Межгалактическая тюрьма - Рыбачук Константин - Страница 5

– Значит, ты – монах? – усмехнулся Бес.

Рассказ новичка нисколько не тронул его, а только развеселил.

– А я – Бес! Интересная у нас получается компания. Бес и монах в одном бараке. Как вам это нравится?

«Братва» рассмеялась. Им понравился каламбур «пахана».

– Монах! А ты случайно не из Шаолиньского монастыря? – продолжал шутить блатной, иронично посматривая на худощавую фигуру. – Может, ты еще и драться умеешь, как Брюс Ли? Слон, ты проверишь нашего монаха на прочность?

Слон воспринял эти слова как приказ к действию. Он не спеша подошел к мужчине и сильно шлепнул его по плечу, словно приглашая принять вызов на бой. Я видел, как у того от боли скривилось лицо, но глаза продолжали излучать добро и свет.

И вдруг, даже неожиданно для самого себя, ведомый каким-то подсознательным импульсом, я соскочил с подоконника и подошел к ним.

– Оставь его! – негромко сказал я.

Слон вздрогнул и медленно повернулся ко мне, убрав при этом свою руку с плеча монаха. Блатные замерли и уставились на меня. Немая сцена продолжалась не более секунды. Отступать было поздно, и я решился:

– Бес, если хочешь, я могу устроить вам развлечение, заменив монаха. Ты ведь хотел, чтобы я дрался со Слоном? Я согласен. Более того, я готов драться без боксерских перчаток и без правил.

Бес немигающим взглядом уставился на меня. «Братва» одобрительно загалдела, предвкушая невиданное зрелище. Несколько секунд «пахан» думал, а потом согласился:

– Хорошо. Ты сам этого захотел. Будете драться до полного вырубона. Монах, отойди в сторону. Ты тоже будешь наблюдать за боем. Если Кот проиграет – будешь следующим. Начинайте!

Слон не ожидал такого поворота событий, но, как собака по приказу хозяина, сжал кулаки и, переваливаясь с ноги на ногу, словно краб, двинулся на меня. Я стал в стойку и приготовился к бою.

В первый удар Слон вложил всю свою силу, надеясь сразу же закончить поединок. Должен сказать, что так вполне могло случиться. Ведь мой противник намного превосходил меня как размерами, так и силой.

Но его кулак не достиг цели. Меня там просто не оказалось. Я поднырнул под его руку и провел удар в солнечное сплетение. На секунду мне показалось, что кулак врезался в бетонную стену. И все же удар был точен. Гигант задохнулся и, схватившись за грудь, попятился назад. Однако не прошло и нескольких секунд, как он пришел в себя и снова пошел в атаку. Слон провел серию ударов, надеясь, что хотя бы один из них достигнет цели. Но этого не случилось – я уклонился, отпрыгнул в сторону и сбоку ударил его по опорной ноге. Подсечка не совсем удалась, но Слон уже не мог двигаться так быстро, как прежде. Он хромал. Быстро перемещаясь и постоянно маневрируя, я провел еще несколько атак, целясь в болевые и нервные центры на теле противника, известные мне еще по занятиям каратэ.

Мне не хотелось калечить Слона, однако я прекрасно понимал, что легкой победы в этом поединке не будет.

Через какое-то время соперник, вероятно, понял, что таким образом бой не выиграть, и решил сменить тактику. Растопырив руки и нагнув голову, он бросился на меня.

Я не успел вовремя сориентироваться и попался в захват. Худшее положение трудно себе представить. Я почувствовал, как затрещали мои кости под его могучими руками, и понял, что еще немного – и он просто раздавит меня в своих объятиях. Напрягая последние силы, я чуть отклонился назад и двумя руками одновременно резко ударил его по ушам. Оглушенный этим ударом, гигант разжал руки и схватился за голову. Я выскользнул из захвата и упал на пол, не в силах сделать вдох. Затем на четвереньках отполз в сторону и с большим трудом поднялся на ноги.

Блатные одобрительно зашумели, обсуждая прием, с помощью которого мне удалось вырваться из «железного» захвата. Но мне было не до этого. Зверски болела грудь. Нормально дышать я смог только через несколько секунд.

Собрав всю силу воли в кулак, я вновь двинулся в атаку. Все еще оглушенный Слон принял оборонительную стойку, выставив свои руки далеко вперед. Это, по его мнению, должно было удержать меня на расстоянии. Но я нашел другой способ добраться до него. Резко присев, я крутнулся на одной ноге, второй подсекая ногу противника. На этот раз подсечка удалась. Слон грохнулся на пол всей своей массой, сильно ударившись затылком о каменный пол курилки. Он лежал, не подавая признаков жизни, и я уже подумал, что на этом бой закончен.

Но не тут-то было. Полежав несколько секунд, Слон встал и занял боевую позицию. Координация движений у него еще не полностью восстановилась, но тем не менее, медленно переставляя ноги и пошатываясь, он направился в мою сторону.

Пора было заканчивать это представление. Я решил провести прием, который меня еще никогда не подводил.

Между нами было порядочное расстояние, поэтому я сделал несколько быстрых шагов вперед и прыгнул, имитируя удар ногой. Слон попался на мою уловку. Он нагнулся, уклоняясь от прямого удара ногой в голову. Но я и не думал наносить такой удар. Проскочив за спину соперника и мягко приземлившись на ноги, я захватил шею Слона и резким движением дернул ее на себя, в то же время подставляя свою спину под его. Мои руки передавили сонную артерию на его шее, и через пару секунд тело обмякло. Я ослабил захват и осторожно опустил Слона на пол, будучи уверенным, что после такого приема он придет в себя не скоро.

Теперь уже точно, бой был закончен. К тому же удалось обойтись без тяжких травм и увечий. Через несколько минут Слон очнется, надеюсь, с ним все будет в порядке. У меня же, кроме предательской дрожи во всем теле, побаливала только грудная клетка. Сказывались результаты «дружеских» объятий гиганта. Но ничего – это скоро пройдет.

Я выпрямился и посмотрел на Беса и его дружков.

– Базара нет. Ты победил, – нехотя произнес он. – Теперь понятно, как ты умудрился уложить сразу троих в больницу.

– Я тогда не контролировал своих действий, – вырвалось у меня.

– Это почему же?

Я замялся, поняв, что сболтнул лишнее. Но потом все же решил ответить:

– Был в состоянии алкогольного опьянения, как определила экспертиза в милиции. Но это – неправда. Я и выпил-то пару фужеров шампанского, от которых никак не опьянел бы. Дело в том, что один из этих пацанов неожиданно очень сильно ударил меня сзади по голове резиновой дубинкой. Поэтому я смутно помню драку. Только когда полностью пришел в себя, увидел, что натворил. У двоих были сломаны руки, а у третьего – нога. Наверное, я рефлекторно сломал им те конечности, которыми они пытались нанести удар.

– Ты как будто жалеешь об этом? – Казалось, холодные глаза Беса заглядывали мне в самую душу.

– Да, жалею, – ответил я, решив до конца оставаться честным. – Хотя они сами виноваты.

– Где ты так научился драться? – поинтересовался один из блатных по кличке Кореец.

– Какое-то время я ходил на секцию каратэ, а потом, когда его запретили, сам занимался. В армии тоже пришлось немало попотеть – был командиром противодиверсионного отделения. В институте снова записался в секцию, только на этот раз это было айкидо. Тренер говорил, что у меня талант к боевым видам единоборств. Может быть, он был прав, но я не считал это главным в своей жизни, поэтому и бросил спорт. – Сам не знаю, зачем я все это говорил блатным, возможно, надеялся, что, узнав о моих бойцовских качествах, они отстанут от меня.

Как я ошибался!

– Лады. Твоим способностям найдется применение. А сейчас забирай монаха и идите спать. Да, позови дневального. Пусть он займется бедным Слоником.

Бес засмеялся, блатные поддержали его. Мы вышли с монахом из курилки, слыша за собой издевательский смех зеков.

– Спасибо, – сказал монах, закрывая за нами дверь.

– Не за что, – ответил я. – Рано или поздно что-то подобное должно было произойти. Сейчас я даже чувствую душевное облегчение, потому что снова стал самим собой. И чем бы это ни закончилось, я не буду жалеть о своем поступке.

– А ты отлично дерешься. У меня, например, никогда так не получится.