Мой «Современник» - Иванова Людмила Ивановна - Страница 42

В спектакле «Без креста» у меня было два партнера, которые в очередь играли моих мужей: Евгений Евстигнеев и Владлен Паулус. Правда, у нас была только одна сцена, но зато мне удалось с ними потанцевать на деревенской танцплощадке под песню Колмановского – «Танцую я фокстроты-вальсы», слова Евгения Евтушенко.

За Игорем Квашой я «была замужем» дважды: в спектаклях «Никто» и «Назначение» мы с ним играли родителей главных героев.

В «Третьем желании» моим «мужем» был Валентин Никулин. Наша «семейная пара» была эксцентричной, постоянно ссорилась, а поскольку жили они в старом доме, муж, боясь, что скандал услышат соседи, кричал жене: «Ты хотя бы раковину заткни, когда на меня кричишь!» Эту фразу подхватил весь театр, и даже мой муж иногда мне ее говорит.

В моем любимом спектакле «Любовь и голуби» мы играли супружескую пару с Виктором Тульчинским. Играли самозабвенно, как когда-то в «Третьем желании» с Никулиным. Особенно я любила сцену, когда Тульчинский меня «хоронил» – рассказывал, что я умерла и просил выпить «на помин души», а я оказывалась живой и бегала за ним, чтобы «хлобыстнуть» лопатой, но так и не догоняла.

Мне повезло сняться в фильме «Шанс» с Виктором Павловым, необыкновенно талантливым актером. Это была экранизация повести Кира Булычева. Я играла Ксению Удалову, жену главного героя (Павлов). Ему достался эликсир молодости, он выпил часть и захотел, чтобы жена тоже омолодилась. Принес ей бутылочку, а она, в ярости от того, что он поздно пришел домой, выбросила с балкона все его вещи. Он от расстройства выпил и ее порцию – и превратился в двенадцатилетнего мальчика.

Мы снимались в Калуге, в доме Гончаровых, и балкон, с которого я бросала вещи, был, вероятно, тот самый, на котором когда-то сидела Наталья Николаевна. Но во время съемок это уже была жуткого вида коммунальная квартира.

С Витей Павловым мы дружили, так как до этого он работал в «Современнике». Он был очень-очень добрым человеком.

В спектакле «По московскому времени» мы играли супружескую пару с актером Гусевым, а в пьесе Виктора Розова «Четыре капли» моим мужем был Александр Вокач. Он необыкновенно трогательно ко мне относился и называл Лялечкой. Эту же роль играл и Петр Вельяминов.

В фильме «Новенькая» я пела свою песню «Гимнастерка» герою Василия Шукшина:

Музыку написал композитор Ян Френкель.

Герой Шукшина приходил к моей героине в праздник Победы, по сюжету фильма они любили друг друга на фронте. Потом нашу любовь вырезали, да и песню тоже. Но я всегда пою ее на встречах с ветеранами.

В фильме «Кот в мешке», пожалуй, у меня была любовь, просто мы так и не объяснились. Человек, который вроде бы хотел на мне жениться (его играл Борислав Брондуков), был алкоголиком, приехавшим в деревню на заработки. Ничегошеньки не было у него за душой, кроме трехлитровой банки с рыбками. Он косил мне траву и, уезжая, кричал с лодки: «Я вернусь!», а я бежала за ним по берегу… Я очень люблю эту роль.

Жизнь как-то странно устроена и иногда совершенно неожиданно сталкивает людей через много лет. Я училась в Школе-студии с Леонидом Харитоновым, он был старше на два курса. Его постоянно ругали (студентам не разрешали сниматься), выгоняли, принимали обратно – он уже был очень известен по фильму «Солдат Иван Бровкин».

И вдруг Алла Сурикова пригласила меня на съемки своего первого фильма «Суета сует», где Харитонов играл моего мужа. Конечно, он уже был седой, но все такой же обаятельный и скромный.

Про Владимира Кашпура, которого я кормила «супиком», я уже тоже рассказывала.

В телефильме «Свадьба как свадьба» мы с Юрием Катиным-Ярцевым играли пожилую семейную пару, бабушку и дедушку. Мы сидели на балконе, смотрели на молодоженов, и он мне говорил: «Вот видишь, как все получилось. А ведь ты когда-то Гришку любила!» А я: «Да, любила…» Он, тревожно: «Но ведь теперь-то все равно?» – «Да, все равно», – говорила я, заливаясь слезами. Вот такая любовная сцена.

В «Служебном романе» все герои были влюблены, и мне тоже захотелось, чтобы моя Шура была тайно влюблена, смотрела бы на кого-нибудь из-за угла – да хоть на Бубликова, например. Я попросила об этом Эльдара Рязанова, но он меня не понял и сказал: «Идите собирайте взносы».

Зато в фильме «Остров Серафимы» режиссер Олег Ерышев пошел мне навстречу. Я попросила разрешения молча с любовью смотреть на героя (его играл литовский артист Стасис Петронайтис), когда приносила ему крынку молока. «Ладно, смотрите», – сказал режиссер.

В четырехсерийном телефильме «Месяц длинных дней» я с любовью смотрела в окно на Михаила Глузского. Очень долго ставили свет, и режиссер Евлахишвили кричал мне: «Еще не Жирардо!» – потому что я сказала ему, что это моя любимая актриса и я хочу сыграть не хуже, чем она.

В великолепном фильме режиссера Юрия Кары «Мастер и Маргарита» я играла жену председателя жилтоварищества Босого (Леонид Куравлев), кормила его борщом с мозговой косточкой, а потом говорила: «Покайся! Тебе скидка выйдет!»

Во многих картинах я была свахой. Будучи сторонницей семейной жизни, я сватала героев Михаила Кокшенова, Михаила Ширвиндта, Александра Панкратова-Черного, Бориса Щербакова.

Сашин сад

Мой муж, наверное, не очень хорошо относился к артистам и никак не хотел, чтобы наш младший сын стал актером. Он уважал только физику и математику, поэтому Саша поступил в Институт электронного машиностроения, хотя, по-моему, как раз математика была ему чужда. Но уже на втором курсе он перешел на психологический факультет Педагогического университета им. Ленина. С большим интересом читал, причем от корки до корки, досконально знал «Войну и мир» – мы в этом с ним были товарищами. И вдруг он попал на практику в Институт генетики (на первом и втором курсе у них была медицина), а там выращивали из клетки саженцы голубики. Его это так потрясло, что он заразился новым делом, создал группу, с которой выращивал саженцы для совхоза. Окончив институт, Саша стал профессиональным садовником и выращивал тысячи цветов для Москвы. А в деревне Шишкино, в шести километрах от Тарусы, он создал необыкновенно красивый сад.

Я хочу рассказать про Шишкино. Мы приобрели там участок в 1975 году. Купить тогда ничего было нельзя, но мы уговорили одну старушку написать на нас завещание, заплатив за это сто двадцать рублей. И нам достался участок в шесть соток, заросший крапивой выше головы. На нем – кухня-развалюшка, потолок подпирался бревном. А дом продали за алименты, он принадлежал одному алкоголику.

В лесу была пропасть грибов и земляники. Мы поставили на участке палатки, и к нам на отпуск приехали товарищи моего мужа, среди которых был будущий академик Леонид Келдыш с женой и сыном, физик и знаменитый бард Валерий Канер, композитор Виктор Фридман. На этом участке, как мы посчитали, мы вырастили пятнадцать детей: женщины брали отпуск и сидели со своими и чужими.

Зимой под тяжестью снега наша избушка рухнула. Мы купили осиновые бревна, без дела лежавшие у соседки, и наши мужики ради развлечения начали складывать дом. Получился маленький домик на месте бывшей кухни: больше тогда не разрешали, это был как бы ремонт кухни.

Мой муж всегда хочет сделать своим друзьям что-нибудь хорошее. Он уговорил их поселиться рядом, и постепенно люди стали покупать там участки, а потом и дома – летние, щитовые, их привозили с Брянщины и собирали в Шишкине.