Время лжи - Филоненко Вадим Анатольевич - Страница 40

– Именно это он и собирается сделать, – воскликнула Динантра.

Арвин несколько мгновений смотрел мне в лицо, а потом отвернулся и сосредоточился на обороне. Кажется, я засмеялся, быстро сорвал чары с дейва и помог ему открыть портал. Дейв помедлил возле золотистого облачка портала, и мне показалось, что… он почти был готов протянуть мне руку на прощанье! К счастью, дейв убрался восвояси, не посмев вякнуть ни слова благодарности.

А затем началось самое страшное.

Обод Арвина погас, и мы втроем оказались нос к носу со взбешенными донельзя товарищами. Хименес, надо отдать ему должное, всегда умел держать себя в руках. И сейчас его ярость прорвалась лишь в виде небольших темненьких тучек, которые с огромной скоростью пронеслись по небу и скрылись за горизонтом. Хименес – Повелитель Грозы, и эти самые тучки – непроизвольный всплеск его отрицательных эмоций. Остальные шестеро признавали в нем лидера и стояли молча в ожидании его слов.

– Эрхал, мы понимаем, чем продиктован твой… сам знаешь какой… поступок. – Хименес выразительным взглядом посверлил Динантру. Его глаза имеют очень насыщенный «свинцовый» цвет, напоминая грозовое летнее небо, и в них ощутимо потрескивают электрические разряды. Зрелище для неподготовленного человека страшноватое. Я неоднократно видел, как самые выдержанные воины из числа смертных падали в обморок от одного его взгляда. А Динантра, по-моему, даже не поежилась, противопоставив яростной, разгневанной «грозе» дерзкое изумрудное «море».

– Это ты из-за нее, – раздались возгласы других амечи. – Мы давно заметили, что ты помешался на ней!

– Уж не собираетесь ли вы обсуждать мою личную жизнь?! – Я выразительно положил руку на рукоять меча.

Мы все носим мечи – это дань традиции.

Мы носим мечи, но никогда не используем их против своих. Ударить боевой магией по своим – страшное преступление, но поднять на них меч – еще хуже. После такого лучше самому перерезать себе горло.

Хименес принял к сведению мой жест, но его тон по-прежнему настойчив:

– Эрхал, мы готовы закрыть глаза на твою выходку, но ты должен отдать нам ее. Она вступила в сговор с врагом и ответит за это!

– Она смертная, и она моя. За нее отвечаю я!

– Ну уж нет! Я сама отвечаю за себя! – Динантра отнюдь не напугана. Она решительна, дерзка и готова к бою. Она по-прежнему наполнена силой, только на этот раз силой ликования.

Смелая, отважная девочка! Не думал, что смогу восхищаться ею сильнее, но оказалось, в этом смысле я способен на очень сильные чувства.

– Эрхал, отдай ее, – нахмурился Арвин. Его преданность нашей дружбе, вероятно, все же имеет свой предел.

– Нет.

– Ах так! – Хименес демонстративно послал в Динантру парализующее заклятие. Она умело отбила его, но в нее тотчас полетели чары Уйоля, и тогда, не думая и не рассуждая, я ударил Хименеса воздушным кулаком в лоб.

Начавшаяся вслед за тем магическая свалка меньше всего походила на драку – мы изо всех сил старались не причинять вреда друг другу. (Разумеется, ссадины и синяки не в счет.) К сожалению, это у нас в крови – не причинять вреда друг другу. Даже теперь, когда от исхода зависело так много, я не мог заставить себя драться с амечи по-настоящему. Впрочем, как и они. Главным было обездвижить: им – нас с Арвином (он колебался мгновение, прежде чем снова встать на мою сторону), а нам – всех семерых.

Конечно же победа осталась не за нами. Я лежал на теплой брусчатке мостовой, намертво окутанный сетями, сплетенными из разных стихий, и бессильно смотрел, как Уйоль, Повелитель Огня, взваливает на плечо обездвиженную Динантру.

– Хименес! – прохрипел я.

Он подошел, склонился, заглянув в глаза.

– Оставьте ее… Взамен все, что хочешь!

– Все?

– Ты меня знаешь!

– Ну что ж… Пожалуй, я смогу придумать для тебя кое-что интересное. Только не обессудь – нам придется доложить обо всем Ювису.

– Не обо всем! Арвин…

– Тогда с тебя два раза по «всё», договорились?

Я кивнул. Хименес щелкнул пальцами вслед Уйолю, и тотчас легкий ветерок пошевелил рыжую шевелюру Повелителя Огня. Уйоль с Динантрой на плече обернулся:

– Чего?

– Отпусти ее, – скомандовал Хименес.

– Даты чего?!

– Отпусти! – с нажимом повторил Повелитель Грозы. – Она принадлежит Эрхалу. Ему и решать, что с ней сделать.

– Да ведь он и сам!.. – взъярился Повелитель Огня.

Но Хименес перебил его:

– Не забывай, Уйоль, что Эрхал – один из нас. Он виноват – да, но судить его не нам. Он предстанет перед судом Богов.

Амечи переглянулись, украдкой поглядывая на меня, задумчиво на Хименеса, с сомнением на Арвина. Хименес перехватил их взгляды.

– Я думаю, что можно закрыть глаза на проступок Арвина, – убежденно сказал Повелитель Грозы. – Он защищал Эрхала, а на дейва ему было наплевать. Так, Арвин?

– Угу, – искренне ответил тот.

– Вот видите! – обрадовался Хименес. – Значит, мы во всем разобрались. Про Арвина будем молчать, Эрхалу придется предстать перед Ювисом, а с девушкой пусть разбирается сам Повелитель Воды.

Уйоль хотел что-то возразить, но вмешался Корис:

– В самом деле, Хименес прав, мы слишком далеко зашли. Давай, Уйоль, отпускай Динантру.

Повелитель Огня недовольно скривился, но аккуратно положил девушку на мостовую и начал распутывать магические узлы. Корис попытался поймать взгляд Динантры.

– Не думаю, что ты и впрямь вступила в сговор с врагом, детка. Просто вздумалось покапризничать, ведь так? С кем не бывает! – Корис угодливо улыбнулся Динантре и подал ей руку, помогая встать на ноги. – И вообще, такой красавице, как ты, можно простить любую причуду, – промурлыкал он, обволакивая ее взглядом.

Корис – Повелитель Облаков. Он и сам как облако – «белый и пушистый», легкомысленный и беззлобный.

– Да и Эрхал, скорее всего, не думал помогать дейву, все получилось само собой, – подхватил Рийан.

Рийан – Повелитель Дождя, у нас с ним родственные стихии, поэтому «почерки» по плетению заклинаний очень похожи. Я неоднократно выполнял за него контрольные, а наши Учителя так ни разу и не заподозрили подмены. Во многом благодаря мне Рийану удалось перейти на старший курс, иначе он бы еще пару десятков лет просидел на младшем. Хм, оказывается, Рийану присуща благодарность, хоть и запоздалая!

Я почувствовал, как с меня слетают призрачные веревки, и сел, растирая занемевшие конечности. Арвин по соседству занимался тем же самым. Хименес усмехнулся краешком губ и посмотрел на меня по-хозяйски – еще бы, благодаря данным обещаниям я был теперь полностью в его власти. Повелитель Грозы заговорщически подмигнул мне и прошептал:

– Им не обязательно знать о нашем соглашении, не так ли? Пусть все останется между нами, да?

– Да, – согласился я и отвернулся. Видеть не могу, каким торжеством наполнены его глаза. Что ж, у Хименеса появился реальный шанс покончить с нашим извечным соперничеством и стать наконец первым. Мы оба понимаем, что он воспользуется этим шансом по полной. Не думайте, что мне жалко отдавать ему первенство. Пусть забирает. Я никогда не стремился быть лучшим, это получалось само собой. Но почему-то мне кажется, что Хименесу будет мало просто оттеснить меня на задний план. Боюсь, он захочет большего…

Наше соперничество обострилось с тех самых пор, когда я начал выполнять «особые поручения». Поначалу этой идеей загорелись все старшие Ученики. Всем захотелось проявить себя, погулять по опасным мирам, пощекотать нервы близостью к смерти. Но после гибели двоих Учеников в лапах Пожирателей эта страсть резко пошла на убыль. К тому же Ювис наложил строжайший запрет, назначив довольно неприятное наказание – несколько лет в Полном Молчании. Запрет Ювиса осмелились нарушить только двое – я и Хименес. Повелитель Грозы не рискнул сунуться в Закрытый мир, он выбрал обычный – один из тысяч миров, где истово поклоняются Богам, мир, в котором для амечи не существует серьезной опасности. Хименес усердно прикидывался простым смертным, пока несколько забияк в трактире не вывели его из себя. Дело кончилось гибелью сотен людей и, как следствие, наказанием для Хименеса, что навсегда отбило у него охоту к подобным развлечениям. А я, единственный из Учеников, продолжал мотаться по разным мирам, и Закрытым в том числе, а Боги, во главе с Ювисом, лицемерно закрывали на мои выходки глаза, не бескорыстно разумеется.