Пятая жертва - Никольская Наталья - Страница 19

Чем в ее жизни был Виктор Ромашов? – спрашивала она себя, вместе с толпой фланирующих останавливаясь на красный свет и снова трогаясь с места, едва светофор моргнул желтым глазом.

И отвечала себе, честно и искренне: любовником, который до определенного времени устраивал ее, который был всегда под рукой, если не принимать в расчет его работы и командировок, чем-то вроде надежной гавани, где можно было бросить якорь в один из выходных дней, неприхотливым, заботливым другом, умеющим поддержать в трудную минуту…

Была ли в их отношениях та неукротимая страсть, о которой слагают стихи и пишут в романах? Никто не спорит, им хорошо было в постели… Но достаточно ли этого? Не были ли иногда их шумные постельные сцены мятными пилюлями, призванными освежить тягучую рутину «нормального» секса?

Сегодня на работе, зевая и бодрясь всяческими способами, она готова была послать куда подальше своего нового знакомого. Но ближе к вечеру в ней пробудилось самое настоящее плотское желание. Она не могла отогнать от себя воспоминаний о худом, мускулистом теле Виталия, о его самозабвенных ласках, о его лихорадочных жадных поцелуях, с которыми так контрастировала выказанная им на первичном этапе прямо-таки дзен-буддийская отстраненность и виртуозная неспешность прикосновений и поглаживаний.

И потом, он так ярко переживал оргазм… Валентина поймала себя на мысли, что ей во сто раз приятней доставлять наслаждение, чем переживать его самой.

Сердце ее забилось, кровь ударила в виски.

«Нет, надо успокоиться, прийти в себя… Ну что ты, Валентина, в самом деле!» – повторяла она про себя, тем не менее ускоряя шаг.

«Я, пожалуй, не смогу сегодня вести с ним умных бесед… А если он пойдет к стойке, я с ума сойду, глядя на его обтянутые джинсами ягодицы. Господи, может, не идти? Пока не поздно… Нет, даже если бы ты ничего не чувствовала к нему, все равно пришлось бы пойти… Почему? Потому, что девяносто девять из ста, что Виталий – именно тот парень, который не просто просиживает штаны в этом самом заведении, куда она сейчас направлялась, а знакомится, как сказал Толкушкин, с разными приятными дамочками, а потом некоторых из них провожает под локоток… Он был знаком с Маргаритой Трауберг, может быть, она тоже была без ума от его ласк?»

Валандра не могла определить, что гонит ее к этому кафе: взбунтовавшаяся плоть, любопытство, непонятно откуда взявшаяся ревность или потребность прояснить ситуацию с Трауберг?

Учащенно бьющееся сердце, липкая влажность ладоней, коленная дрожь…

Валандра была в бешенстве, и поэтому когда приблизилась к столику, за которым как ни в чем не бывало сидел виновник ее досадного смятения и неутешительных раздумий, первое, что она сделала – обдала его притворным холодом.

Едва взглянув на Виталия, который явно не мог понять, чему он обязан видеть отчужденное выражение на лице Валентины, она небрежно поздоровалась и резким движением опустилась на нагретый солнцем пластиковый стул.

«Ничего, ему полезно», – цинично подумала она и еле сдержала улыбку, обнаружив много общего между своим недовольством и поведением капризной девочки.

– Что-то случилось? – мягко спросил Виталий, стараясь по лицу Валандры догадаться о том, что ее гнетет и гложет.

– Ничего не случилось, просто я себя неважно чувствую, вот и все.

Она достала из сумки пачку сигарет, зажигалку и уже хотела было закурить, как ее изломанную нервными жестами руку своей на удивление прохладной рукой перехватил Виталий.

– Ты и в самом деле какая-то не такая… – он смотрел ей в глаза, – неприятности на работе?

Участливая интонация его голоса раздражающе подействовала на Валандру.

«А вот ладонь у него приятная, покойная такая…»

Ценой громадного усилия воли она отмахнулась от этой глупой мысли и вырвала руку.

– На работе как раз все нормально, – резко сказала она, беря зажигалку. – не надо…

Она отстранила Виталия, который потянулся за зажигалкой.

– Ты сегодня агрессивная какая-то… – тихо произнес он.

– Слышала уже. У меня мало времени. Если у тебя нет никаких других планов, пойдем к тебе. – отчеканила она, с трудом узнавая свой голос.

– Прямо сейчас? – удивился он.

– Что ты из себя сосунка строишь?! Решай: или сейчас или никогда! – она вперила в него почти гневный взгляд.

– Я никого из себя не строю, мне вполне достаточно того, кем я являюсь, – попробовал он ее осадить, – тебе заказать чего-нибудь?

– Ясно, – Валандра вскочила со стула, на ходу сгребая в ладонь пачку сигарет и зажигалку, – прощай.

Виталий тоже стремительно встал и теперь в упор смотрел на Валентину, удерживая ее за руки.

– Отпусти, не привлекай внимания!

На них действительно устремились удивленно-заинтересованные взгляды посетителей.

– Хорошо. – выдохнул Виталий, – сейчас возьмем машину и поедем.

В комнате вовсю работал кондиционер, лихорадочно поглощая огромные порции горячего воздуха и выдыхая драгоценную прохладу. Шикарные комнатные растения, среди которых было много вьющихся, медленно, но верно завоевывали уставленные томами и брошюрами книжные полки. Рыбки в аквариумах ни на минуту не прекращали своего призрачного движения. Колыхание плавников, которые у скалярий напоминали тонкую, слабо поблескивающую вуаль, обвалакивало дремой усталый мозг Валентины, пеленало, точно кокон, ее раслабленно-счастливое тело.

Виталий с закрытыми глазами лежал рядом. Было чудовищно жарко. По их обнаженным телам струился пот. Наконец, Валандра очнулась.

– Прикури мне сигарету, – хрипло сказала она.

– На, держи, – Виталий протянул ей сигарету и поднес зажигалку.

– Так ты говоришь, что был знаком с Маргаритой Трауберг? – спросила она, отгоняя знойную сновиденческую одурь.

– Я хотел работать с ней. У нее были определенные проблемы… – Виталий замялся.

– Какая-нибудь мания или общее психическое расстройство? – иронично спросила Валандра, глубоко затянувшись.

– Проблемы с противоположным полом, страх разочарования, боязнь лишиться своего «я» и так далее. Не думал, что все так кончится для нее… – с сожалением в голосе произнес он.

– Никто не думал. Господи, какая отвратительная, мерзкая насмешка судьбы: бояться контактов с мужчинами и пасть от руки сексуального маньяка! – не удержалась от восклицания Вершинина.

– Хотя я и разговаривал с ней всего пару раз, она была мне глубоко симпатична, – Виталий снова закрыл глаза.

– Ты спал с ней? – прямо спросила Валандра.

– Нет, не спал, – твердо ответил он, – если я сказал, что питал к Маргарите симпатию, то это совсем не значит, что я с ней спал. Я всегда неравнодушен к милым интеллигентным женщинам, но для того чтобы я загорелся – ты понимаешь, о чем я, – одной интеллигентности или интеллекта мало…

– Чем же еще должна обладать женщина, чтобы прельстить тебя? – сгорая от любопытства, спросила Валандра.

– Она должна быть… секси. Взгляд, посадка головы, походка, манеры, ну и фигура, конечно.

– Губа у тебя не дура, – пошутила Вершинина, – я ведь тоже могла бы стать твоей пациенткой.

– Ты? – искренне удивился Виталий. Он открыл глаза и сел в кровати, облокотившись на высоко взбитую подушку, – тебя что-то беспокоит?

– То же, что беспокоило и Трауберг, – с усмешкой ответила Валандра, – страх разочарования.

– Ты совсем не похожа на Маргариту. Ты – волевая, энергичная, целеустремленная. Вон, взяла и затащила меня в постель… – засмеялся Виталий.

– Что ты сказал? – с притворной угрозой спросила она, резко приняв сидячее положение и хватая Виталия за шею, – повтори еще раз!

– Сдаюсь, сдаюсь, – захлебываясь смехом, он попробовал разжать ее хватку.

Наконец, Валандра отпустила его.

– Я же говорил, что на Трауберг ты не похожа, – он потирал шею, – силища-то какая! Проблемы, говоришь… Нет у вас, гражданка, никаких проблем. Скорее всего, они будут возникать у твоих партнеров, – пошутил он.

– Может быть, – медленно проговорила она, став вдруг задумчивой и отрешенной.