Тельняшка для киборга - Рубан Николай Юрьевич - Страница 28

– Серега, спасибо, – Маргус с усилием шевельнул кистью, тронул его ладонь. – Я не буду плохо думать. Я буду… хорошо вас вспоминать.

– Ага! Как мы с тобой очко драили! – оживился было Колдин, но, услышав позади шаги, обернулся: – Вам чего?

Довольно бесцеремонно в бытовку вошли четверо молодых мужиков «лаборантско-эмэнэсного» вида: джинсы под синими халатами, модные очки, пижонские бородки. Они несли объемистый прямоугольный пластиковый контейнер защитного цвета с непонятной маркировкой.

– Ставь! – распорядился один из них, самый тщедушный.

«Эмэнэсы» с грохотом брякнули контейнер у носилок.

– М-да, лихо они его, – оценил тщедушный, бросив скучающий взгляд на Маргуса. – Интересно, десантную наколку они ему сделать не додумались?

Остальные глуповато заржали.

– Ну что – укладываем? – тщедушный щелкнул хомутами, откинул крышку контейнера. Обнажилось пенопластовое дно с резиновыми лентами-фиксаторами.

– Слышь, солдатик, – лениво обратился он к Колдину, – сгоняй, шефа нашего кликни – где он там…

– Вы что… – осип вдруг Колдин, – в этом цинке его везти собрались?

– Нет, сейчас его запеленаем, и в колясочке повезем: агу-агу… – опрометчиво повернувшись к Колдину тылом, он наклонился к Маргусу, глумливо изображая «козу» холеными пальцами.

И полетел в угол от яростного японского пенделя с гордым названием «мае-гери». А не будь дурак, не компенсируй свои скромные научные заслуги панибратским обращением со сложным оборудованием – это чревато.

– Ты чего, солдатик?! – вскочил он, держась за копчик. – С катушек съехал?!

– А ты фигли?! – свирепо сжал кулаки Колдин. – Думаешь, раз он пошевелиться не может, так и издеваться можно?!

– Ребята, ребята, что случилось? – возник в бытовке прибежавший на шум профессор. За его спиной толпились курсанты.

– А чего они!.. – в горле у Колдина предательски заскребло. – Приволокли ящик какой-то. Как для манекена какого все равно…

– Ребята, оставьте контейнер, – быстро врубился в обстановку профессор, – повезем на носилках, беритесь…

– Не надо! – непримиримо отодвинул «эмэнэса» Колдин. – Пусть ящики свои таскают, Марика мы сами отнесем. Куда, скажите…

– На стадион, к вертолету.

На плацу только что закончился развод суточного наряда. Промаршировав мимо дежурного по училищу, караул и дневальные по ротам расходились по местам несения службы. Из-за угла казармы девятой роты показалась необычная процессия. Впереди шли четверо курсантов – на плечах они несли носилки с лежащим на них парнем в обгорелом прыжковом комбинезоне. Следом шла вся девятая рота – все как есть четыре взвода, в полном составе. Замыкали процессию четверо штатских, тащивших зеленый ящик. Было похоже на похороны, но парни шли в беретах, а не несли их в руках.

– Карау-ул! – гаркнул вдруг начальник караула сержант Неткачев. – Смир-р-рна!.. Пра-а-во!

И строй караульных рубанул по асфальту плаца парадный шаг, отдавая честь раненому товарищу. И кому какое дело – вполне ли это по уставу, или нет…

Вертолет ждал Маргуса в центре стадиона, устало свесив концы лопастей. Носилки бережно установили на клепаном дюралевом полу. «Эмэнэсы» деликатно присели на откинутые сиденья (тщедушный под строгим взглядом Колдина аккуратно поправил выбившийся край одеяла).

– Ну, Марик, будь! – похлопал Мамонт Ауриньша по руке. – Если что – дай знать, мы подскочим, всех там на уши поставим.

И было совершенно ясно – такие действительно куда угодно подскочат, и кого угодно на уши поставят.

Ветер от винта погнал по молодой траве частые волны. Сверкнув отраженным закатным солнцем в блистерах, вертолет завис над стадионом плоским голубым брюхом со звездой и, сделав круг над училищем, взял курс на северо-запад.

И его проводили восхищенными взглядами первые абитуриенты, уже начавшие обживать училищную ограду.

2002 г.