Рыцарь королевы (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 12

Надеюсь на вашу помощь, и да пребудет с вами Господь!”

Эдвард скатал письмо, поставил печать, подождал немного и подошёл к камину. Письмо вспыхнуло, но, не загоревшись, исчезло в пламени.

- Эдвард?

Король вздрогнул. Быстро обернулся.

- Котёнок. Ты так неслышно вошла…

- Я ждала тебя, мой король, - протягивая кубок с вином, вздохнула Катрин. И, когда король, взяв, поставил его на стол, грустно произнесла. - Любовь моя, почему ты больше не пьёшь из моих рук? Ты боишься, что я тебя отравлю?

Эдвард кинул на неё быстрый взгляд.

- Ну что ты, Котёнок…

- Тогда выпей, - улыбнулась королева, снова протягивая ему кубок. - Я сама сварила для тебя глинтвейн. Раньше он тебе нравился.

На мгновение повисла тишина: королева стояла, предлагая вино, король, отвернувшись от неё, смотрел в огонь.

Потом с улыбкой обернулся.

- Конечно, моя королева. Как пожелаешь.

И поднёс кубок к губам.

Катрин, тщательно скрывая нетерпение, наблюдала.

С грохотом распахнулась дверь королевского кабинета. В комнату ворвался постельничий.

- Ваше Величество! Это яд!

Король с королевой одновременно обернулись и уставились на него. Королева - с ненавистью, король - с облегчением.

- О чём ты, Антуан, вино принесла моя супруга, - строго произнёс Эдвард, ставя кубок на стол. - Там не может быть яда.

- Ваше Величество, - задыхаясь от волнения, бормотал постельничий, упав чуть ли не ниц. - На кухне умерла служанка, допившая глинтвейн, простите, Ваши Величества, но…

- Моя жена - вне подозрений! - выливая вино в камин, спокойно сообщил Эдвард. - Позовите ко мне начальника Тайной стражи, пусть он разберётся, в чём дело. Катрин, - повернулся он к бледной жене, - прости, но, похоже, я опять буду занят.

- Эдвард, - пролепетала королева. - Это не я…

- Никто тебя и не подозревает, Котёнок, - не стесняясь слуги, поцеловал жену король. - Мы выясним, кто это, и накажем его. Да? Ну всё, милая, тебе надо отдохнуть. Я постараюсь прийти пораньше, но не уверен, что получится.

- Я люблю тебя, - выдохнула Катрин, целуя мужа. И, бросив быстрый взгляд на постельничего, вышла.

Эдвард перевёл дух.

- Ален. Вставай. Она… он точно тебя не узнал?

Постельничий поднялся, превращаясь в худощавого юношу.

- Нет, Ваше Величество. Метаморф не может узнать другого метаморфа, когда тот в чьей-то личине. Да и в принципе, не может.

Эдвард кивнул, падая в кресло.

- Хорошо. Возвращайся во Фрэсну. Я написал отцу, он тебя пропустит.

- Да, Ваше Величество. Если вы позволите, амулет портала… чтобы нельзя было отследить…

- Да, конечно, - Эдвард протянул юноше одну из шкатулок. - И Ален. Ты спас мне жизнь. Спасибо.

- Катрин расстроится, если вы умрёте, - серьёзно отозвался метаморф. И тут же исчез.

Эдвард только грустно улыбнулся в ответ.

Поудобнее устроился в кресле и, поцеловав висящий на шее медальон, шепнул: “Спокойной ночи, Котёнок. Только будь в порядке”.

***

- Скажи, что ты меня отравил, - простонала я, в который раз объясняя веснушчатому мальчику Эмилю, что лекарь мне не нужен.

- Вы не хотите ребёнка? - изумился мальчишка.

- Я не хочу рожать здесь! - огрызнулась я.

- Ваш срок ещё… и мы наверняка.., - заблеял мальчик, явно поняв меня неправильно.

Я не хотела и не собиралась рожать в этом долбанном Средневековье - потому что у них тут умирают при родах, потому что этой антисанитарии и врагу не пожелаешь.

А может, он меня всё-таки отравил? Хотя по физиономии этого мальчика - отравят, скорее всего, его.

- А вот интересно, что нужно вашему метаморфу? - решив круто сменить тему, пробормотала я.

-Ч то вы хотите сказать? - “повёлся” мальчик.

- Ну, почему-то же он вам помогает?

- Он служит моему дяде, герцогу…

- Да, но почему? - протянула я. - Ален присягнул мне, только когда я освободила его после обряда подчинения. Очевидно, клятвы метаморфов довольно редки.

- Он тоже хочет свергнуть короля? - забывшись, предположил мальчик.

Я глянула на него и усмехнулась.

- Граф, вы сами-то в это верите? Какая метаморфу разница, кто сидит на троне. Метаморфы одинаково ненавидят всех.

Эмиль удивлённо уставился на меня, не находя слов.

Самое печальное, что я тоже не знала, что нужно этому колдуну. А зная метаморфов… Очень надеюсь, что не мой ребёнок.

Нет, пора делать отсюда ноги. Как-нибудь.

Глава3

- Леди, попробуйте эти чудесные рулетики. Вы же любите ягодные рулетики. Все любят ягодные рулетики, - впихивала в меня выпечку служанка.

Я мрачно таращилась на выпечку и с опаской принюхивалась. Пахло нормально - не то клюквой, не то брусникой. Вареньем, в смысле. Или местным “свежачком” - давленые ягоды в сладком сиропе. Не джем, не варенье - чёрт знает, что. Но вкусно, очень. Мне раньше и нравилось. Сейчас… Сейчас я познакомилась со всеми особенностями замковой клозетной системы, лицо в лицо, и стала осторожной. Ненавижу местное Средневековье, я его не-на-ви-жу. И есть уже третий день нормально не могу. Может, меня всё-таки отравили? Живота нет… ну, сверх того, что имелся раньше - никаких изменений. Зато стоит к накрытому столу подойти - и начинаются радости жизни. В принципе, мне нормально и так, помутит и пройдёт, а лечебная голодовка - радость для диеты. Так мальчишка-граф вокруг меня скачет, волнуется - с лица, говорит, спала, серею. Матушка его какие-то травы прислала, наказала приготовить отвар. Травки отправились в ров - местную канализацию. Совсем я, что ли, дура - эта семейка меня в прошлый раз, может, недотравила, и сейчас старается закончить. Хотя, если честно, непохоже.

Служанке, наконец, моя постная бледная физиономия надоела, и, закончив перебирать рулетики, ватрушечки, пончики и прочую сладкую дребедень, от которой местные леди в экстазе, девушка укоризненно глянула на меня, присела в поклоне и убежала, повторив обычное - чтоб звала её, если вдруг что. Я полюбовалась на кубок с водой, но Алена так и не дождалась. Вот жук, знает же, что волнуюсь, нет бы весточку прислать - в порядке, мол, Эдвард, волнуется…

План побега я крутила за эти дни и так, и эдак. Но дальше крепостных стен он не продвинулся. Летать я пока не научилась, а по-другому отсюда, похоже, не сбежишь. Даже потайных ходов вроде того, в Эрксе, не обнаружилось. Да ещё и лордик этот, граф, застукал: “Что это вы, леди, делаете?” Полы, блин, подолом мою, грязно у вас.

В общем, всё плохо. Не то, чтобы совсем, но… Да ладно, чего уж там - плохо. Рядом с Эдом метаморф, непонятно чего желающий. Я - тут, непонятно, зачем. Ну в самом деле - начерта метаморфу заложница, он же и так могущественный? И до кучи - самочувствие такое, что хоть вешайся.

Зато мальчишка-граф всё-таки проникся ко мне каким-никаким уважением и разрешил гулять по замку. В смысле, не запирает больше в прокуренной спальне. Ура.

Так что сижу я сейчас на выступе стены, где в обычное время была бы караульная или какая-нибудь стрелочная, ибо окна огромные, но узкие, и смотрю тоскливо на лес вдали. Хорошо видать, добраться бы. Солнце яркое, светит, но ещё не печёт. Из-под полустаявшего снега цветочки проглядывают первые - фиолетовые такие, симпатичные. Ни травы, ни листвы, а они цветут…

С другой стороны - там, где на столе пирожные остались - рука чья-то тоненькая тянется…

Я от неожиданности вздрогнула, отпрянув к стене и чуть не опрокинув кресло.

- Ты… ты что тут делаешь?

Маленькая сестрёнка Эмиля - заморыш в сереньком платьице - испуганно замерла и уставилась на меня громадные глазищами - точь в точь как у братишки. Тот тот робко так смотреть не умеет.

- Эй?

Девочка задрожала, перевела взгляд на свою руку, всё ещё предательски тянущуюся за сладостями, и затряслась совсем уж нервно.

Мда. Ещё детей я не пугала. Особенно таких забитых.

- Хочешь рулетик? - просюсюкала я, осторожно подходя к девочке. - Бери, милая. Все любят ягодные рулетики.