Армия генерала Власова 1944-1945 - Александров Кирилл Михайлович - Страница 19

связанных с преподаванием топографии в офицерской школе. Судя по отсутствию жалоб па недостаток и качество карт, а также по положительным отзывам о власовских преподавателях топографии, отдел подполковника Васильева справлялся со своими обязанностями вполне удовлетворительно.

Постоянный штат сотрудников ветеринарного отдела и отдела военных сообщений так и не сложился, правда, никаких особых проблем в использовании гужевого транспорта в ВС КОНР и в перемещениях Северной и Южной группы ВС КОНР в марте - апреле 1945 г. мы отметить не можем. По-видимому, чисто номинальным осталось существование и ав-тобронетанкового отдела, главным образом ввиду отсутствия в достаточном количестве материальной части. Начальник отдела полковник Г. И. Антонов обладал необходимым опытом и соответствовал занимаемой должности, прослужив в 1939-1941 гг. два года в должности начальника отдела автобронетан-ковых войск штаба 10-й армии Западного Особого ВО.

Реальное создание танкового полка в составе ВС КОНР планировалось лишь к лету 1945 г., а имевшиеся танки с изрядно изношенной материальной частью (10-12 танков «Т-34»), доставшиеся власовцам от 29-й русской дивизии ваффен СС, находились в распоряжении командира 1-й пехотной дивизии. Лучше, чем с бронетанковой техникой, обстояла ситуация с автотранспортом, хотя н она была далека от желаемого, острой проблемой продолжало оставаться снабжение горючим. По-ви-димому, эти трудности н привели к тому, что в марте Г. И. Антонов занял параллельно и должность начальника штаба вспомогательных (технических) войск ВС КОНР, а с текущими делами по учету имевшегося в войсках КОНР автотранспорта и составлению заявок на горючее вполне справлялся и его заместитель по ремонту и эксплуатации, полковник Л. Н. Попов.

Первые шаги к созданию собственной военно-юридической части были предприняты генералом Трухиным еще за месяц до провозглашения Пражского манифеста, 15 октября 1944 г. В тот день в штабе Трухнна появился бывший харьковский адвокат и эмигрант из Югославии В. И. Лехно, предложивший г. обед венные услуги «русскому делу генерала Власова». Трухин

тут же предложил Лехно подготовить проект военно-юридической части ВС КОНР, и на следующий день адвокат приступил к работе. В целом проект был готов через неделю и включал в себя подробный план организации военно-юридической части и военных судов, но претворить его в жизнь Лехно ие довелось. По неизвестным причинам немцы не разрешили Лехно служить в военной юстиции, и он поступил юрисконсультом в Главное Гражданское управление (ГГУ) КОНР. О происшедшем можно только пожалеть, так как В. И. Лехно, будучи опытным юристом, обладал важными знаниями и практикой русского дореволюционного судопроизводства, к принципам которого власовцы апеллировали, по крайней мере, на словах. В какой степени Трухин использовал разработки Лехно, осталось неизвестным.

В конце ноября 1944 г. начальником военно-юридического отдела в чине майора был назначен капитан РККА с высшим юридическим образованием и член НТС Е. И. Синицын, избравший себе в конце войны псевдоним «Арбенин», а после войны - «Гаранин». Системная критика В. И. Лехно «советских юристов» в КОНР не прошла и мимо Арбенина. Ощутимая разница в русской и советской юридических школах в конце концов позволила Лехно оставить следующий отзыв о главном военном прокуроре ВС КОНР: «Он был один из тех многих юристов, которые понятия о науке права не имеют. [...] Все его знания основывались иа коммунистическом воззрении на право. Во всех случаях он ссылался на советское право и советскую практику, не мог подкрепить ни одной мысли ни теоретической обоснованностью, ни практической целесообразностью». Отчасти критику Лехно стоит признать обоснованной, тем более что, на наш взгляд, основная задача военно-юридической части ВС КОНР сводилась к настойчивой доказательности собственной обособленности от «опекунов» из СС, а не к восстановлению преемственности традиций русского судопроизводства начала века. Наиболее ярко это проявилось в деле некоего Г. Саакяна.

В феврале 1945 г, военный суд 1-й пехотной дивизии ВС КОНР в Мюнзннгепе приговорил к расстрелу бывшего вла-

совекого пропагандиста, опознанного как провокатора, виновника гибели нескольких десятков военнопленных в немецких лагерях в 1941-1943 гг., а также жестокого блокового надзирателя и сотрудника внутрилагерной полиции. Майор Вермахта И. К. Соломоновский2\ находившийся в декабре 1944 г. - марте 1945 г. в Мюнзмнгенс, подтверждает в целом обстоятельства дела Саакяна и подчеркивает, что после вынесения обвинительного приговора «немцы отступились от него». Ряд обстоятельств позволяет догадываться о недовольстве немцев приговором, так как Саакян все-таки был не расстрелян официально, а вскоре после вынесения приговора оказался застрелен часовым, якобы «при попытке к бегству».

Так это было в действительности или нет, вряд ли мы когда-нибудь узнаем. Однозначно, что «процесс Саакяна» власов-ская пропаганда использовала для лишней популяризации самостоятельности и независимости КОНР. Учитывая, что, судя по показаниям многих бывших военнопленных н даже нелояльного к власовцам Соломоновского, Саакян действительно был вивовен в инкриминируемых преступлениях, исход дела у подавляющего большинства читателей власовских военных газет вызвал справедливое удовлетворение. Но вряд ли убийство «при попытке к бегству» свидетельствовало об излишней «независимости» власовской военно-судной части.

Гораздо большего внимания заслуживает сообщение немецкого исследователя о том, что тот же самый военный суд 1-й пехотной дивизии в конце апреля - начале мая 1945 г. приговорил к расстрелу офицера Вермахта Л. Катгерфельда-Ку-ронуса по обвинению в шпионаже в пользу СССР. Реальным эпизодом, подтверждающим некоторую степень автономности и свободы власовского военного судопроизводства при вынесении окончательного вердикта, могло бы служить дело шести расстрелянных агентов «СМЕРШ» в Мариенбаде 15 апреля 1945 г. Следствие велось власовскими дознавателями, приговор выносил власовский военно-полевой суд, и приговор утверждал непосредственно генерал Власов, так что это дело могло бы представлять известный интерес. Но все материалы по нему наверняка безвозвратно утрачены более 60 лет назад.

В феврале 1945 г. штабу также подчинялись: хозяйственная рота поручика Н. А. Шарко, формировавшийся отдельный кавалерийский эскадрон капитана Тищенко, отдельный батальон охраны майора Н. И. Беглецова (] -я рота - охрана учреждений КОНР, 2-я - охрана генералов Власова, Жиленкова и Малыш-кина, 3-я - охрана н комендатура штаба), офицерский резерв подполковникам. К. Мелешкевича, кадетская рота выпускного курса 1-го русского Великого Князя Константина Константиновича кадетского корпуса поручика С. А. Копытова, отдельный строительный батальон капитана А. П. Будного ит.д. Всего в штабе и подразделениях штабного подчинения служили приблизительно около тысячи чинов.

Завершая общий обзор деятельности центрального штаба зимой 1944-1945 гг., считаем уместным признать, что наличие свободных вакансий, специфические внешние обстоятельства существования и материально-техническая зависимость от штаба формирований полковника Г. Д. Герре, отсутствие полной свободы маневра в кадровой политике по отношению к командным кадрам в лагерях военнопленных и, наконец, острая ограниченность во времени не способствовали нормальному функционированию штаба и не позволили превратиться ему в полноценный «мозговой центр» власовской армии.

Но генерал-майорам Ф. И. Трухину и В. Г. Баерскому удалось в считанные месяцы создать представительный орган, укомплектованный профессиональными кадрами и готовый при благоприятных политических обстоятельствах принять на себя управление Вооруженными силами КОНР, то есть -способный функционально себя оправдать. Залогом такой способности служили оперативно-организаторский талант начальника штаба, хороший уровень компетенции начальников отделов и их подчиненных, выстроенная штабная структура и ясно обозначенные важнейшие цели деятельности, достижению которых и подчинялась вся работа штаба в марте - апреле 1945 г. Тщательно выстроенная Трухиным и заработавшая к середине января 1945 г. система центрального штаба послужила лишним поводом к скорейшему юридическому обособлению войск КОНР.