Принц драконов - Роун Мелани - Страница 29

Когда Ролстра умолк. Палила внимательно посмотрела на него. Волосы принца серебрил лунный свет, глаза казались бесцветными, тонкий язычок пламени зажатой в руке свечи бросал желтоватый отсвет на его крутые скулы и сардонический рот. Их взгляды встретились, и Палила слегка улыбнулась. Какое счастье, что они умеют понимать друг друга без слов! Конечно, пока не удалось родить сына, положение ее не столь надежно, но она не утратит его, потому что умеет понимать своего повелителя, а иногда и предвосхищать его мысли.

Один за другим, в порядке возрастания старшинства, собравшиеся вставали и покидали часовню, оставляя огарки свечей на полках с обеих сторон стрельчатого портала. Палила имела привилегию уйти последней перед верховным принцем и оставить свою свечу рядом с тем местом, которое было предназначено для свечи Ролстры. Право на эту честь имела только жена принца, но Палила пользовалась в замке Крэг многими привилегиями законной супруги и ревностно отстаивала их. Настанет день, когда они будут принадлежать ей по праву.

Палила устала; затейливые серебряные шпильки, прикреплявшие вуаль к волосам, вызывали у нее головную боль. Но когда все ушли, чтобы принять участие в обильном ужине, устроенном в большом зале, женщина не присоединилась к ним. Однако и спать она тоже не собиралась. Вернувшись в часовню. Палила осторожно прошла через залитую лунным светом комнату и остановилась у выпуклого края кристалла. Вскоре сюда должен был подойти Криго, чтобы по лунному лучу соединиться со Стронгхолдом. Он часто оказывал ей такие маленькие услуги без ведома Ролстры, но ведь именно у Палилы хранился запас драната, которым пользовался принц…

Раздался тихий скрип открывающейся двери, и Палила обернулась. С ее уст готово было сорваться имя «Гонца Солнца», но в часовню вошел совсем не Криго, а Пандсала.

Палила постаралась скрыть испуг, надеясь, что у Криго хватит ума сначала прислушаться, а уж потом открыть дверь. Она сладко улыбнулась и спросила:

— Что тебе здесь понадобилось?

— Я могла бы спросить то же самое у тебя. — Даже в полумраке было видно, что Пандсала слегка улыбается. Палила занервничала. Принцесса с величавой грацией прошла по белому ковру, словно невеста на собственной свадьбе.

— Уж конечно, нас обеих привела сюда вовсе не скорбь по старому принцу. Я понятия не имею, что тебе здесь понадобилось, но это неважно. Самое главное, что мы одни. Редкое стечение обстоятельств, не правда ли?

— Да. Но какую тайну ты хочешь мне поведать, Пандсала? — 0на лихорадочно искала выход, подозрительно осматривая платье девушки. Что там? Кинжал? Пузырек с ядом? Кто бы мог подумать, что эта девчонка способна на убийство? Конечно, сын, которого Палила носила под сердцем, представлял угрозу для всех дочерей. Возможно, Пандсалу подослали, чтобы устранить эту угрозу. А свалить вину можно будет на кого угодно: в замке Крэг хватало иностранцев, да и местных врагов у Палилы было полно. Списку подозреваемых не будет конца…

— Может, присядешь? — предложила Палила, памятуя о том, что стоящий враг опаснее сидящего.

— Перестань разыгрывать хозяйку замка. Палила, — отрезала девушка. — — Принцесса здесь я, а не ты, какое бы положение при отце ты ни занимала. Ты нравишься мне не больше, чем я тебе, но мы можем быть полезны друг другу.

— Каким образом, моя дорогая? — умудрилась произнести Палила, но насмешливый тон дался ей нелегко. От испуга начиналась одышка.

Ведя длинными пальцами по спинкам кресел, Пандсала подходила все ближе, и с лица ее не сходила бледная улыбка.

— Давай начнем с того, чем ты можешь быть полезна мне, — предложила она.

— Как ты хорошо знаешь, я не дурочка. У меня есть уши и мозги. Уши слышали кое — что интересное, а мозги подсказали, что из этого можно извлечь немалую выгоду.

Палила сообразила, что к чему, и слегка расслабилась.

— Принцу Рохану нужна жена, и ты хочешь, чтобы выбрали тебя?

— Сделай так, чтобы отец видел только меня, — потребовала принцесса. — Ты это можешь.

— С чего ты взяла? — беспечно спросила Палила, хотя уж чего-чего, а беспечности у нее и в помине не было. — Янте была бы куда лучшим выбором.

— Отец уверен, что сможет справиться с ней? Для Янте существует только Янте.

— В то время как ты прекрасная, любящая, покорная дочь, — фыркнула Палила.

— Полегче, полегче! — угрожающе пробормотала Пандсала. Ее улыбка исчезла, а глаза превратились в черные щелочки. — Предупреждаю: отныне изволь разговаривать со мной более почтительно.

— С какой стати? — Палила окончательно пришла в себя. Сцена начала доставлять ей удовольствие.

— С такой, что я могу спасти тебе жизнь. Женщина рассмеялась, но внезапно в ней поднялся страх. Неужели Пандсала действительно хочет убить ее? Она прокляла себя за то, что все эти годы считала самой опасной Янте.

— Ты веришь, что родишь моему отцу наследника, — продолжала Пандсала. — Может быть, может быть… А если нет? Рассказать, что будет дальше? Тебя сменит новая любовница, моложе и красивее. Женщина, которая родит ему сына. У тебя уже было четыре попытки. Палила. Это последняя, и ты знаешь, что я права.

Палила перестала притворяться и упала в кресло, знаком показав Пандсале, что та может продолжать. Принцесса села напротив и снова улыбнулась.

— Если родится сын, беспокоиться не о чем. Отец женится на тебе, и ты будешь в безопасности. Но если ты родишь еще одну девочку, тебе конец, верно?

Палила ухитрилась ответить ей улыбкой.

— Нет, моя дорогая. Дело в том, что он… как бы это выразиться… неравнодушен к моей постели.

— Но откуда ты знаешь, что та новая, молодая, красивая, будет хуже? А вдруг она избавится от тебя так же, как ты избавилась от Сурии?

Палила задохнулась, поняла, что выдала себя, и выругалась. Принцесса засмеялась и торжествующе раскинула руки.

— Даже Янте не знает того, что знаю я. Мне было только пятнадцать лет, но я прекрасно помню, как однажды утром ты стояла в саду и расплачивалась со служанкой, которая помогла тебе. На твое счастье, отец так разгневался, что казнил ее без суда и следствия.

— Ролстра никогда не поверил бы в эту наглую ложь!

— Возможно. Но если ты родишь еще одну девочку, он воспользуется любым предлогом, чтобы избавиться от тебя. Когда дело касается только его, он вовсе не бессердечен. Он только отошлет тебя. Но когда я стану рассказывать ему про леди Сурию, то добавлю к этому имя человека, который подлил яд в бокал леди Караян.

— Отец Бурь! — вскричала Палила. — Ах ты, сука! — Наказанием за убийство была смертная казнь — и тут она с ужасом вспомнила слова Ролстры о замене плахи костром…

— Слава Богине, наконец-то ты перестала притворяться, — заметила принцесса. — Значит, сумеем договориться. Я хочу выйти замуж за принца Рохана. Меня тошнит от жизни в детской, я желаю богатого и сильного мужа. Мне говорили, что он очень недурен собой. Значит, мы с ним будем хорошей парой. А сейчас, когда тебе известно, что я многое знаю, выгоднее будет избавиться от меня, правда? И чем дальше ты меня отправишь, тем лучше. Пустыня для этого вполне годится.

Палила собралась с силами.

— А ты не боишься той же судьбы, которая постигла их? — прошипела она.

— Не боюсь. Они не знали того, что знаю я. Твоя жизнь действительно в моих руках. Ну? Что ты скажешь? Согласна на сделку?

Палила заставила себя подняться и подошла к длинному столу, на котором стояли тускло мерцавшие в лунном свете серебряные подсвечники. Между ними лежала золотая пластинка с затейливой резьбой. Женщина подняла ее и посмотрела на свое отражение, испещренное крошечными полосками. Таким ее лицо будет в старости, когда и красота, и власть исчезнут, и только сын будет заботиться о ней. У нее обязательно будет сын. Ролстра сделает ее своей женой. Она должна выполнить все, чего потребует Пандсала.

— Я постараюсь, чтобы ты стала невестой принца Рохана, — сказала она без всякого выражения, все еще глядя на себя в плоскую золотую пластинку. — Я сделаю, что могу, чтобы помешать Янте. Но обещать не стану. Ты знаешь своего отца.