Серебряная корона - Розенберг Джоэл - Страница 36

Четвертое. После встречи с драконом скачи нам вдогон. Если повезет – перехватишь нас близ Бима. Убедись, что с Бералин все в порядке: она – наш пропуск. – Карл открыл глаза. – Я ничего не забыл?

– Не нравится мне это. – Чак тряхнул головой. – Я думал, ты не собираешься принимать в этой войне ничью сторону.

– Не собирался. Но, кажется, Армин выбрал ее за меня. Как я понимаю, за холтами стоит Гильдия; мы поддержим Бим – на время, достаточное, чтобы союз Гильдии с Холтуном рухнул.

– А как насчет Тэннети?

Карл прикусил губу.

– Уолтер, сколько их там?

– Да рыл с пятьдесят будет. И все вооружены до зубов. – Словотский развел руками. – Прости, Карл, но ты ведь знаешь Тэннети. Если уж вобьет что себе в голову…

– Тебе пора. Иди.

Уолтер, побледнев, повернулся уйти. Карл поймал его за руку.

– Уолтер…

– Аушки?

– Прости. Я должен был это предвидеть.

Тэннети не выражала никакой охоты участвовать в деле, пока не прослышала, что Армин жив – и в Энкиаре. Именно это она и замысливала – с самого начала. Дьявольщина – подумай Карл получше, прослушай ее Эллегон – этого можно было избежать.

Словотский не виноват; это моя вина.

–  Верно. – Уолтер тряхнул головой. – Я буду говорить себе то же. – Он схватил Карла за руку. – Ты вытащишь ее? Вытащишь?

– Собираюсь попробовать. А теперь – исчезни.

Чак глянул на Карла и приподнял бровь.

– Ты, я и Пейлл – против пятидесяти?

– Не забывай Тэннети.

– Не забываю. Но не знаю, будет ли от нее прок – на сей раз.

– Не любишь неравных шансов?

– Не люблю. Ни вот настолько. – Чак повел плечами. – Видишь другой выход?

– Возможно. – Карл замолотил в дверь, потом распахнул ее настежь.

– Я желаю говорить с капитаном Валераном, – объявил он. – Немедля.

* * *

– Я думал – в войне Бима с Холтуном Энкиар держит нейтралитет. – Карл указал капитану на стул и налил себе и ему по кружке воды.

– Да, Карл Куллинан, Энкиар нейтрален. Кто угодно может торговать здесь чем угодно. – Капитан потер заспанные глаза и отхлебнул воды. – Я понимаю так, что ты разбудил меня среди ночи, чтобы обсуждать наш нейтралитет? – холодно поинтересовался он.

– Нет. Я разбудил тебя, чтобы обсудить выступление Энкиара в этой войне на стороне Холтуна – факт, который станет скоро достоянием всех и вся, от Скифорта до Эвенора.

– Чепуха. Правитель Гирен не стоит ни на чьей стороне. И Холтун, и Бим вольны торговать в Энкиаре.

– Даже и порохом? Ты считаешь, позволять холтам и Работорговой гильдии продавать здесь порох и ружья – значит держать нейтралитет?

– Что за чушь?

– Барон Крови Керанахан привел сюда цепь рабов – совершить оговоренную сделку с Гильдией…

– Да-да, чтобы продать их – за золото.

– Нет. За это. – Карл вынул из кошеля небольшую склянку с работорговым порохом, – Вид пороха, созданный в Пандатавэе. Сделки совершались в Энкиаре. – Он отсыпал немного на пол. – Отойди, будь добр. – Взяв кувшин с водой, он шагнул назад, отлил немного в ладонь и – плеснул.

Ш-шух!

–  Обдумай это, капитан. Обдумай хорошенько. В Биме скоро узнают, что холтам разрешено покупать порох и ружья в Энкиаре, а бимцам – нет. Как ты думаешь – сочтут ли они это нейтралитетом? – Карл склонил голову набок. – Ты бы счел – будь ты на их месте? И как по-твоему – сочтет ли Энкиар нейтральным хоть кто-нибудь?

–  Н-нет… Нет – если то, что ты говоришь, правда, – медленно проговорил Валеран, с подозрением глядя на Карла. – Как ты прознал про все это?

Карл улыбнулся.

– Это твои первый правильный вопрос, капитан. Устраивайся поудобней – рассказ будет длинным. Значит, так… мы были на вылазке в лесах близ Венеста, когда я получил донесение что внизу на лужайке встали лагерем работорговцы – и у них ружья…

– …и могу сказать тебе, капитан, что – обыщи ты по возки Керанахана – ты нашел бы в них около сотни ружей и восемь больших бочонков с вот этим, – закончил Карл.

– И все это продали ему твои люди, Карл Куллинан. А не Работорговая гильдия…

– Капитан. Ты просто боишься взглянуть в лицо тому простому факту, что холты использовали Энкиар как… неумышленного партнера в своем договоре с Гильдией. Ты что – всерьез думаешь, что этой ночью совершился первый и последний обмен рабов на порох? – Карл усмехнулся. – Скажи, капитан, как, по-твоему, это отразится на предполагаемом нейтралитете Энкиара?

– Плохо – и весьма. – Валеран медленно покачал головой. – Но чего ты от меня ждешь?

– Все зависит от того, простая ли ты марионетка правителя Гирена, или можешь думать самостоятельно. Ты и твои люди клялись поддерживать нейтралитет Энкиара?

– Я присягал Энкиару. Мои люди приносили присягу мне. – Валеран ударил кулаком по открытой ладони. – Но я не могу сохранять верность клятве – и бросить вызов барону Керанахану. Это разрушит нейтралитет – так же верно, как если Энкиар будет уличен в поддержке холтов. Это дело принципа, Карл Куллинан: единожды нарушенный, нейтралитет не может быть восстановлен. Если только… – Он поиграл губами. – Если только никто никогда не узнает, что этот нейтралитет нарушался. Холтов можно втихую принудить перенести торговлю этим своим порохом куда-то еще…

– Слишком поздно, – проговорил Карл. – Мой друг Уолтер Словотский был здесь этим вечером – и уже уехал.

– Так говоришь ты. – Ударение на третьем слове было слышно отчетливо. Валеран смотрел ровно, словно говоря: «Может, я и не ровня тебе, Карл Куллинан, но это не помешает мне исполнить свой долг».

Карл понимающе кивнул:

– Если только я не велю ему говорить другого, история о том, как Энкиар стал местом, где холтам продавался порох и ружья, скоро разойдется весьма широко. А чтобы велеть ему изменить рассказ, я должен уехать.

– Твои слова требуют доказательств.

– Проверь крышу. У конька найдется нож. Словотский оставил его в знак того, что побывал здесь. Или ты предпочтешь поверить, что это я вышел на балкон и взобрался по отвесной стене на крышу – так, что меня не заметили? – Карл выпрямился в полный рост и потянулся. – Не думаю, что смог бы двигаться настолько тихо. А ты?

– Я тоже. Сейчас же пошлю проверить. – Валеран подозвал одного из стражей у дверей и что-то прошептал ему на ухо. Воин выбежал.

– Но я повторяю вопрос, – продолжал Валеран. – Если то, что ты рассказал, – правда, каких действий ты ждешь от меня?

– Это целиком зависит от тебя, капитан Валеран, – тебя и твоих двадцати воинов. И теперь повторю вопрос я: насколько верен ты правителю Гирену?

– Что ты имеешь в виду? – Валеран напрягся. – Ты сомневаешься…

– Нет, капитан, я не сомневаюсь в твоей чести. Вопрос в том, настолько ли ты верен Гирену, чтобы – если до того дойдет – сложить за него голову? Так как?

Какое-то время Валеран сидел молча.

– Я понял тебя. И ответ – да, Карл Куллинан. Но если ты солгал мне…

– Знаю. Но я не лгал.

Валеран вздохнул.

– Тогда я должен повидать правителя Гирена и… уволиться со службы. Он поймет, Карл Куллинан. Полагаю, ты хочешь нанять меня и моих людей для охоты за холтами?

– Разумеется. У тебя и твоих людей есть семьи?

– У меня – нет, но у большинства других есть.

– Чак, как там у нас с деньгами?

Маленький воин кивнул.

– Прилично. У меня с собой шесть пандатавейских золотых, пять сер…

– Отлично. Давай. – Карл поймал брошенный Чаком кошель и протянул его Валерану.

– Это вашим детям и женщинам – хватит продержаться, пока за ними не придут из Приюта. Оставь с ними одного воина: до тех пор они будут под его опекой.

Валеран покачал на ладони кожаный мешочек.

– Может, я и пожалею об этом, но… – Он кивнул, слабая улыбка пробежала по губам. – Черт, но как же здорово – оживать! Халвин!

Страж у дверей обернулся.