Спящий дракон - Мазин Александр Владимирович - Страница 72

Запах курений коснулся обоняния стражника, и он судорожно вздохнул. Второй похлопал его по плечу, стражник отодвинулся, уступая место, и вытер с подбородка слюну. Галерея качнулась перед ним. Это была не галлюцинация – просто подземный толчок.

«Часто трясет нынче», – подумал солдат и поправил набедренную повязку под кольчужным кильтом.

К несказанному огорчению Сихона соххогоя на вечернем параде отсутствовала. Рабы несли пустые носилки, а заправлял смотром Ортран. Солдаты были огорчены. Теперь, после смерти Муггана, как им казалось, порядки станут помягче. И соххогоя больше будет с ними. Но кто займет место Муггана? Ни для кого из солдат Нассини не делала исключения. Каждый думал: а если – я? Но те, кто служил здесь еще при Спардухе, побаивались: вдруг она позовет кого-то из сородичей – хоб есть хоб!

Начальник Ортран верхом на злобно скалящемся Демоне медленно ехал вдоль строя. Солдаты не смотрели на него, центром внимания были пустые носилки. Ортран понимал их: немного воображения – и видишь сидящую на троне Нассини, ее бесстрастное маленькое лицо под широким обручем диадемы.

Зато все дворцовые служанки глазели на Ортрана. Он был хорош: высокий, светловолосый, в длинном голубом плаще, накинутом поверх золоченой кольчуги, на черном, как смола хуридских сосен, парде.

Ортран поискал взглядом северян, но не нашел. Пусть. Хорошо. К чему мозолить глаза?

Начальник Внешней Стражи, хитроумный Сихон, смотрел на гордеца и беззвучно смеялся:

«Пыжься, пыжься! Недолго уже. Не сегодня – так завтра…» Но все же он был сильно огорчен отсутствием соххогои. Неприятно откладывать торжество. Да и видеть Нассини – немалое счастье.

«Пускай! – думал он. – Когда я спихну этого, Владычица будет удостаивать меня почаще!»

– Тай, – спросил Санти, – светлорожденный Эрд знает, что ты фьёль?

– Нет. Ему и так нелегко со мной.

– А Нил?

– Да.

– Но почему? – удивился юноша. – Слуга знает, а господин…

Этайа нежно коснулась его щеки:

– Пора тебе стать лучше чувствующим!

Санти потерся лицом о ладонь фьёль.

– Я чувствую тебя очень хорошо! – прошептал он.

Потом повторил фразу мысленно и радостно засмеялся.

Этайа бережно отняла руку.

– Не обо мне, – сказала она. – Нил прошел обучение и посвящение в Руне.

– Он – маг? – изумился юноша.

– По-своему. А до того он был вождем тысячи на Севере. А до того овладел искусством вагаров.

– Борьбой?

– Борьба – снаружи! – засмеялась фьёль. – Он может казаться тем, кем захочет. Но тебя внешнее обманывать не должно!

– Разве он выглядит не так, как я вижу? Как ты?

– Нет, Санти, конечно, нет! Я – фьёль. Он – человек. Почти человек. Ему нет нужды менять облик. Но одно и то же может казаться и страшным, и добрым.

– Как так?

– Ты видел леопарда?

– Да, в зверинце.

– Он страшно ревет?

– Внушительно! – улыбнулся юноша. – Представляю, каково услышать его ночью в лесу.

– У меня дома живет желтый леопард из Тайдуана. Он – мой друг. Любой зверь – мой друг, я знаю их язык.

Вдруг из нежного горла фьёль вырвался мощный рык, злобный, вибрирующий на нижних нотах.

– О! – вскричал Санти.

– Как думаешь, что это значит?

Санти попытался подсмотреть ответ в мыслях фьёль, но она показала ему его собственное ухмыляющеесялицо.

– Не знаю, Тай. Может, он голоден?

– Вовсе нет! Он сыт. Хочет поиграть! – Она показала Санти щенка с набитым брюшком, который валялся на траве, задрав все четыре лапы.

– Это я понял, – сказал юноша. – Но чувствую, ты подразумеваешь что-то еще.

– Да. Сегодня мы уходим. И ты идешь с нами. Верней, мы с тобой идем с ними. Любой из нас должен уметь защищаться сам и беречь других, иначе кто-то из нас погибнет.

– Понимаю, – грустно сказал юноша. – Не хочу быть обузой. Мне никогда не стать таким воином, как Эрд или Нил. Я остаюсь, вы идите! (Боги знают, чего ему стоили эти слова!)

– Несмышленыш! – ласково произнесла Этайа. – Разве у меня есть меч? Слышал ли ты скадда?

– Конечно!

– Разве он не мастер иллюзий?

– Я не скадд!

– Ты – лучше. Ты создатель! – Фьёль наклонилась, взяла футляр с ситрой и вынула инструмент.

– Спой мне! – она протянула ситру Санти.

– Тебе будет неприятно слушать, – отказался Санти. – В сравнении с тобой…

– Пой! Я так хочу!

Санти пожал плечами:

– Хорошо. Я спою новую. Ту, что пришла этой ночью. – Он взял пару аккордов. – Хороший инструмент! Лучше того, что был у меня в Фаранге.

– Пой же! – приказала фьёль.

Санти прикрыл глаза, выпрямился, откинул голову:

– Так! – говорит фьёль.

Санти наливает себе чашку разбавленного лимонного сока и пьет маленькими глотками.

– То, что ты пел, – говорит фьёль, – и то, и не то. В песне ты только веришь – не видишь. Если ж ты и веришь, и видишь, и хочешь, чтоб другой уверился и увидел, – сделай. И будет так! Смотри!

Стены башенки закачались и растаяли, а сам Санти оказался висящим в воздухе на высоте двадцати локтей от земли. От неожиданности он уронил чашку, она полетела вниз и разбилась, ударившись о каменные плиты. Санти провел под собой рукой – и не обнаружил опоры. Зато увидел Этайю, плавающую в воздухе.

– Вот то, о чем я говорю! – промолвила она.

Санти закрыл глаза и провел рукой, пытаясь нащупать кресло, но под ним по-прежнему был только воздух.

Он услышал смех фьёль:

– Закрой внутренние глаза!

Санти понял, попытался сделать, как она велит, и у него получилось, хоть и не сразу. Зато он вновь оказался сидящим в кресле, а у ног его – опрокинутая чашка. Целая. И желтое пятно растекшегося сока.

– Можешь сделать то же, – продолжала Этайа. – Научись открывать другим внутренний взгляд и рисуй перед ним, как это делает скадд.

– Это моя магия? – спросил Санти.

– Нет! Это часть твоей магии. Моя – иная. – Фьёль провела рукой над желтым пятном, и желтизна исчезла, будто пролита была простая вода.

Санти заслонился от внушения, но пятно так и осталось бесцветным. Он потрогал пятно, понюхал пальцы: вода! И вопросительно посмотрел на Этайю.

– Узнаешь. Со временем. Сейчас я не могу показать, как я это делаю. Хочу только научить тебя защищаться! – Волна ласковой нежности охватила юношу. – Но это не так уж важно для тебя, Туон, не так уж важно! Потому что я буду с тобой!

Ее руки обняли Санти, подняли ввысь, и он увидел впереди, в синем небе, белое пятнышко, подобное облаку. Он сделал движение – и они мгновенно пролетели десяток миль, а прямо перед ними вырос корабль. Огромный летящий корабль с облачными парусами, золотисто-коричневым узким корпусом… И Санти узнал его…

Когда вечерние сумерки поглотили зелено-голубые кроны, Ортран с помощью бегунов собрал всех пятерых в тени одного из хозяйственных флигелей. Парды, оседланные, навьюченные, переминались с ноги на ногу и косились на новых хозяев. Когда все собрались, Ортран отослал слуг и вручил вагару и Нилу взятое у них оружие.