После жизни (СИ) - "Кумихо" - Страница 19

Горло...

Болит?

Да.

Здесь есть и леденцы против кашля. Возьми, - ухаживает за мной он. Я ощущаю сладковатый привкус меда и мяты. Мне нравится.

Спасибо.

Пожалуйста, - смягчается наконец-то Граф.

Скорее бы прошла эта простуда...

Глава 4

Проходит неделя, но не проходит простуда...

Она держится все на тех же цифрах. Граф и я измеряем температуру, но от этого ничего не меняется.

Каждый день Граф уходит на свою службу и возвращается оттуда очень недовольным. Меня он и вовсе игнорирует. Не касается, не язвит и не пытается вызвать на разговор.

Кашель проходит, но озноб бьет все сильнее. Меня бросает то в жар, то в холод. Я постоянно прошу Несс поменять воду, чтобы она была холодной. Мой лоб словно высушивает за секунду тряпку, что лежит у меня на голове.

Сама я поднимаюсь очень редко. Меня постоянно качает. Еще пару дней назад добавилось к этому и то, что меня начинает мутить от каждого шага. Все передо мной идет по кругу.

Каждый день к нам приходит Ненси. Она замечательная. Учит Несс вышивать и готовить. Мы часто разговариваем, когда она поднимается ко мне, чтобы принести еду. Ем я очень мало. Мой живот скручивает подобно спирали, заставляя прекращать меня уже на третьей ложке.

Ох, не нравится мне все это, - вздыхает она каждый раз, когда видит мое измученное лицо.

Она рассказывает мне о себе. Она тоже из того же гетто, что и мы с сестрой. Работала в столовой на консервке. Ее забрали в двадцать лет.

Ненси говорит, что здесь все не так уж и плохо. Граф судит по справедливости.

Она все еще пытается внушить мне, что Граф — хороший парень. Мне в это слабо верится. Но я пытаюсь, глядя на то, как он заботится обо мне.

Но мне от этого не легче. Температура держится изо дня в день. Я не могу терпеть. Это похоже на нескончаемый кошмар. Я как в тумане.

Вот и сегодня мне нехорошо. Манная каша, что стоит рядом с кроватью, нетронута и легкий пар все еще поднимается над ней.

Она опять не поела, - сокрушается Несс, встретив Ненси на лестнице. Та поднимается ко мне с очередной партией таблеток.

Что ж... посмотрим.

Она подходит ко мне. Мне приходится подняться и сесть в постели, оперевшись на подушки.

Не хочется, - оправдываюсь я. - честно.

Надо. Граф мне этого всего не простит.

Он не простит меня, если я умру, а не тебя. Ему нужен живой инкубатор.

Зря ты так говоришь. Он привязался к тебе.

Он не может привязаться.

Это правда. Он могут чувствовать гнев, желание, что граничит с похотью, жажду убийства, но заботу и беспокойство... это в новинку. Именно, поэтому их и создали. Идеальные солдаты. Но какими бы они не были идеальными, в них есть человеческая составляющая. Кажется. Ты ее пробуждаешь.

Не говори глупостей! - я глотая таблетки и залпом запиваю их стаканом воды.

Это ты не говори, если не знаешь всего, - смеется Ненси и треплет мне волосы. Мои волосы давно уже превратились в лохмы. - Граф сам не свой. Он не может до конца сосредоточиться на своих делах, а они сейчас у него очень серьезные.

Что случилось? - превращаюсь я вся в слух.

Ненси сомневается, стоит ли ей говорить мне все, что она знает.

Пожалуйста, скажи мне. Что происходит?

Ладно, - кивает мне она. - Два дня назад люди из вашего гетто не только отбили атаку отряда Графа, но и убили двух хладных.

Что?! - подскакиваю я. Мне не верится.

Вот тебе и «что»! Говорили, что ваше гетто объединилось с соседним, где разрабатывается оружие, что может убить на месте хладного. Началась акция уничтожения.

Я не знаю, радоваться или нет. От волнения, во мне вновь разгорается огонь и я со стоном сползаю вниз, накрываясь с головы до ног.

Тебе плохо? - с беспокойством спрашивает у меня Ненси.

Нет. Просто, хочу поспать.

Ненси прежде, чем уйти, вновь заставляет меня проверить температуру. Все та же. Мне уже не так это и важно. А вот женщина обеспокоена.

Она оставляет меня одну. Через пару часов должен вернуться Граф. Я уверена, что она все ему тут же расскажет, едва он зайдет внутрь.

Что же со мной происходит?

***

Возвращается Граф. Он тут же поднимается ко мне наверх.

Как ты? - подходит он ко мне.

Нормально, - шепчу я из-под одеяла.

Не видно. Завтра ты и я идем в лабораторию, где тебя осмотрят.

Я не хочу. Мне уже лучше, правда! - не хочу идти я в лабораторию. Я пугаюсь больниц, врачей и их белых халатов, если я иду туда в качестве пациента. И сейчас я не хочу быть подопытной. - Правда, я уже выздоровела... почти.

Граф с сомнением косится на меня.

Не верь ей, - говорит Ненси, которая поднимается по лестнице. Она несет мне мои таблетки. Они уже практически заменяют мне еду. - Сегодня, она даже не попробовала ужин.

Вот это уже плохо. Я юркаю под одеяло, скрывая макушку.

Ты должна есть! - слышу я грозный голос Графа. Он бесится, что я не выполняю того, что должна. - Ты не можешь выздороветь.

Я просто не хотела есть.

Граф и Ненси уже не слушают меня. Они разговаривают между собой.

Как она?

Плохо. Температура не спадает ни на йоту. Она становится все выше.

Черт! - опускает руку на свое колено Граф и встает с кровати. Он мерит шагами комнату.

Отведи ее к Доку. И чем скорее, тем лучше. Он поможет.

Я сегодня был у него и объяснил ситуацию. Он сказал тоже самое.

Мне плохо. Я не хочу идти к Доку, кем бы он не был.

Я никуда не пойду.

Я вылезаю из-под одеяла. Пара глаз Графа смотрят прямо на меня.

Тебя и не спрашивают.

Это ради твоего блага, - пытается успокоить меня Ненси. Она более мягкая, чем Граф.

Я мотаю отрицательно головой. Не пойду.

Разберись с ней сам. Я накормлю Несси и пойду.

Граф кивает и женщина уходит вниз. Он же подсаживается ко мне и промакивает полотенце в воде, чтобы приложить его ко лбу. Я не хочу этого. Отворачиваюсь.

Что еще? - хмурится Граф. Но он не спешит силой сделать это. Ждет моего ответа.

Обещай, что я никуда не пойду. Я скоро сама поправлюсь.

Мне плохо, но я могу сказать это.

Послушай...

Обещай!

Вивиан...

Обещай!

Граф вздыхает. Он закрывает глаза и молча делает вдох, чтобы не сорваться на мне.

Обещаешь? - осторожно спрашиваю я у него.

Обещаю. Ты никуда не пойдешь.

Прекрасно.

Теперь я довольна.

Разрешишь? - спрашивает меня Граф, показывая на полотенце.

Да.

Я подставляю свой лоб. Граф улыбается.

Нет. Нужно протереть тебя всю.

Я вспыхиваю. От этого температура еще сильнее увеличивается. Мои щеки красные и лихорадочный блеск в глазах выдает мою безысходность.

Не спорь! Повернись, - он с легкостью разворачивает меня на живот и задирает футболку, что надета на мне.

По коже от прикосновения его рук проходит разряд. Касание прохладного мокрого полотенца приносит успокоение. Прохлада разливается по моему разгоряченному телу. Я издаю стон.

Не провоцируй меня!

Ты о чем?

Я хочу еще что-то сказать, но не могу. Моя кожа чувствует прикосновение губ Графа. Он, едва касаясь, покрывает мою спину поцелуями, двигаясь вверх по позвоночнику.

Граф, не нужно...

Знаю.

Его поцелуи обжигают, но приносят удовольствие. То, из-за которого не жалко и сгореть.

Я выгибаюсь дугой, пытаясь почувствовать его еще сильнее. Он подхватывает меня под живот и ласково проводит пальцами по нему. Я невольно его втягиваю в себя.

И вновь чувствуется касание полотенце. Граф проводит им по моих рукам, что отведены назад. Он нежен и насторожен. Словно боится, что я начну ругаться.

Перевернись, - требует Граф. Я переворачиваюсь.

Мой живот оголен. Футболка задрана. Граф протирает меня. Он тороплив. Старается не смотреть.

Кажется, моя болезнь задевает мой мозг. Я откидываю ногой одеяло и кокетливо машу ею перед Графом, провоцируя его.