Генералы подвалов - Рыбин Алексей Викторович Рыба - Страница 55

Настя тоже махнула ему, не обращая на пристававшего мальчишку никакого внимания.

— Это что... папочка приехал, что ли? — Парень проследил за ее взглядом.

— Дай закурить, мужик. — Дорогу Кузу преградил высокий парень, с виду лет двадцати, с утра уже пьяный. Он тоже был в черной «косухе», кожаных черных, висящих на коленях мешками штанах и «казаках».

— Отвали, — сказал Куз, отодвигая его плечом.

— Марк Аронович, — обратилась к нему Настя, делая шаг навстречу и оставляя за спиной пристававшего к ней паренька. — Марк Аронович, нас уже ждут...

— Марк Ароно-о-ович... — протянул третий подросток, — да тут вас заждались. Уж не знаем, что без вас и делать-то...

— Ты чего, отец. — Высокий парень взял Куза сзади за плечо. — Я говорю, дай закурить!

— Настя! — игнорируя державшего его «кожаного», сказал строго Куз. — Иди вниз. — Потом повернулся так резко, что рука нетрезвого парня соскользнула с его плеча. — Ты, парнишка, извини, но я не курю. И тебе не советую.

— А ты кто такой, чтобы мне советовать? — спросил «кожаный», настраиваясь на драку.

Толпа вокруг уплотнилась. Назревало зрелище.

— Слышь, подруга, постой, не уходи. — Маленький паренек, про которого Настя уже и забыла, снова схватил ее за руку.

Настя, не обращая на него внимания, приблизилась к Кузу.

Марк вдруг взял «кожаного» за отвороты «косухи» и, крутанувшись на месте, не бросил и даже не уронил, а как-то аккуратно положил его на землю. После чего он распрямился над ничего не понимающим парнем, взял Настю за рукав и двинулся по ступенькам вниз.

— Ну, суки, подождите! — крикнули им сзади. — Мы с вами еще поговорим.

— Ждем, ждем на выходе! — поддержал другой голос. — Покупайте побольше! Может быть, в последний раз здесь...

— Не обращай внимания, — сказал Куз.

— А я и не обращаю. А вы прямо супермен, — ответила она. — Я не ожидала...

— Да что там... Надоело просто. Живешь, живешь столько лет, а всякая тварь лапы свои тянет... Ладно! Здесь-то как дела? Приехали эти... бандиты?

— Не знаю. Пойдемте, посмотрим.

Они прошли за прилавок, сказав, что идут к Барракуде по делу. Продавец только руками развел — сегодня люди шли к его начальнику непрерывным потоком...

— Привет, — поздоровалась Настя с Барракудой. — Как у вас тут?

— Настя, слушай, можно тебя на минуточку? — спросил Димка.

— Да.

Они вошли в бухгалтерию, и Димка, обняв Настю за плечи, тихо сказал:

— Слушай, я с Барракудой уже все обкашлял.

Настя поморщилась.

— Да ладно, брось ты, не время сейчас русским языком заниматься. В общем, по делу все нормально, мои бандюки пришли, ждем тех, беспредельщиков... Ты, Настя, в зале побудь, ладно? Я не хочу, чтобы ты во время разговора там была. Знаешь, всякое может случиться...

— А то я мало всякого видела?

— Ну, видела, и что, интересно? Понравилось тебе?

Настя молчала.

— Я тебя прошу, по-человечески прошу — побудь в зале. Без тебя все равно никто ничего делать не будет, а с бандитами разбираться — это мужская работа. Ты же драться с ними не будешь, если придется, правда?

— Ладно. Бог с вами. Я тут осмотрюсь пока. Это ведь в принципе уже наше все?

— Настя, осталось последнюю точку поставить. Как только люди Турка возьмут деньги, с той же секунды — все наше.

Димка повернулся и шагнул за прилавок. Настя увидела, как прямо следом за ним протиснулись в глубь помещения еще двое — оба с широкими спинами, на которых болтались длинные, до колен, кожаные куртки. Последняя питерская бандитская мода. После «пилотов», под которыми разве что кобуру спрячешь, перешли боевики все-таки к более просторным одеждам.

Настя как-то почти спокойно посмотрела, как бандиты исчезли в темноте внутреннего коридорчика вместе с Димкой. А чего ей волноваться — не убьют же его. Да и не один он там будет — она вспомнила двух мордоворотов, сидящих в кабинете вместе с Барракудой.

Она подошла к прилавку и стала разглядывать товар, выставленный под стеклянной витриной. Жалкие стоечки с пиратскими компакт-дисками, пиратскими же кассетами, самописными видео... Книги, журналы, значки, одежда... Все черное...

— Металлику...

— Бандану...

— Нашивки...

Молодые покупатели, тоже все в черном, тянули мятые рубли...

Нет, при ней все будет по-другому. Насте вдруг стало здесь не просто скучно, а аж до тошноты. Как она ненавидит черный цвет, Господи, как она его ненавидит...

Когда магазин станет ее собственностью, в нем не будет ни одной черной вещи. И дешевки никакой не будет. В ее магазин станут ходить красивые люди покупать красивые вещи... Слушать хорошую музыку...

— Хули встала, уснула, что ли? — Ее толкнули в спину, и она отлетела в сторону, чуть не разбив локтем витрину.

— Чего смотришь, блин, покупаешь или нет? Отойди на хуй отсюда!

Высокий парень в кожаной жилетке протиснулся мимо нее к прилавку и купил кассету «Короля и Шута». На обратном пути он снова задел Настю плечом и вышел из магазина широкими деловыми шагами.

— Эй, не курите там, — крикнул продавец кучке парней и девчонок, сгрудившихся в углу возле выхода.

— Там дождик, Кук, — разноголосым хором весело крикнули ребята. — Щас уйдем...

— Значит, теперь ты по-другому решил работать? — Крюгер пристально смотрел Барракуде в глаза.

— Да.

— И как же?

— Да вот так. — Барракуда выдерживал взгляд, не отводя глаз.

Сухой и Толик стояли в углу с равнодушным видом, но это деланное равнодушие могло обмануть только неискушенного человека. Они внимательно следили за каждым движением Брома и Крюгера, которые нависли сейчас над Барракудой и сверлили его взглядом.

— А что, собственно, случилось? Я вам деньги должен — вот, забирайте. Спасибо вам, что помогли. Отступного я вам тоже плачу, как договаривались. Был же договор, так?

— Ну, допустим, — сказал Крюгер. — Но так не делается.

— Как это — так?

— Надо было заранее сказать. А то что же это — у нас рабочий день сегодня, мы приезжаем, бросаем все дела, а ты говоришь — извините, пацаны, вы мне не нужны. Так не делается!

— И кто у тебя теперь работать будет? — спросил Бром.

Барракуда покосился на Сухого. Тот вытащил из кармана брюк удостоверение, раскрыл и поднес к носу Крюгера.

— Ах, вот что... Ну, ясно. Хорошо. Раз ты такой шустрый, Барракуда, работай с ними. Поглядим, много ли наработаешь...

Сухой убрал удостоверение, не проронив ни звука.

Крюгер сгреб со стола деньги, сунул их в сумку, висевшую на плече.

— Пойдем, Боря, нас здесь не любят.

Крюгер повернулся и, не прощаясь, вышел. Бром окинул всю собравшуюся в кабинете компанию пристальным злобным взглядом и последовал за своим товарищем.

— Ну что же... — пробормотал Барракуда. — Все, что ли...

Сухой и Толик продолжали молча стоять, не выказывая желания уйти.

Димка, молчавший на протяжении всего разговора, сунул руку в карман, вытащил пачку долларов и протянул Сухому:

— Я к вам заеду в контору все оформить... Завтра, наверное... Это задаток.

Сухой со скучающим видом взял деньги, посчитал, улыбнулся, повернувшись к Толику:

— Эта работа нас устроит. Тебя Димой зовут?

— Да.

— Приезжай завтра к двенадцати. Всегда рады работать с хорошими людьми.

— А сегодня...

— Сегодня мы пришлем нашего человека. Через час примерно кого-нибудь поставим. А с послезавтра у вас будет уже штатная охрана. Своя. Пару дней на подмене, ничего?

— Да нам все равно, — ответил Димка. — Лишь бы порядок был.

— Будет порядок, — сказал Сухой. — Ну, мы пошли?

— Да. До свидания...

— Всего. И не бойтесь. Эти гаврики к вам больше не сунутся. Мы проследим.

Димка посмотрел на Барракуду:

— Ну что, начинаем новую жизнь?

— Похоже на то. Марк, как будем новую жизнь начинать?

— С банкета, — ответил Куз. — Как же еще? Сегодня закроемся, наверное. А с завтрашнего дня, похмелившись, начнем помалу...