Приключения Гаррета. том.2 - Кук Глен Чарльз - Страница 13

— Послушайте, босс. Я мог бы…

— Тебя больше здесь нет, Яйцеголовый. Вон дверь. Ты предпочитаешь выйти самостоятельно или желаешь, чтобы тебя вынесли? Решай побыстрее.

Яйцеголовый глотнул воздух широко открытым ртом и направился к выходу, с трудом выдавив:

— О… Конечно.

— Он уносит на себе поварское обмундирование, — заметил я.

— Пусть. Я не хочу устраивать сцен по мелочам.

Пришлось прибегнуть к фокусу с бровью.

— Ненавижу увольнять людей, Гаррет.

Не опуская брови, я округлил глаза: и это говорит самый опасный наемный нож в городе? За кого он меня принимает?

— Я вынужден сделать это, — продолжал он нести околесицу, — заботясь о процветании своего бизнеса. К тому же я задолжал ему жалованье за восемь дней. — Прежде чем я успел прокомментировать его слова, Морли спросил: — Что на этот раз привело тебя ко мне, Гаррет?

— А как насчет тарелочки той штуки из неочищенного риса с черными грибами, зародышами гороха и другой чепухой? — Я бросил на стол деньги.

Пришла его очередь с интересом взглянуть на меня округлившимися глазами. Он собрал монеты и изучил их, как будто опасаясь фальшивки.

— Ты будешь питаться? Здесь? И готов за это платить? — С этими словами он прикусил монету своими клыками — классический прием проверки полноценности металла.

— Я ни за что не опущусь до того, что стану претендовать на привилегии, ссылаясь на нашу дружбу. Настало время чудес. Ты обратил меня в свою веру, и я возродился к новой жизни. С этого момента не стану вкушать ничего, кроме болотного тростника и коры хинных деревьев, посыпанных гравием.

15

Морли носком ботинка пошевелил руку Плеймета.

— Он жив, но я не могу объяснить, почему. — Он вернулся к тому месту, где я жадно поглощал свои черные грибы. Правда, чеснока в рисе было гораздо больше, чем грибов. — Пытаешься отпугнуть вонью девиц?

— Для этого мне не нужен чеснок. У меня природный талант.

Он не был в настроении почесать язык. Наверное, и мне не слишком захотелось бы поболтать, если бы мое жилье вдруг приобрело такой же вид, как его заведение.

— Итак, во что ты снова влип, Гаррет? Что тебе от меня надо?

— Я занят обнаружением пропавшего человека. Обожаю слово «обнаружение». Я рассказал ему все, опуская лишь те моменты, о которых подлинный джентльмен не должен упоминать, и, заканчивая рассказ, сказал:

— Мне хочется услышать все, что тебе известно о Мэгги Дженн. Похоже, она ведет со мной какую-то игру.

— Каждый с каждым ведет свою игру. Не думаю, что ты встречался с подлинной Мэгги Дженн.

— А?… Как?…

— Обожаю глубокомысленные замечания. Думаю, на тебя пал выбор только по причине твоего неведения.

— Благодарю. Может, теперь ты зажжешь факел и, раздув пламя, рассеешь окружающую меня тьму?

— Нет. Пожалуй, я не совсем прав. Никто не может быть вовлечен в дело, затрагивающее интересы королевского семейства без… впрочем, с другой стороны…

— Прекрасно. Но я-то этого не знаю. Именно поэтому я здесь.

— Нельзя полностью исключить, что ты провел вторую половину дня с любовницей короля, но я считаю это маловероятным. После того как ее Тедди откинул копыта, Мэгги Дженн удалилась в добровольное изгнание на остров Пэз. Может, у Мэгги и была дочь, но я о ней ничего не слыхал. Правда, ребенок такая штука, о которой все предпочитают помалкивать. С другой стороны, домик на Холме вполне смахивает на подарок, преподнесенный Теодориком своей девке. Любопытно.

Любопытно? Слишком мягко сказано.

— Я, Морли, в полной растерянности. Не вижу в деле никакого смысла.

— Только потому, что у тебя нет ключа.

— У меня нет ключа, замка и самих треклятых дверей. Со мной ведут игру? Прекрасно. Я принимаю ее. Такое случается постоянно. Но женщина заплатила за то, чтобы я обнаружил ее дочь.

— Заплатила? И хорошо? Я так и не понял, улыбнулся он или просто криво ухмыльнулся.

— Ну скажем так — прилично. Достаточно, чтобы ожидать от меня какого-то результата. Даже на вершине Холма деньгами просто так не швыряются.

— Тонкое наблюдение.

— Если бы Мэгги Дженн вернулась, — продолжал я, — что бы она стала делать?

— Ну, во-первых, у нее нет никакого резона возвращаться. Там она живет не хуже королевы. Здесь же у нее не будет ничего, кроме забот и неприятностей. — Бросив взгляд на Плеймета, Морли заметил: — Жаль, что ты не появился раньше. Этот тип постоянно следит за событиями в королевском семействе.

— Всю неделю он будет способен только выть от головной боли.

— А ты торопишься?

Я немного пораскинул мозгами:

— Вообще-то не очень. Непосредственной опасности для себя я не вижу. Любопытно решить головоломку. Мэгги тоже, похоже, не шибко торопится, хотя и говорит, что беспокоится.

— Ты принял ее рассказ за чистую монету? Я никогда полностью не покупаю рассказы клиентов. Какие-то неизвестные мне законы природы заставляют их наполовину врать.

— Возможно. Во всяком случае, частично. Но создается впечатление, что даже и правдивая часть используется для иной цели.

— Я пошевелю щупальцами, чтобы позондировать почву. А ты тем временем загони в угол Торнаду.

— Да, я намеревался сделать это. — Честно сказать, я не питал больших надежд, что из нее удастся что-нибудь выжать. — Хотя идея не шибко аппетитная.

— Да, девица — тот еще фрукт, — хихикнул Морли. — С ней можно совладать: представь дело так, будто мысль поделиться сведениями родилась в ее головке.

— Хитроумно. Но как?

— С большим трудом.

— Подобный совет я мог получить от своего попугая, сэкономив на этом рыбьем корме.

— Судя по твоему лепету, Дина нет в городе, а Покойник дрыхнет. Ты соскучился по общению. Я всего лишь хотел, чтобы ты чувствовал себя как дома. Вот что бывает, когда пытаешься поступать по-дружески! — На его роже расплылась дьявольская улыбка темного эльфа.

— Если хочешь быть настоящим другом, разузнай все о Мэгги Дженн.

— Ладно, так и быть, постараюсь, — произнес он серьезно, уже без улыбки.

Морли сделает все, что в его силах, так как считает себя в долгу передо мной. Я с ним в этом согласен и действую как ростовщик-акула.

— Мысль о постели становится мне все роднее, — сказал я. — Денек сегодня выдался нелегкий.

Морли в ответ буркнул что-то невразумительное. К нашему столу подошел его племянник. Не поняв намеков, что ему следует убрать от нас подальше свои большие уши, он придвинул стул и уселся на него верхом. Вокруг нас, негромко жалуясь на ушибы и вывихи, двигались служащие Морли. Они пытались привести помещение в относительный порядок.

— Как поживает мистер Большая Шишка? — поинтересовался Стручок.

Я выругался.

Как-то Морли, пребывая в настроении Яйцеголового, прислал мне попугая. Вообще-то это не в его характере, и я подозреваю, что аферу разработали другие лица. Птицу передали мне с заверениями, что она люто ненавидит кошек и натаскана бросаться на них сверху. Я принял подарок, поскольку у Дина развилась дурацкая страсть коллекционировать потерявшихся кошек.

Стручок с укоризной взглянул на меня. Он единственный в мире находит прелесть в этом сквернослове, в этом цыплаке из джунглей. Парень любил птичку. Покойник, правда, тоже использует Попку-Дурака. Куда бы я ни направлялся, он способен послать вслед за мной горластое пернатое существо.

Я пытался отдать чудовище в любые руки. Желающих не находилось. Я предоставлял ему возможность улететь. Он не возжаждал свободы. Я был готов предпринять самые героические меры — лишь бы избавиться от птицы.

— Стручок, если ты так беспокоишься о попугае, то почему бы тебе не забрать его совсем? Ему так нужен дом, где бы его все ценили.

— Нет, он не возьмет его, — осклабился Морли. — Это твоя птица, Гаррет.

Я приуныл. В этой битве победа осталась не за мной.

Дотс вновь обнажил в оскале все свои остроконечные зубы.

— Мне приходилось слышать, что некоторые попугаи живут добрую сотню лет.