Малёк. Безумие продолжается - ван де Рюит Джон - Страница 15

Увидев мой цветочек, все начали ржать, поэтому я бы­стро снял его и сунул в карман. Мистер Холл поинтересо­вался, не голубой ли я, и все снова заржали. Затем он при­казал мне улечься в гамак из лиан. К сожалению, мое соору­жение обрушилось, и я отбил себе зад, а все остальные, как водится, потешались. Мистер Холл покачал головой и пошел дальше, к домику на дереве, который построил Бешеный Пес. В этом домике запросто могли бы переночевать шесте­ро! Оказалось, Бешеный Пес нашел доски за эллингом и соорудил целый дом всего за полчаса! Мистер Холл закусил трубку и назвал Бешеного Пса «парнем хоть куда».

Затем мы вернулись к тому месту, где Верн по-прежнему притворялся спящим, и мистер Холл прочел нам лекцию о том, как разводить костер. Эта тема так заинтересовала Вер­на, что он то и дело открывал один глаз и подсматривал. По­том мистер Холл развел костер, Верн прекратил притворять­ся и встал рядом с нами. Мы стояли и смотрели на огонь, завороженные пламенем.

Пятница, 1 марта

ДОЛГИЙ УИК-ЭНД

После собрания мы вернулись в общежитие и пожали друг другу руки (и лапы). Было немного грустно расставаться с Безумной Восьмеркой, но я понял, что глупо грустить. Ведь я ехал домой, чтобы попытаться вернуть мою Русалку!

13.00. Папа забрал меня с остановки на нашем универса­ле, который теперь ревет, как гоночная машина, и обзавелся тонированными окнами. Папа бросает деньги на ветер, по­тому что бизнес процветает и он наконец смог позволить себе дизельный двигатель с впрыском топлива, о котором всегда мечтал.

Я же изо всех сил старался скрыть свое смущение от того, что Мильтоны теперь разъезжают на старой колымаге, зато с гоночным двигателем.

Когда мы приехали домой, предки начали ругаться из-за машины. Мама говорит, что над папой ржут все тетки из ее книжного клуба. Папа ответил, что затонировал окна «из соображений безопасности». Странно быть дома, зная, что в моей комнате побывали грабители. Еще раз проверил, на месте ли мой дневник за 1990 год. Видимо, воры решили, что он не представляет ценности.

Черныш с января увеличился вдвое! Папа говорит, что собака обезумела и нуждается в хорошей порке. Но в глуби­не души он обожает Черныша: мама с папой по ночам те­перь берут его с собой в кровать, чтобы он не лаял на летаю­щих муравьев.

Весь вечер разрабатывал план, как вернуть Русалку.

План 1

Романтический подход. Включает цветы, стихи и прочую романтическую дребедень.

План 2

Умолять ее вернуться, давить на жалость, ползать и ры­дать.

План 3

Притвориться, что мы просто разговариваем, а потом поцеловать ее, когда она будет меньше всего этого ждать.

План 4

Насилие и угрозы. Пригрозить ей ножом для стейка и продолжать делать это, пока она не вернется ко мне.

План 5

Зайти к ней в гости, сделать вид, что она меня не интере­сует, и завести разговор обо всех девчонках, с которыми я целовался (короче говоря, соврать).

План 6

Сказать, что у меня был нервный срыв, и подождать, пока она вернется. (Притвориться, что у меня поехала крыша.)

План 7

Покончить с собой.

Тщательно проанализировав все варианты, учитывая мою склонность трусить и идти по пути наименьшего сопротив­ления, я остановился на плане № 1. Папа говорит, что розы из нашего сада способны растопить сердце даже принцессы Дианы — должны же мы, Мильтоны, обыгрывать свои силь­ные стороны. Может, завтра вечером в это время я уже буду лежать в постели и целовать Русалку... Вполне возможно, что так и будет.

Суббота, 2 марта

Мама очень упорно отговаривала меня осуществлять мой план по возвращению Русалки в жизнь: по ее мнению, ни­чего хорошего из этого не выйдет. А по мне так терять мне нечего, кроме чувства собственного достоинства. (Да и его я уже потерял, когда умолял ее остаться со мной после того, как она меня кинула.)

Весь день редактировал стихотворение, которое написал вчера вечером, и прикидывал, что ей скажу. Думал сначала позвонить, но слишком страшно. Лучше сделаю ей сюр­приз. Посмотрим, что она скажет.

Папа предложил отвезти меня в дом Русалки и подождать за углом. Он говорит, что «если парень что решил, значит, так надо».

16.45. За пятнадцать минут до начала операции «Русал­ка» мама опять попыталась меня отговорить. По ее словам, не стоит «будить спящую собаку».

17. ОО. Папа с ревом пронесся по улице в нашей турбоза-ряженной развалюхе. В одной руке я держал гигантский бу­кет красно-желтых роз, а в другой — фиолетовый конверт со стихотворением. Папа припарковал колымагу за углом Ру-салкиного дома и крепко обнял меня. Затем намазал мой подбородок лосьоном после бритья «Олд Спайс» и сказал, что это его секретное оружие.

Мое сердце билось как бешеное, а к горлу подкатила тошнота. Нашел какие-то кусты и попытался вызвать рво­ту, но ничего не вышло. Тогда я подкрался к дому Русалки со стороны изгороди, стараясь не высовываться, и оказался у калитки, откуда можно было наблюдать за домом. Вход­ная дверь была открыта, и я увидел внутри какое-то движе­ние.

Примерно двадцать минут я прятался за воротами, как преступник, и наконец набрался храбрости, чтобы сделать первый шаг. Как раз в тот момент, нетерпеливо сигналя, по дороге промчался белый «фольксваген-гольф» с блестящи­ми серебристыми колесами и желтой доской для серфинга на крыше. Электрические ворота открылись автоматически. Я захлопнул маленькую калитку и прыгнул в кусты. Води­тель остановился у дома Русалки. Им оказался мускулистый парень, похожий на серфингиста. Он оглядел свою белоку­рую шевелюру в зеркале заднего вида, после чего вышел из машины, захлопнув ногой дверь. На нем были обрезанные чуть ниже колена джинсы, узкая майка с надписью «Билла-бонг» и зеленые шлепки. Он, посвистывая, прошагал по лужайке, а я пригнулся ниже.

А потом я увидел ее... Русалка вышла из дома на веран­ду, являя собой воплощение красоты. Мне стало трудно дышать и пришлось облокотиться о забор. На ней была джинсовая мини-юбка и облегающая красная кофточка. Она стала еще прекраснее, если такое вообще возможно. Русалка улыбнулась своей ослепительной улыбкой, вот только улыбка предназначалась не мне, а серфингисту на белом «гольфе». А потом мне пришлось смотреть, как они целуются!

Это было похоже на сцену из фильма ужасов. Потом все поплыло перед глазами, и спустя некоторое время я понял, что смотрю на машину, пустой двор и закрытую дверь.

Я поплелся по улице, а розы, наверное, выбросил, пото­му что, когда дошел до папиной машины, их уже не было. Папа бросил на меня один-единственный взгляд и сказал: «Вот дерьмо». Потом он попытался ободрить меня, доба­вив, что в один прекрасный день я оглянусь на свое про­шлое и буду только рад, что избавился от психованной бабы и ее еще более психованной матери, своей потенциальной тещи. Я кивнул — не хотелось плакать перед отцом.

Надо было маму послушать. Наверняка ей все было из­вестно.

Воскресенье, 3 марта

До обеда провалялся в кровати. Потом мама открыла дверь в мою комнату и впустила Черныша, который запрыгнул на кровать, начал лизать меня в лицо и недоверчиво рычать на торшер. С улицы донесся рев нашей колымаги, а потом входная дверь хлопнула, и дом огласился высокочастотными воплями Вомбата. Я перевернулся на бок и притворился мертвым, но тут Черныш начал трахать мою ногу, попутно бросая на торшер страстные взгляды.

Я вышел на улицу и увидел обычную сцену, папа разду­вал угли в гриле и сердито ворчал себе под нос, что уголь нынче уже не тот. Мама сидела в шезлонге с бокалом вина в одной руке и мухобойкой — в другой, а Вомбат (сегодня на ней был зеленый бархатный костюм) еле слышным шепотом что-то бормотала в шезлонге в углу. На этот раз она была недовольна тем, что во вторник на бинго от нее утаили выи­грыш. По ее словам, организаторы ее надули и отдали куш Берил Эдмунде. Затем бабуля опустошила стакан с хересом и обвинила Берил Эдмунде в алкоголизме.