Похищение на бис - Хмелевская Иоанна - Страница 43

Я тем временем пригляделась к Конраду повнимательнее. На Павла он был очень похож, и оба, конечно, вылитый отец. Только ростом повыше, а улыбка, жесты, общее приветливое выражение лица, хорошая форма головы и плеч… Ну разве что по папаше сразу видно было, что ни одной бабы не пропустит, а сыновья на первый взгляд казались более сдержанными.

— Таким образом, определенно нам известно только одно, — констатировала Аня, так как Беляк упорно хранил молчание. — Мальчика, портрет которого нарисовал Болек-гад-Скочигай, сразу после этого похитили…

— Что? — Конрад был настолько поражен, что даже прекратил жевать.

— Похитили, — отрубил Витек и подлил ему, чего именно и из какой бутылки — я не заметила, видимо, выполнял директиву Павла. — Не подавись, смотри, малец вернулся живым и здоровым.

Конрад молча выпил подкрепляющую отраву и перевел взгляд с Наталки на Аню, чем та, казалось, была очень довольна.

— Я здесь не затем сижу, чтобы всем улыбаться и сочувствовать, — ласково произнесла она, и тон явно противоречил смыслу ее слов. — Мы имеем дело с безобразной ситуацией, и некогда обмениваться пустыми любезностями. Нам известно, что вы…

— Ты! — на этот раз Павел рыкнул вполне отчетливо. — Он же младше меня!

Аня и не думала спорить:

— Ты весьма тесно связан с Кларой и знаешь больше всех о ней и об этом Скочигае…

Конрад принялся рычать не хуже братца:

— Ни фига я не знаю! Напридумывал себе все, а оказалось — полный облом. Щенок сопливый, что угодно можно втюхать…

— Я бы на ее месте разницу в возрасте так не подчеркивала, — заметила Малгося, за что я была ей чрезвычайно благодарна.

Конрад задействовал все своё джентльменство и сделал вид, что не слышит.

Многолетний Анин опыт опять всех нас выручил.

— Давайте по порядку. — Она многозначительно взглянула на Малгосю, и та вооружилась столетней тетрадью. — Когда и при каких обстоятельствах возник вопрос о почке?

— Без малого три месяца назад. Я к Флоре пришел. У нее Клара сидела, а у Флоры глаза на мокром месте…

— Минутку, где живет Флора?

— На довоенной вилле на улице Бонифация. Раньше на двух хозяев была, у Флоры половина, но она вторую выкупила.

— Почему ты ее Флорой зовешь? Ведь она — твоя мать?

Конрад взглянул на Павла Тот махнул рукой:

— Говори, чего уж. Они и так знают.

— Она — не настоящая мать, в смысле не биологическая. Моя умерла при родах, а Флора меня нянчила Потом отец на ней женился, а я к ней привык и считал матерью.

— А когда ты узнал и при каких обстоятельствах?

Я сидела и тихо радовалась. Мое местоположение в углу позволяло избежать обязанностей хозяйки и не упустить ни одного фрагмента захватывающего спектакля. Опять же все во главе с Аней задавали именно те вопросы, которые меня интересовали в первую очередь. Правда, не уверена, что у меня вышло бы так же тактично. Конрад ответил довольно равнодушно:

— Лет пять уже, примерно через год после смерти отца. Флора что-то не в настроении была, я никак не врубался, в чем дело, а Клара мне правду и выложила. Я Клару и раньше знал, она на меня внимания не обращала, а тогда меня как переклинило… Ну, того… Может, обойдемся без подробностей?

— Еще как: обойдемся, — поспешила я заверить, надо же было и мне что-нибудь вставить, там более что это ничему не мешало. — Такие вещи всем понятны. А Клара откуда знала?

— Думаю, от Флоры. Они тогда дружили.

Аня деликатно заткнула мне рот:

— Итак, вернемся к почке. Ты не был поражен, когда у тебя эту почку потребовали?

— Да нет! Ведь Флора — родная сестра Скочигая… вы же, наверное, в курсе? Ну, вот. Она плакала, но мне ни слова не сказала А потом Клара стала наседать. Что Флорин брат, не свинья же я последняя, что надо пройти обследование, а вдруг подойду… Ну, и все в таком роде. А меня, лопуха, на подвиги потянуло, всякую там благодарность приплели, доверие, последнюю надежду, а я… Лучше о себе промолчу, а то как гляну в зеркало, блин, плюнуть хочется..

В зеркало он смотреться не стал, а уставился на пустой бокал. Витека как током ударило, меня даже озадачило — зачем ему спаивать парня в дребадан? Впрочем, Павел сидел рядом, все они люди взрослые, а я не Армия спасения. Пусть пьют, что хотят, пока спиртное не закончится.

— Анализы показали, что ты годишься в доноры для Скочигая? — продолжала с сочувствием Аня.

— Точно. Все это заняло некоторое время, а честно говоря, тянулось ad mortem usrandum[1]. Целыми днями приходилось торчать по разным клиникам, лабораториям и дома, тут уже и Флора подключилась, хотя Клара больше. И чем дальше, тем я совсем перестаю что-либо понимать, потому как мне сдается, что Клару тоже обманули, ведь она в этого Скочигая чуть ли не до последнего момента верила. Вышло, что Лясковскому не подхожу и вообще я ему нужен, как рыбке зонтик, это ж надо так лопухнуться?! А можно мне еще такого?

Такого подлили, но Аня сдаваться не собиралась. Я ею искренне восхищалась.

— А тебе, случайно, не показалось, что под предлогом заботы о здоровье тебя просто держали дома? Чтобы ты случайно где-то не появился, где тебе быть не следовало?

— Еще как, но я думал, что мне чудится, и впадаю потихоньку в паранойю.

Оказалось, что Конрад прекрасно знал адреса всех подозреваемых, но ни у Лясковских, ни у Скочигая дома никогда не был, навещал только сестру последнего и у нее же со всеми и познакомился. Зато отлично знал обеих Алин Вжосяк и у них бывал, да еще как, и все из-за баб. А именно: развозил по домам после косметических процедур по наведению красоты как Флору, так и пани Лясковскую, обе не хотели иметь дела в этот момент ни с какими мужчинами, кроме него. А вот Клара прямо наоборот — не только отказывалась от его услуг, но и всеми силами пыталась скрыть от него свои визиты к косметичке, что ему, Конраду, совершенно не понятно.

— Дурачок, — с состраданием шепнула я, а все сидевшие за столом женщины одобрительно кивнули.

Последний скандал случился, когда у Конрада в его рыбьих исследованиях закончился некий продукт, латинское название которого по сложности превосходило все польские скороговорки вместе взятые, и я даже не пыталась его запомнить, а уж тем более повторить. Начал всех обзванивать, но никого не застал, отловил только одну из Вжосяк и узнал от нее, что Клара у второй Вжосяк, что у леса. Вообще-то узнал от ее дочки, которая Клару терпеть не могла и только поэтому слила ему интимную информацию. Почему интимную?

— Дурачок, — еще тише шепнула я, вызвав полнейшее одобрение женской аудитории.

Похоже, здорово его все достало, потому как он сорвался и помчался туда Клару ждало заказанное такси, сама почему-то решила не садиться за руль, интересно, почему?..

Я уже и не высказывалась, дурачок — было решительно мало, а прерывать не хотелось.

Конрад такси отпустил, а сам остался ждать. Клара вышла, увидела его и тут же превратилась в немую фурию. Хотела вызвать новое такси, но он уперся, отобрал у нее мобильник, отвез домой, вошел, да что там — ворвался следом и потребовал объяснений.

Старания Витека явно делали свое дело, хотя с виду Конрад производил впечатление трезвого. Но похоже, внутри его отпустило и говорить стало гораздо легче.

— Тяпнула она хорошенько, только руки тряслись, и пролила чуть не половину вина. Держу пари — это ее больше разозлило, чем я! Ну, я тоже в долгу не остался. Тогда она мне и выложила, что плевать ей на этого паршивого Болека, сволочь проклятую, тоже мне новость, что все из-за Флоры. Лясковский на Флору запал, а та на него, дрянь… Ну, она хуже ругалась… А Болек, гадина, им помогает, в дом пускает, а ей, Кларе то есть, Лясковский нужен! А Флора ее с дерьмом смешала и этого болиголова крапчатого, братца своего, ей подсовывала, а я ей помогал, а значит, такое же дерьмо! И в гробу она видала мою почку и всю прочую анатомию, сама догадалась, что это Лясковский, а не засранец Болек, а для нее только Лясковский был важен! Клара их развести мечтала! А на меня глаза бы ее не глядели, на кой хрен ей такой сосунок сдался…, ну, и прочее… я уж без подробностей. Три бутылки вина на это ушло. Красного. А… И еще Лясковский притворялся, что ее любит, а теперь шило из мешка-то вылезло. И вовсе не гад Болек ее в дом не пускал, а как раз Лясковский, а теперь получается, что все ее обманывали и использовали как последнюю тряпку!