. Бэббидж должен был прославиться не меньше, чем Брюнель[17]. Он должен был стать величайшим гением викторианской эпохи, но никто его таковым не считает. Британское правительство не проявило никакого интереса к его изобретениям и не оказало Бэббиджу никакой поддержки. Их смогли по-настоящему оценить только в двадцатом веке. Этот человек поистине опередил свое время.

– Я бы не сказал, что ты знаешь мало, – заметил Тим. – Просто это все, что о нем известно. Где ты раскопал эту информацию?

– Поползал по библиотечным архивам – в среду, во время ланча. Я увидел на той картине цифровые часы и решил узнать, был ли вообще такой Бэббидж, жил ли он во времена королевы Виктории и имел ли отношение к компьютерам. Все подтвердилось. Вот только цифровых часов он не изобретал.

– А я думаю, – что как раз он их и изобрел, – возразил Тим. – И роботов тоже. Только не в той версии истории, которую нам преподавали.

– И что еще было в той истории? – спросил Уилл. – Или на веб-сайте, который ты видел? Я имею в виду – все эти странные предметы, которые оказались вроде как не в своем времени…

– Слышал когда-нибудь про Жюля Верна?

– Я читал его книги. Скопировал их с файлов Британской библиотеки и подгрузил к себе в наладонник. Это просто чудо.

Тим покачал головой:

– Чем тебя так зацепила викторианская эпоха?

– Не знаю. Почему-то я всегда чувствовал себя ее частью. Не могу объяснить.

– Значит, ты читал «Двадцать тысяч лье под водой»?

– Превосходная вещь.

– Тогда тебе будет приятно услышать следующую новость. Согласно информации на том самом веб-сайте, обломки «Наутилуса» капитана Немо были недавно обнаружены в Антарктике.

– Что-о-о? – у Уилла снова не нашлось других слов.

– Это правда, – уверенно произнес Тим. – Я знаю, что правда. Я могу это доказать. Но вот это, – он ткнул пальцем в латунную дощечку, – доказательство, которого мне недоставало. Тебе надо бежать, Уилл. Бежать без оглядки. Они знают, что ты их раскусил. Картина не уничтожена. Они пошлют за тобой нового робота.

– Кто? Правительство?

– Нет. Люди викторианской эпохи. Робот совершил путешествие во времени, чтобы уничтожить картину, а заодно и тебя. Этот робот послан из прошлого, а не из будущего.

– Почему бы и нет, – Уилл пожал плечами. – С помощью машины времени. Вроде той, о которой писал Герберт Уэллс.

– Никогда не слышал о Герберте Уэллсе, – признался Тим. – Это еще один ученый?

– Это еще один писатель, как Жюль Верн. Но, Тим… Слушай, просто бред какой-то получается.

– Отнюдь. Если верить материалам на том веб-сайте, викторианская эпоха – это время невероятного технического прогресса. Беспроволочная передача электроэнергии, лазеры, даже полеты в космос – они все это могли. Найдены обломки, целые образцы. И один из них я сейчас держу в руке.

– Тогда почему все это вычеркнуто из истории?

– Не знаю. Это головоломка, которую я пытаюсь собрать. Могу сделать один вывод: здесь как-то замешаны ведьмы.

Последовала пауза.

– Я не ослышался? – пробормотал Уилл. – Ты сказал «ведьмы»?

– Да, – подтвердил Тим. – Именно так я и сказал.

– Ты говоришь, что здесь как-то замешаны ведьмы?

Тим кивнул.

– Но, Тим… Пожалуйста, не обижайся, но никаких ведьм не существует.

– О, они очень даже существуют, – Тим тряхнул головой, взлохматив и без того растрепанную шевелюру. – Те две женщины, которые приходили в Тэйт, – самые настоящие ведьмы. Я их узнал. В архиве установлена тройная система проверки доступа – «трайпл-А»,[18] может быть, ты слышал. Все представители высших эшелонов власти состоят в Цехе.

– Значит, колдовство? Ты серьезно, Тим?

– Как ты думаешь, почему я стал язычником, Уилл? Тот пожал плечами:

– Потому что тебе так захотелось. Ты можешь верить во что угодно, если хочешь. Это пока что законно.

– Нет, – Тим покачал головой. – Потому что я хочу сделать карьеру. При поступлении на работу я во всеуслышание объявил, что я – язычник. И получил ряд преимуществ. Три повышения только в этом году. А у тебя сколько?

– Ни одного, – признался Уилл. – Но как…

– Веб-сайты, Уилл. Веб-сайты по теории конспирации, на которых я вырос. Я их просто обожаю. Один был особенно хорош – именно там я и вычитал, что ведьмы правят миром.

– Но его тоже закрыли? – Предположил Уилл.

– Закрыли. Однако к тому времени я уже переварил и усвоил все, что мог, – насколько позволяли мои скромные способности. В общем, основная мысль звучала так: планетой правит клика ведьм. Вот я и подумал: а мысль-то здравая. Поставлю-ка я в нужной графе слово «язычник» и посмотрю, что и этого получится. Кое-что получилось. С тех пор я держу ушки на макушке. Словечко там, словечко здесь… Так я и выяснил, что те женщины – ведьмы. Я это точно знаю.

– Ну, это уж слишком, – Уилл покачал белокурой головой. – Честное слово, слишком. Извини, мне просто не верится. Если бы настоящие ведьмы хотели моей смерти, они бы просто-напросто навели на меня проклятье… ну или что-нибудь в таком роде.

– Ты смотрел сегодня программу новостей?

– Нет, – признался Уилл. – Папа переключился на канал для релаксации. Мы ужинали и смотрели, как разбиваются о берег волны.

– Стыд и позор. Ты такое пропустил! Там показывали серийного убийцу, который перебил не установленное число Уильямов Старлингов. Как его арестовывают, а затем казнят.

– Что?! – этот возглас вырывался у самого младшего Уилла Старлинга уже не первый раз за последние полчаса. – Но ведь все было совсем не так!

– Хочешь сказать, что не веришь каналу новостей? Значит, по-твоему, здесь кроется какой-то страшный заговор?

– О-о-о, – протянул Уилл.

– Я не знаю, что происходит, – сказал Тим. – И что действительно происходило во времена королевы Виктории. Но нам морочат голову. Кто-то плетет какие-то интриги… Может быть, это имеет отношение к колдовству, а может, и нет. Но у тебя очень большие проблемы, дружище. Не знаю, кому приспичило тебя убить, но кому-то это очень нужно. Им нужно уничтожить картину, потому что она есть доказательство истины. И тебя, потому что ты об этом знаешь.