Наковальня льда - Роэн Майкл Скотт - Страница 27

Уже много дней они брели по унылой болотистой местности. Запасы еды были на исходе, когда однажды вечером они увидели за пеленой тумана смутное мерцание костра или нескольких костров. Перспектива оказаться в человеческом обществе не обрадовала Альва, но он не стал останавливать Рока, который размашистым шагом помчался вперед. Приблизившись, они увидели, что костры были разведены вокруг длинного каравана из сорока или пятидесяти повозок, остановившегося возле развалин какого-то древнего строения — первого человеческого жилища, которое они видели за последнее время. В основном повозки были небольшими двухколесными телегами, но имелись и тяжелые двухосные фургоны, запряженные четверками лошадей или волов, некоторые даже с прицепами. Вокруг костров двигалось множество людей. Казалось, в таком количестве им нечего было опасаться, но когда двое путников вышли из тумана, лагерь огласился криками тревоги и люди высыпали наружу с мечами и луками. Они не опустили оружие и тогда, когда увидели, что им противостоят всего лишь двое молодых мужчин, одетых в обноски и с такой же бледной кожей, как у них самих. На Альва и Рока со всех сторон посыпались резкие вопросы. Они понимали язык, но словно онемели от испуга и неожиданности. В любой момент один из лучников мог спустить тетиву, и тогда…

Через толпу протолкался высокий бородатый мужчина в шляпе и плаще с меховой опушкой. Он оттеснил передние ряды наступавших и что-то прокричал им. С ним осталось четверо лучников и двое людей в плащах, с обнаженными мечами; остальные неохотно разошлись. Сам человек не носил оружия, но глядел на незнакомцев с сомнением и недоверием. Отдышавшись, он заговорил на северном наречии:

— У вас наш цвет кожи, но, похоже, вы не понимаете наш язык. Стало быть, вы северяне?

— Да, я вырос на севере, — ответил Альв. — И мой спутник тоже жил там с раннего детства, хотя по крови он принадлежит к вашему народу. Его зовут Рок.

— А ты разве не южанин?

Альв пожал плечами.

— Насколько мне известно, я не имею такой чести. Я найденыш, которого воспитали в северной семье и назвали Альвом. За время своей долгой ссылки Рок забыл большую часть вашего благородного языка, а я знаю его только из книг.

Бородатый человек улыбнулся, но его лицо осталось непроницаемым, как каменная стена.

— Ну что же, мой красноречивый найденыш, меня зовут Катэл по прозванию Честный. Я торгую всем понемногу и возглавляю скромный караван, который ты видишь перед собой. Если вы пришли продавать или покупать, то мы к вашим услугам. Или вам требуется что-то иное?

— Место у вашего костра в эту промозглую ночь, достопочтенный сир, — встрял Рок. — И возможно, скромный ужин. У нас во рту с утра маковой росинки не было. Никаких яств, сами понимаете, ибо это будет несообразно с нашим пищеварением в столь поздний час.

— Увы! — в тон ему отозвался Катэл. — Мы всего лишь бедные торговцы, везущие с собой лишь минимум припасов, достаточный для того, чтобы пересечь эти гиблые земли, не умерев с голоду. Если бы вы навестили нас в наших скромных жилищах, то мы бы с радостью поделились последними крохами со своего стола, но здесь нам приходится думать о родных и близких, которые могут зачахнуть без пищи.

— Сколь опрометчиво с нашей стороны было просить помощи, не объяснив сначала своего положения! — без запинки отозвался Рок. — Мы не просто нищие бродяги, но честные ремесленники и мастеровые, путешествующие по Южным Землям в поисках других честных людей, способных оценить наше заработанное тяжким трудом мастерство, а именно — работу по металлу…

Глаза Катэла расширились. Один из его подручных, лысый и низенький, опустил свой меч.

— Вы кузнецы? Северные кузнецы?

Рок повторил историю о безвременной кончине их горячо любимого мастера. Низенький человек повернулся к Катэлу и произнес несколько быстрых фраз по-сотрански.

— Да, я умею чинить тележные оси и колеса, — заметил Альв, внимательно слушавший.

— А также отлично понимаешь наш язык, — ворчливо добавил Катэл. — Ты можешь починить наши повозки?

— Не могу утверждать с уверенностью до тех пор, пока не увижу их, — ответил Альв. — У меня есть кое-какие инструменты, но далеко не все необходимое для кузницы. Не имея ни горна, ни наковальни…

Катэл кивком указал на руины у себя за спиной.

— Это кузница, — произнес он с таким видом, будто показывал на роскошный дворец. — Вернее, там когда-то была кузница. Поэтому мы и остановились здесь. Мы пытались привести повозки в порядок, но, к несчастью, наши познания в кузнечном деле не превышают те, которые приобретает с годами любой путешественник. Четыре наших фургона вконец изуродованы на этой проклятой дороге и едва не распадаются на части, а еще десять могут сломаться прежде, чем мы достигнем Дунмархаса. Даже лучшие из их так называемых кузнецов вряд ли смогут чем-то помочь.

Альв улыбнулся.

— Вы увидите, что их мастерство немного возросло с тех пор, как мы побывали в городе. Давайте взглянем на повозки, потом на кузницу, и я постараюсь сделать, что смогу.

— Одну минуту! — запротестовал Катэл. — Мы еще не договорились о цене.

— Место у костра, еда и постель, — сказал Альв. — Остальное обсудим позднее, в зависимости от того, как много будет работы. Мы не станем торговаться и заламывать цену.

— Вы доверяете нам? — воскликнул Катэл с таким видом, словно сама мысль об этом возмущала его.

— Разумеется, — хохотнул Рок. — Ведь недаром вас называют Честным!

— Ну и дела, — пробормотал торговец. — Куда катится наш мир! Ладно, пошли посмотрим на работу, а потом ты разделишь с нами те скудные крохи, что предназначены для ужина.

«Скудные крохи» оказались трапезой из нескольких блюд, причем еда подавалась в количествах, достаточных даже для Рока. Альв ел мало, но предстоящая работа, казалось, воодушевляла его.

— Ну как? — спросил Катэл после того, как они поели. — Ты полагаешь, что справишься?

— По большей части, — ответил Альв. — Если твои люди смогут очистить кузницу и придать ей рабочий вид. Десять поврежденных колес нуждаются в подтяжке и новых железных ободах; Рок сможет сделать это самостоятельно, он отличный кузнец… — Рок изумленно уставился на него, — а погнутые оси я могу выпрямить и сварить так, что они прослужат тебе до конца этого сезона — если ты будешь держаться Высоких Дорог. Что же касается двух разбитых ступиц, я могу подлатать их, пожалуй, на ближайшие тридцать лиг пути, но не более того.

Торговец глубоко вздохнул.

— Две ступицы? О, это ничто, сущая безделица! Мы всегда берем с собой несколько лишних повозок как раз на такой случай. Там хранятся наши скромные припасы, понимаешь? Поэтому мы можем просто переложить груз и отправить рухлядь домой. Но мы не можем потерять четырнадцать повозок, нет! Тогда предприятие лишится всякой выгоды. Поэтому сдается мне, что вы — подарок небес. Вы появились как раз в том месте, где путникам обычно требуется кузнец, после наихудшей части дороги.

Он отхлебнул глоток эля и снова указал на развалины:

— Вот уже двести лет здесь постоянно была кузница. Хорошее место, хотя и немного уединенное. Во все времена года люди проезжают здесь туда и обратно, а в этой проклятой глуши чего только не случится, сами понимаете. Поэтому здесь, у начала Великой Дамбы, был разбит огромный постоялый двор с кузницей для обслуживания путешественников. Времена изменились, торговля измельчала, и постоялый двор закрылся, но кузница осталась. По большей части она пустовала, но приходили кузнецы и содержали ее — кто по году, кто по нескольку лет. Последний кузнец был еще жив, когда мой отец впервые проезжал этой дорогой. То было… дайте-ка подумать… лет шестьдесят тому назад. Потом кузнец умер, и никто не пришел ему на смену.

Он многозначительно взглянул на своих гостей.

— Зато теперь это место может стать золотой жилой для двух молодых парней, которые не гнушаются тяжелой работы. Я буду очень рад видеть здесь кузнеца, как и все честные торговцы. У вас не будет отбоя от заказов, ведь караваны все лето идут туда и обратно.