Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Рэддон Шарлин - Навеки моя Навеки моя

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Навеки моя - Рэддон Шарлин - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

– Куда это ты так спешишь? – она подождала, пока он поравняется с ней; ее плоская благочестивая грудь была укутана в шаль.

– Кораблекрушение, – ответил он на ходу. – Корабль разбился о «Пирамиду». Я сведу лошадей вниз на пляж, может, подберу тех, кто уцелел.

– Что ты собираешься с ними делать, если найдешь кого-нибудь? – кинула она ему вслед раздраженным, язвительным тоном, которым никогда не разговаривала с другими людьми.

Бартоломью не удостоил ее ответом. Он влетел в конюшню, сорвал со стены уздечки и начал запрягать четырех лошадей, которых они держали для перевозки припасов.

Хестер осталась стоять на дорожке. Когда Бартоломью вывел лошадей наружу, в туман, черты ее худого лица были искажены гримасой.

– Не желаю, чтобы в моем доме воняли и разлагались трупы, – произнесла она, направляясь вслед за ним к заднему крыльцу дома.

– Не беспокойся, Хестер, я положу их в конюшне.

Он взглянул вверх, заметив белый луч, едва-едва пробивающийся сквозь густой туман, за лучом последовала красная вспышка. В хорошую погоду луч был заметен с моря на расстоянии двадцати одной мили. Но сегодня погоду нельзя было назвать хорошей. По крайней мере, Причард не заснул – прожектор маяка был включен.

– Хестер, пусть Сим подменит Причарда, а ты отправь парня вниз ко мне на подмогу. Мне как можно быстрее нужны одеяла и бренди, которое мы держим про запас… если ты еще не выпила его.

Хестер побледнела, а потом залилась краской. С претензией на рафинированную аристократичность, которую она обычно приберегала для гостей, она ответила:

– Как ты смеешь обвинять меня в употреблении алкогольных напитков? Ты прекрасно знаешь, что я почетный член союза «Женщины Тилламука за умеренность» хотя ты и похоронил меня заживо в этой глуши и я даже не могу посещать наши собрания.

Ее муж с отвращением взглянул на нее, но не стал напоминать о бутылке «Волшебного эликсира доктора Гамильтона», которую он нашел сегодня утром под ступеньками веранды. Так называемый тоник содержал, главным образом, спирт, но Хестер проигнорировала требование Бартоломью сохранить его про запас. Она утверждала, что он придает ей силы и улучшает самочувствие. Бартоломью больше не вмешивался. По крайней мере, так с ней можно было ладить.

– Знаю, Хестер. А сейчас принеси одеяла, пожалуйста. У меня нет времени на споры.

– Вот и возьми их сам. Ты двигаешься гораздо быстрее меня.

День был уже на исходе, когда Бартоломью смог наконец отправиться в обратный путь к маяку, измученный и мрачный больше обычного. Каждый раз, когда он замечал в волнах чью-то голову или цепляющегося за обломки человека, он бросался в море и старался вытащить несчастного на берег. Он развел костер, чтобы тот указывал в тумане путь на берег и обогревал тех, кто выжил. Он очистил от морской воды желудок одной женщины и обработал глубокую рану на ноге ее сына. Он переносил или волочил безжизненные тела из волн на сушу. Он втирал жизнь в замерзшие руки и ноги живых, по капле вливал согревающие дозы бренди и взваливал всех – и живых, и мертвых – на лошадей, чтобы перевезти их на мыс.

Причард Монтир встретил кавалькаду нa полпути на тропинке и взял под уздцы одну из лошадей. Через ее круп были переброшены два мокрых, завернутых в одеяла тела, на одном из них непочтительно восседал черно-белый ясноглазый топорик.

– Дядя Барт, с тобой все в порядке? Сим снова удрал поиграть с этими чертовыми козами, и тетя Хестер не смогла найти его, а то я бы пришел раньше.

У Бартоломью не нашлось сил, чтобы ответить.

Он восседал на гнедой кобыле, через спину которой был перекинут завернутый в одеяло сверток, из него безжизненно свисали две изящные босые ножки. Третья лошадь везла совсем еще молодого человека, который держал на руках потерявшую сознание женщину. Еще двое мужчин вместе ехали на пятнистом мерине, и выглядели они такими же изнуренными, как и их смуглолицый спаситель.

У задних ворот ограды Бартоломью спешился и обмотал вожжи вокруг перил. Он взял женщину из рук ее сына и перенес в дом, а Причард в это время помогал остальным слезть с лошадей. Не успел Бартоломью открыть дверь и ввести своих подопечных внутрь, как Хестер распахнула тамбурные двери настежь и загородила собой проход.

– И куда это ты их тащишь? – спросила она.

Он пристально смотрел на нее глазами, по цвету напоминавшими черный лед, и наконец она нервно отступила в сторону. Тогда он жестом показал потерпевшим кораблекрушение, чтобы они заходили внутрь и обогрелись у кухонной плиты. Обернувшись к Причарду, Бартоломью передал ему потерявшую сознание женщину. Тот, будучи моложе и меньшего роста, зашатался под тяжестью, которую так легко нес его дядя.

– Отнеси женщину в комнату Хестер, а парнишку отведи в мансарду. Мужчины могут разместиться в моей комнате.

Причард подождал, пока Хестер пожмет плечами, давая свое неохотное разрешение, и только тогда стал выполнять распоряжения своего дяди. Бартоломью закрыл дверь и вперил в свою жену суровый взгляд. Голос его звучал низко и неправдоподобно спокойно:

– Эти люди едва не погибли, Хестер. Они в шоке, истощены и замерзли. Мальчик потерял много крови. И ты вправду сможешь отказать им в сухой постели и нескольких капельках горячего бульона?

– Почему ты не отвел их к соседям? Они запачкают мои полы. Я только что…

– Хестер! – Большие руки Бартоломью схватили ее за плечи, в опасной близости от ее цыплячьей шейки, и слегка стиснули их. Она скосила на него глаза, сжав губы в ниточку, – она явно бросала ему вызов. Он медленно-медленно разжал пальцы, с видимым усилием расслабился.

– Там есть свободная кровать, – он выдавил из себя улыбку, понимая, что этот последний раунд остался за ней.

– Кровать всего одна. Где будут спать остальные?

– Мальчик может спать на полу, а Причард поживет с тобой в твоей комнате, пока они не уедут.

Бартоломью считал, что английская блузка в коричневую клетку придавала лицу Хестер болезненный желтоватый оттенок, усугубляя круги под карими невыразительными глазами. Она одевалась исключительно в строгие, темные, аскетические тона, поскольку считала, что яркие вещи годятся только для «распутных» женщин. Она упорно носила кружевные гофрированные манжетки, рюши и банты, которые делали ее похожей на куклу в подарочной обертке. Ее принципы были высокими, правила – строгими, но она частенько пренебрегала ими ради своей выгоды. Глядя на нее со смешанным чувством жалости и раздражения, он спросил:

– Разве тебе понравится по нескольку раз на день бегать к соседям с горячим бульоном или с тем, что им еще понадобится?

Хестер от изумления широко раскрыла глаза.

– Да пусть они сами варят себе бульон! Или пусть Сим займется этим, видит Бог, он неспособен на большее. Я не прислуга-официантка, я твоя жена.

– Только тогда, когда тебя это устраивает, – пробормотал он.

– -Что?

Не ответив на ее вопрос, он сказал:

– Неужели ты полагаешь, что это по-христиански – оставить их одних, в их-то состоянии? Или свалить заботу о них на старика?

– Осмелюсь предположить, что им нужно всего лишь немного отдохнуть. Ты знаешь, что сказано в Библии: на Бога надейся, а сам не плошай, – и она сделала резкое движение своим клювообразным подбородком, как будто ставила восклицательный знак.

Бартоломью грустно улыбнулся:

– В Библии не говорится ничего подобного, Хестер. Но там сказано: «Благословенны милосердные, ибо им будет даровано милосердие».

Хестер открыла было рот, закрыла его и открыла снова.

– Я, собственно, не это имела в виду, я…

– Они останутся здесь, Хестер, – его голос был тверд, как гранит. – Я буду спать с Причардом. А ты можешь спать здесь, на диване, или ложись на свободную кровать в соседней комнате. Мне все равно. Но эти люди останутся в этом доме, а ты будешь ухаживать за ними до тех пор, пока я не отправлю их в Тилламук. Ясно?

Она уставилась на него ненавидящим взглядом. Не сказав больше ни слова, она ринулась на кухню, с силой захлопнув дверь у него перед носом. Оставшись один, Бартоломью прижал уголки глаз у переносицы большим и указательным пальцами. Вежливое покашливание заставило его поднять голову. В прихожей стоял Причард.