Жизнь и смерть Петра Столыпина - Рыбас Святослав Юрьевич - Страница 28

Рост промышленности за десятилетие показан в таких цифрах: каменный уголь — 79,3 процента, железо и готовая сталь — 53,1...

«Русские... сами производят свои паровозы, железнодорожное оборудование, военные и торговые суда, все свое вооружение и большое количество скобяных изделий: хозяйственных предметов, земледельческих орудий, труб и т.д.».

Эти миллионы центнеров и десятки процентов роста, однако, не отражают в полном объеме происшедших перемен. И Эдмон Тэри добавляет динамику расходов на народное просвещение и национальную оборону. В 1902 году на просвещение тратилось 99 млн. франков, в 1912— 312 (прирост 216,2 процента). Соответственно на оборону: 1210 и 2035 (68,2 процента).

Главный вывод отчета: «Если у больших европейских народов дела пойдут таким же образом между 1912 и 1950 годами, как они шли между 1900 и 1912, то к середине настоящего столетия Россия будет доминировать в Европе, как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении». (Выделено нами. — Авт.)

Прогноз французского экономиста численности населения к 1948 году (млн. человек):

Россия — 343,9 Германия — 104,6 Австро-Венгрия — 81,9 Англия — 61,9 Италия — 45,3 Франция — 42,3

Европейские страны, вместе взятые — 336,0.

«Итак, если в течение 36 последующих лет все будет идти так, как между 1900 и 1912 гг. население России в 1948 г. будет выше, чем общее население пяти других больших европейских стран». Сейчас население СССР составляет немногим более 270 миллионов человек.

Были и другие зарубежные исследования, германские, вывод которых полностью совпадал с французским: через десять лет Россию не догнать .

А между тем Столыпин проживает под усиленной охраной в Зимнем дворце, его дочь Наташа не может ходить даже на костылях, а сам он по-прежнему гуляет либо по залам, либо по крыше дворца. Опасность новых покушений все еще огромна...

В Думе все заметнее происходила поляризация. Кадеты склонялись к сотрудничеству с правительством, стремились сохранить Думу. Социалисты же избрали другую тактику. Особенно серьезно они относились к работе в армии, как свидетельствует полковник Герасимов, возлагали большие надежды на военные восстания!

Роспуск Думы был не за горами. «Революция объективно закончилась», — делал вывод П. Б. Струве в «Русской мысли». Социал-демократы тоже признавали, что революционной ситуации больше нет.

Перелом завершился. Самодержавная монархия переходила к парламентской. Надо было продолжать реформы, вести мирную созидательную работу. Но требовалось найти выход из законодательного тупика: Вторая Дума была неработоспособна, а новые выборы по существующему закону о выборах вряд ли могли внести качественные перемены в состав депутатов.

Дальнейшие события показали, что правительство решило действовать без колебаний. Воспользовавшись тем, что думская фракция социал-демократов вела работу среди солдат и вошла в связь с группой солдат различных полков, называвшейся «военной организацией», правительство санкционировало обыск в помещении фракции. Было арестовано несколько членов этой организации.

Столыпин провел совещание с прокурором судебной палаты и министром юстиции Щегловитовым. Решили предъявить Думе требование выдать социал-демократических депутатов для суда, а в случае несогласия Думы — не останавливаться перед ее роспуском.

К этому времени Столыпин уже вел подготовку нового избирательного закона.

Первого июня Столыпин явился в Думу и попросил провести закрытое заседание. Он потребовал лишить депутатской неприкосновенности всех членов думской фракции социал-демократов за устройство военного заговора.

Был ли заговор? Как такового, имеющего конечной целью свержение государственного строя, не было. Был процесс, подтачивающий строй. Были агитация, собрания и тому подобное.

Требование Столыпина поставило кадетов в сложное положение. Они не могли защищать подготовку заговора, им хотелось «сберечь» Думу. Однако доказательства заговора, предъявленные прокурором Петербургской судебной палаты, казались не вполне убедительными.

Короткое заявление Столыпина заканчивалось недвусмысленным предупреждением: «всякое промедление со стороны Государственной Думы в разрешении предъявленных к ней... требований или удовлетворение их не в полной мере поставило бы правительство в невозможность дальнейшего обеспечения спокойствия и порядка в государстве».

Он не собирался церемониться. Полковник Герасимов прямо указывает, что Столыпин рассчитывал именно на несогласие Думы.

Второго июня было последнее заседание Думы. Дело о заговоре накануне переадресовали в комиссию, а сейчас обсуждали вопрос о местном суде. Левые партии несколько раз призывали депутатов обсуждать «предстоящий государственный переворот», отвергнуть бюджет и все законы, проведенные по 87-й статье, обратиться с воззванием к народу. Большинство каждый раз отвергало эти предложения.

В конце дня зачитали сообщение от комиссии: доклад еще не готов.

На следующий день Дума была распущена и введен новый избирательный закон. Население отнеслось к ее роспуску очень спокойно, не было ни демонстраций, ни попыток организовать забастовки.

Новый избирательный закон должен был создать совершенно новую ситуацию. По форме своей это был государственный переворот, по Духу — наконец вносил определенность в государственную жизнь, которой не хватало в переломные годы.

Столыпин поставил на национальную идею.

Это был еще более глубокий переворот, отступление от имперской идеи, в силу которой все населяющие Россию народы признавались равноценными гражданами единой империи. В Манифесте 3 июня провозглашалось: «Государственная Дума должна быть русской и по духу. Иные народности должны иметь в Государственной Думе представителей нужд своих, но не должны и не будут являться в числе, дающем им возможность быть вершителями вопросов чисто русских». (Здесь явно прочитывался намек на решающую роль польского коло во Второй Думе.)