А.Н. Формозов Спутник следопыта - Формозов Александр Николаевич - Страница 18

По утверждению охотников-промысловиков следы соболя помимо большой величины отличаются от следов колонка тем, что соболь ставит ноги параллельно, а колонок - пятками вместе, а носками врозь. Эта же особенность постановки ног на следах, но менее выраженная у куницы и кидаса (помеси соболя и лесной куницы), может служить для отличия их от соболя.

Ранней весной соболь очень подвижен, оставляет много следов и охотно бегает по тропам соседей. Летом в период спаривания активность соболей достигает максимума, но следы их не видны; осенью подвижность зверьков постепенно сокращается. В морозные месяцы зимы из резвого, деятельного хищника соболь превращается в ленивого зверя, подолгу лежащего в теплом гнезде. Особенно заметно понижение жизнедеятельности в период с декабря по февраль включительно. "Пробежки зверя, если он выходит в это время на охоту, бывают очень короткими - перемерзший, рассыпчатый снег затрудняет движение. Это обстоятельство способствует тому, что соседние охотничьи участки соболей, обычно налегающие один на другой, разобщаются. Соболи оказываются как бы изолированными, прикрепленными к одному месту. Самое же главное - подавляющее большинство соболей в течение всего морозного периода придерживается одного постоянного гнезда". В. В. Раевский, пользуясь этим обстоятельством, разработал и применил очень точный способ учета количества соболей по зимним их гнездам в период оседлого обитания зверьков на минимальных охотничьих участках.

Охотничий участок одного соболя (или "индивидуальный ареал", как иногда говорят) пересекают звездообразно расположенные суточные ходы. Зимой соболь удаляется от гнезда всего на 2-3 км. Это и есть средний радиус зимнего участка, используемого одной особью. Площадь, обследуемая соболем за время одного выхода на охоту ("суточный ход"), 4-10,5 км2 (в зависимости от кормности угодий).

При поисках зимнего гнезда соболя, выйдя на след, надо сначала определить его давность. "По многим причинам легче и выгодней разбирать наиболее свежие следы,- писал В. В. Раевский,- однако по совершенно свежему следу надо идти "в пяту", то есть в направлении, противоположном ходу зверя, чтобы определить, откуда он вышел. Это делают из опасения спугнуть соболя преследованием, так как он тогда начнет обязательно хитрить, заведет в чащу и будет давать гонные круги и т. д. Если след оставлен сутки назад, бояться догнать зверя нечего. Излишне объяснять, что вероятность найти гнездо одинакова как в случае движения по прямому, так и по обратному следу соболя.

Старые следы, занесенные снегом или отвердевшие в бесснежную морозную погоду, разбирать трудно; на пересечениях почти неизбежны ошибки и смена первоначально взятого следа... Когда след приведет к подснежной норе, необходимо убедиться по степени оледенения ее стенок, что здесь постоянное убежище, а не припрятанная добыча и не жировочный подснежный ход. К настоящему гнезду со всех сторон идут следы различной давности, вблизи входов образующие тропы. Иногда видны скопления испражнений... За время выслеживания соболя легко определить его величину и пол... Часто удается подметить индивидуальные черты зверя, например тяжелые прыжки или легкий ход, склонность залезать на высокие предметы и т. п. Эти приметы помогают установить границы смежных охотничьих участков, которые выясняют попутно с поиском гнезд. Лицо, ведущее учет, скоро осваивается со знакомыми следами и уверенно различает их. По мере выяснения границ участков и обнаружения гнезд их наносят на карту. Во время работы ведут дневник погоды и состояния снега, облегчающий датирование следов... Имея в руках путеводную нить - знание оседлости соболя и привязанности его к гнезду, наблюдатель, вышедший в лес, вместо прежней путаницы и неразберихи следов увидит стройную картину выходов и возвращений соболей. Надо усвоить, что каждый зимний выход соболя - кольцо с возвращением к исходной точке, что в мороз соболи не ходят до бесконечности. Тогда все сразу станет на свое место и учетчик спокойно пересчитает соболей, не видя их самих, но познакомившись с ними через их следы".

Следует отметить, что участки в большинстве остаются постоянными в течение ряда лет и длительное время используются одними и теми же соболями, что хорошо удалось проследить Раевскому. Пройдя за время своих исследований более 275 км по зимним следам соболей, он обнаружил, что, "неотступно преследуя хищника, нетрудно сосчитать число пойманных им белок, птиц или зайцев. В некоторых случаях по осколкам скорлупы на снегу удавалось установить минимальное число съеденных кедровых орехов". Соболь достает их из-под снега, выкапывая запасы кедровок, возможно, белок. "Совершенно не поддаются такому учету ягоды. Можно сказать лишь одно: ел их соболь на данной жировке или нет; доказательством здесь служат обкусанные веточки в подснежных ходах. Успехов соболя в "мышковании" наблюдения на следах не освещают совершенно. На пути своего широкого поиска он подходит ко всем выворотам и корням, где надеется найти грызунов или землероек. Однако он гораздо реже, чем горностай и колонок, залезает под колоды, реже ныряет в снег и вообще проявляет меньшую настойчивость при мышковании в одном месте. Зачастую он ограничивается лишь наружным осмотром и принюхивается к выскорям и отверстиям, оставаясь на поверхности снега. Соболь никогда не выносит добытых зверьков из снеговой норы, а проглатывает их там, где поймает. Величайшая редкость увидеть на его следах капельки крови или шерсть мышевидных. При этом соболю удается насыщаться именно мышами, и их шерсть попадается почти в каждом кусочке помета хищника. Все это указывает на изощренность и ловкость соболя в этом промысле". Но в охоте за белкой соболь неловок и часто, в отличие от лесной куницы, терпит неудачу. Соболь ловит и тех животных, которые по весу превышают его самого; заяц-беляк только изредка становится добычей хищника, а тетерев-косач и глухарь - довольно часто, причем у обоих видов соболь обычно ловит более мелких и слабых самок, а не крупных самцов.

В. В. Васильев, проводивший наблюдения за соболями в Зауралье, интересно описал охоту этого зверька: "На боровую птицу по снегу соболь охотится скрадом. Проводя в поисках пищи обычный ночной обход, соболь, причуяв птицу, спящую в снегу, меняет аллюр и, осторожно переступая с ноги на ногу, подкрадывается к лунке (но не ползком) на расстояние 1-1,5 м и броском падает на предполагаемое местонахождение спящей птицы. Если при этом маневре ему удается попасть на птицу или близко от нее, голова к голове, то сейчас же наступает развязка и соболь питается глухарем несколько дней, предварительно припрятав его от нескромных взоров своих крылатых и четвероногих соперников".

Таежные охотники-звероловы хорошо знают, что соболь упорно преследует более мелких хищников - колонков, горностаев - и, поймав, съедает свою жертву.

Г. Д. Дулькейт дал несколько ярких описаний следов охоты соболя за горностаем на Шантарских островах (в Охотском море, близ восточных берегов Сибири): "13 января 1926 года в устье ключа бассейна губы Якшиной мы восстановили по следам картину успешной охоты. Соболь мчался за горностаем сначала по следу - след в след, затем по-зрячему[14], наперерез. Горностай, убегая, делал огромные прыжки рядом с маленькими и вскоре заскочил под лежачую лесину. Соболь остался сторожить, сидя на комле лесины, и кинулся за горностаем, когда тот выскочил у ее вершины. В несколько прыжков соболь заставил горностая нырнуть в снег и здесь, натоптав следов и площадок и сделав несколько отверстий в снегу, поймал отчаянного белого зверька. Всего мы отметили шесть случаев охоты соболя за горностаем, три из них были безуспешными".

Остатки крупной добычи (зайца или глухаря) соболь тщательно закапывает в снег и возвращается к запасенному мясу, пока не уничтожит полностью. Специальных кладовых, как правило, он не делает. В выводковые гнезда соболюшка приносит небольшое количество корма, заготовленного впрок. Иногда в осенних и зимних гнездах находят дятлов, или полевок, или части недоеденных белок. Растительный корм соболь не запасает совершенно, хотя охотно пользуется чужими кладовыми. Наибольшее расстояние, на которое соболь, по наблюдениям Раевского, перетаскивал свою добычу (тетерева) к месту запрятывания, было 100 м.