Обещай мне (ЛП) - Брент Кора - Страница 15

— Я знаю, — сказал он тихо. — Какого это ощущать себя униженным. Ожесточенным. Это нелегко выдержать и это съест тебя изнутри, если ты позволишь.

Я вспомнила, что говорила Кира о времени проведенном Грейсоном в тюрьме. В частности, что он был невиновен в преступлении, из-за которого там оказался. Я предположила, что это было о том, что он имел в виду.

Грейсон, казалось, в мгновение ока пришел в себя от своей непродолжительной тоски. Он усмехнулся. — Итак, ты сожгла то уродливое платье?

Я рассмеялся: — Все.

— Это подходит тебе лучше.

На долю секунды я поймала его взгляд, взгляд мужчины на женщину. Исчезнувший так быстро, что я даже не успела насладиться этим.

Я вяло поднялась с бобины. Когда мне показалось, что я могу грохнуться, рука Грейсона дернулась, чтобы удержать меня. Его рука задержалась на моем локте на несколько секунд дольше, чем нужно. Я не хотела уходить. Рядом с ним я чувствовала себя менее уязвимой. Но подумала, что я и не могла надеяться, что мужчина потащится вслед за мной, защищая от мира, как постоянный телохранитель. Я должна была научиться быть самостоятельной, если собираюсь найти способ помочь Дженни, даже если собираюсь найти способ помочь себе.

— Ладно, — сказала я, когда он неохотно убрал руку, — наверное, я могу помочь Кире выяснить, где она ошиблась в рецепте её печенья.

— Ох, дерьмо, — рассмеялся он. — Я боюсь, что причины может и не быть.

— Нет, — я мрачно покачала головой. — Такого не бывает.

Его улыбка исчезла, и вернулся задумчивый взгляд. — Ты права, Промиз.

Я повернулась и пошла к дому. Я не попрощалась, также как и он. Потому что мы оба знали, что это ещё не конец.

10 глава.

Кира не была полным бедствием на кухне. Просто никто её ничему не научил в готовке пищи, кроме того как заваривать её кипятком. И, хочешь — не хочешь, эти ингредиенты не заменяются по собственной прихоти. Кроме того, температурный режим имел немалое значение.

— Коричневый сахар, — я нахмурилась, глядя на рецепт имбирного печенья, к которому она так привязалась. — Если у тебя нет баночки темной патоки, ты можешь использовать коричневый сахар. В конце концов, он сделан из белого сахара и патоки, так будет ближе по вкусу.

Кира торжественно достала пакетик коричневого сахара, который был когда-то вскрыт, и всё содержимое превратилось в твердые булыжники. Я повернула регулятор температуры духовки вниз и положила целый кусок на фольгу. Я позволила Кире поставить его в духовку, так как наклоны все еще мне давались тяжело.

— На сколько? — Спросила она, морща нос.

— Около пяти минут, — сказал я.

Она, молча, оценивала меня, пока играла со своими золотыми волосами. — Как ты всему этому научилась?

Я хрипло рассмеялась. — Ты шутишь? У нас искусство домоводства закладывалось в нас с пеленок. Предполагалось, что это сделает из нас подходящих невест.

— Ох, — невнятно сказала Кира.

Она посмотрела в окно, нахмурившись. — Моей мамы не стало, когда мне было пять лет, и мой папа на самом деле не был предназначен обучать кого-либо «искусству домоводства». — Она улыбнулась. — Он говорил мне, что мужчины поступают по-свински, если мы будем требовать от них иного. Он также сказал мне, чтобы смотрела каждому гребаному мужчине в глаза, не дрогнув, потому что себя всегда надо ставить на первое место.

— Ты везунчик, — сказал я, качая головой, думая, что меня всегда учили совершенно противоположному.

Ее лицо потемнело. — Была, — тихо сказала она. Она увидела недоумение на моем лице, поэтому она пояснила: — Моего отца убили три месяца назад.

Я коснулась ее плеча. — Кира. Мне так жаль.

Она улыбнулась сквозь слезы в ее красивых глазах. — Он был хорошим отцом. Обычные люди так не сказали бы, глядя на него, но он был лучшим. Ты знаешь, он вырос с Орионом. Они были лучшими друзьями, своего рода братьями, на протяжении очень долгого времени.

— И что случилось?

Она пожала плечами. — Я, честно говоря, не знаю. Знаю лишь, что это было плохо и болезненно для них обоих, Орион никогда не говорил со мной об этом, — и тогда она рассмеялась. — Я беру свои слова обратно. Там полные ушаты дерьма, Орион не будет говорить со мной об этом. Но я считаю, что я в любом случае не хочу знать всего, что там произошло.

Через несколько минут Кира вынула коричневый сахар из духовки и обнаружила, что он расплавился, как я и говорила. Я смотрела, как она тщательно отмерила ингредиенты и показала ей, как использовать сито, которое, на удивление, нашлось глубоко в закоулках кухонного шкафа.

— Что это за дерьмо? — Прорычал голос, и я обернулась.

Он маячил в дверях, большой, неуклюжий с бутылкой Jim Beam в кулаке. (Прим. Jim Beam разновидность бурбона). Его взгляд казался не особо дружелюбным, пока его острые голубые глаза смотрели на меня.

Но Кира отмахнулась. — О, уйди, Орион. Мы здесь делаем женскую работу, правда, Промиз?

— Уйти? — Рявкнул он с особой угрозой в голосе. Он настиг Киру в два длинных шага и схватил ее за талию. Она завизжала, когда он поднял ее на стойку и расположился между её ног. Я слегка расслабилась, когда поняла, что Кира улыбается.

Орион поставил бутылку на столешницу. — Я помнится, просил не будить меня сегодня, в это чертово утро, — он коснулся верхней пуговицы на вырезе её рубашки, и она прижалась к нему.

— Но, у кое-какой девочки были свои чертовы мысли.

— Я думаю, что твой член со мной согласен, — она быстро ответила, опустившись рукой вниз. Я покраснела, не зная, куда смотреть.

— Ты почти закончила? — Хрипло спросил Орион, угроза в его голосе исчезла. Кира сверилась с ее рецептом в одной руке, держа другую руку между ног Ориона.

— Думаю да. — Она улыбнулась мне. — Промиз учит меня готовить.

— Хорошо, — он кивнул, — любой мужчина устанет от макарон с сыром.

— Иногда я делаю спагетти. Так что пошел в п*зду.

Орион застонал. — Сейчас, — быстро сказал он, вжимаясь в нее.

— Еще пятнадцать минут, — она улыбнулась.

— Сейчас же, — настоял он, и перебросил ее через плечо.

Кира посмотрела на меня, смеясь, волосы упали ей на ее лицо и Орион унес её. — Промиз, не позволяй моему печенью сгореть. Обещай мне, ладно?

— Обещаю, — я улыбнулась, дав ей возможность уйти с шуткой, которую я слышала десятки тысяч раз в моей жизни. (Прим. Промиз—Promise имя главной героини, созвучно со словом promise—обещать, обещаю).

Я открыла кухонный кран, чтобы заглушить звуки Киры и Ориона, наслаждавшихся обществом друг друга в коридоре. Большинство воплей издавала Кира. Я не могла слушать, но была удивлена, что секс мог быть настолько приятным.

Но тогда, я напомнила себе, что у меня не было секса. То, что Уинстон делал со мной, было совсем другое.

Большой волосатый мужчина, помниться, его звали Брэндон, зашел на кухню и принюхался.

— Снова ты, как тебя зовут? — Спросил он вместо приветствия.

— Промиз, — ответила я, уворачиваясь, когда он направился прямиком к миске с оставшимся тестом для печенья.

— Ничего, если я съем это, Промиз?

Увидев его ближе, я поняла, что он был моложе, чем казалось на первый взгляд. Я посмотрела в миску с сомнением. — Нет. Там есть сырые яйца. Плюс Кира будет недовольна.

В это время Кира издала дикий вопль удовлетворения.

За ним последовал глубокий голос Ориона. — О да, тебе так нравится детка?

— Нравится! — Закричала она. — Я чертовски люблю это!

Брэндон зачерпнул пальцем в миске и засунул немного теста для печенья рот. — Я думаю, что Кира сейчас очень даже довольна, — сказал он весело.

Затем он взял миску с тестом и вместе с ней вышел из комнаты, бросив за плечо. — Спасибо за закуску.

Я покачала головой, но улыбнулась. Люди здесь очень отличались от тех, кто меня окружал, но все они имели определенно неповторимый шарм. И их жизнь казалась такой живой и активной. Я позавидовала им.