Приключения Гаррета. том.1 - Кук Глен Чарльз - Страница 62

Облик Младшего дополняла характерная черта: он, по-видимому, не мог сидеть спокойно — беспрерывно ерзал на стуле, раскачивался вперед-назад, устремляя взор в пространство. Должно быть, расти во дворце Владычицы Бурь — еще то удовольствие…

Во мне крепло подозрение, что на деле он хочет поговорить о чем-то важном, что благодарность — всего лишь предлог. Однако давить на таких, как он, не имея ни единой зацепки, попросту бессмысленно. Они, как правило, замыкаются в себе, и только. Поэтому я откинулся на спинку и притворился, будто безмерно рад и готов слушать болтовню Младшего до бесконечности.

Буквально в следующий же миг стало ясно, что Карл подбирается к тому, что его действительно волнует. Он раскрыл было рот, но не успел произнести ни слова.

— Вот вы где, милорд! — Возле нашего столика возник холуй домины Даунт, пресловутый мистер Слос. На его губах играла обворожительная улыбка, с которой резко контрастировало выражение глаз, давным-давно утративших последнюю искорку веселья. — Я вас обыскался.

«Рассказывай, — подумал я. — Наверняка следил за Младшим от самого дворца, иначе не появился бы так быстро и не вовремя».

— А, Коуртер… Я как раз благодарил мистера Гаррета за помощь. — Карл вновь качнулся туда-сюда. Я перехватил его взгляд и понял, что юноша боится этого типа по фамилии Коуртер, который мне представился как Слос.

— Вы нужны домине, милорд. — Ясненько: приказ, специально для меня замаскированный вежливостью. Младший вздрогнул.

Бруно о чем-то беседовал со своими дружками. Наконец они, видимо, решили, что теперь, когда нас стало как бы трое на трое, шансов у них никаких, и потянулись к выходу. Бруно подарил мне злобный взгляд.

Младший поднялся, и Коуртер тут же взял его за руку, словно опасался, что подопечный может сбежать. Мне вдруг захотелось дать ему подножку — просто так, чтобы посмотреть, что получится, — но я отогнал шальную мысль и сказал:

— Увидимся, Карл.

Услышав мои слова, юноша, на лице которого было написано отчаяние, слегка приободрился.

Коуртер впервые за весь разговор посмотрел мне в глаза. Я прочел в его взгляде обещание мучительной смерти, широко улыбнулся и дружески подмигнул. Он, разумеется, никак не отреагировал.

К сожалению, отвлечься от надоедливых мыслей с помощью пива не получилось. Я не выдержал — провел сам с собой закрытое совещание, организовал голосование и решил пойти домой, дабы очистить душу от скверны. Это можно было сделать двумя способами — либо обречь ее на страшные муки (то бишь весь вечер сидеть и слушать, как старина Дин перечисляет достоинства своих родственниц), либо позволить Покойнику оттачивать на мне свое остроумие.

Оба они меня разочаровали. Должно быть, сговорились в мое отсутствие. Когда я вошел, Дин насвистывал какой-то мотивчик.

— Что стряслось? Твои родственницы напали на эскадрон гусар и захватили бравых вояк в плен?

Он пребывал в столь благодушном настроении, что пропустил эту колкость — и те, что последовали за ней, — мимо ушей.

— Что происходит? — рявкнул я. — Что ты ухмыляешься, как лисица, которая только что слопала целого гуся?

— Это все его милость. Он такой довольный, просто жуть.

— Вот, значит, как? Что ж, пойду взгляну.

— Такое событие надо отметить, мистер Гаррет.

— Я смотрю, ты уже готовишь закуску. Что там у тебя?

— Жаркое из баранины.

— Терпеть не могу баранину! — Когда я служил в морской пехоте, нас закормили бараниной. Мы ели ее каждый день по три раза, кроме тех случаев, когда приходилось питаться твердой, как камень, солониной, собственными лошадьми или, хуже того, ягодами и кореньями.

— Вам понравится, честное слово. — И Дин пустился в объяснения насчет того, как именно он готовит жаркое.

Я повернулся и пошел прочь, бормоча себе под нос: «Баранина, баранина». Пожалуй, надо будет притвориться, что ем с удовольствием; ведь всякий раз, стоило мне раскритиковать очередной кулинарный шедевр старины Дина, как на следующий день он подавал блюдо, изобиловавшее зеленым перцем. А на свете — на том ли, на этом, неважно — нет ничего более омерзительного, нежели зеленый перец. Его избегают даже свиньи — точнее, даже голодные свиньи. А люди едят. Признаться, я часто поражаюсь тому, что мы употребляем в пищу.

В таком вот настроении я вошел в комнату Покойника.

— А, Гаррет. Добрый день. Хорошо, что ты заглянул ко мне. Как идет расследование?

— Паренек вернулся домой целым и невредимым. — Я выглянул за дверь, окинул взглядом коридор и вновь повернулся к Покойнику.

— Поздравляю, ты хорошо поработал. Расскажи мне поподробнее. Кстати, что означает твое поведение?

— Я просто хотел удостовериться, что попал в свой дом и разговариваю с тем Покойником, которого знаю столько лет. А поздравлять меня не с чем, я ровным счетом ничего не сделал. — Я принялся рассказывать, стараясь не упускать ни единой детали. Не упомянул лишь о том, что Амиранда провела прошлую ночь отнюдь не под крышей дворца.

— Любопытно, любопытно. Столько странностей! Честно говоря, жаль, что ты не ведешь расследование. Какой вызов твоим умственным способностям!

— Ты, похоже, решил свою задачку?

— Совершенно верно. Тайная магия Слави Дуралейника для меня больше не тайна. Разумеется, чтобы быть полностью уверенным, нужно проверить мою теорию на практике.

— Ты понял, как он одержал победу? Один-единственный логхир оказался мудрее всего Военного совета венагетов, подумать только!

— Именно так.

— Каким же образом тебе это удалось?

— Благодаря, мой мальчик, умению логически мыслить.

Мой мальчик? Ну и дела!

— А также продолжительным размышлениям, индукции, дедукции и целой серии экспериментов, в которых я анализировал возможный ход событий на основе заданных параметров. Отсюда возникла гипотеза, в истинности которой я практически не сомневаюсь. Мне известно, как Слави Дуралейник совершил то, что совершил, и теперь, получив некую толику информации, я смогу предугадывать его действия.

— Так как же он «совершил то, что совершил»? Сделался невидимкой? Или тайком ото всех прокопал подземный ход?

— Гаррет, пока я оставлю свое открытие при себе. Гипотеза основана на допущении, которое, как я уже сказал, требует проверки практикой. Необходимы дополнительные сведения. Но не беспокойся, ты узнаешь обо всем первым.

— Не сомневаюсь. — «Тоже мне, гений! Ни дать ни взять петух, кукарекающий на рассвете». — Почему бы тебе…

— Мистер Гаррет! — В дверь просунулась голова Дина, которому строго-настрого было велено перед тем, как впускать кого-либо в дом, спросить разрешения у меня или у Покойника. — Прошу прощения, но вас хочет видеть какая-то молодая женщина.

По тому, с каким видом Дин произнес эту фразу, а еще по тому, что он сказал «женщина», а не «дама», я заключил, что ему гостья показалась вертихвосткой, куда менее достойной моего внимания, чем его бесчисленные племянницы.

— Кто такая?

— Она не назвалась. Однако, — прибавил Дин, неодобрительно поглядев на меня, — похоже, что с вами она знакома достаточно близко.

Я сказал Покойнику, что сейчас вернусь, и направился к входной двери, рассчитывая увидеть Амиранду. Да, Гаррет, женщины к тебе прямо липнут.

Это оказалась не Амиранда, а Амбер, которая, завидев меня, обольстительно улыбнулась.

Я оглядел улицу, высматривая Коуртера-Слоса, но ничего подозрительного не заметил и впустил Амбер в дом.

Девушка незамедлительно продемонстрировала мне некоторые из своих ужимок.

— Это что, праздничный наряд? По какому поводу?

На всякий случай я снова оглядел улицу. Никого. Однако женщины с Холма не спускаются в город без сопровождающих. Впрочем, среди них попадаются и такие, которые настолько уверены в собственной безопасности, что бандиты с ними попросту не связываются.

— По поводу охоты, если можно так выразиться. — Она одарила меня улыбкой, обещавшей неземное блаженство.